— Уйти? — озабоченно переспросил Вилохэд.

— Да, уйти, — кивнула горничная с таким видом, словно рассуждала о чём-то общеизвестном, — из комнаты госпожи есть выход на террасу, а оттуда — в сад. Иногда она пользуется им.

Ещё раз постучав, девушка деликатно приоткрыла дверь и вскрикнула. Коррехидор отстранил её и вошёл первым. Рика не отставала. Госпожа Фань лежала не полу возле секретера совершенно бездыханная. На груди расплывалось два кровавых пятна, оставленных пулями большого калибра.

— Как же это? — запричитала горничная и попыталась броситься к своей госпоже, — что же это? Что же это такое? — уже жалобным голосом вопросила она у удерживающего её мужчины.

— Это преднамеренное убийство, — спокойно ответил четвёртый сын Дубового клана, — а я — верховный коррехидор Кленфилда. Попрошу вас выйти из комнаты и собрать всех слуг, работающих на госпожу Фань в гостиной.

— Так нас — всего ничего: я, — принялась перечислять служанка, — кучер, да приходящая повариха.

— Ступайте. С вами побеседуем позднее.

Пока Вил разбирался со служанкой, чародейка присела на корточки рядом с трупом их подозреваемой. Кожа ещё сохранила остатки тепла, значит прошло часа два, не больше. Выражение лица удивлённое, выходит, госпожа Фань не ожидала, что некто, кого она пустила в свою комнату, влепит ей в грудь порцию свинца. Одежда на женщине домашняя, волосы не прибраны, она даже накраситься не успела. Это может означать, что она либо достаточно хорошо знала убийцу, либо посетитель явился неожиданно, застав её практически врасплох.

Все эти соображения Рика изложила подошедшему коррехидору.

— Наша подозреваемая сама стала жертвой, — резюмировал он, — вот уж чего я никак не ожидал. Давайте попробуем представить, как всё происходило. Стреляли с достаточно близкого расстояния, меньше двух дзё. Стреляли пять раз: две пули попали в госпожу Фань, а три, — Вил указал на расщеплённый ящик секретера, пробитую стену и пошедшее трещинами оконное стекло, — угодили в иные места.

— Оба выстрела смертельны, — постаралась не уступать ему Рика, — один прямиком в солнечное сплетение, второй — похоже, прямо в сердце. После вскрытия скажу, какой был прежде.

— Ограбление? — Вил подошёл к комоду с вывернутыми ящиками и указал на разбросанные по полу вещи.

Беспорядок просто не мог не броситься в глаза. В секретере явно тоже что-то искали. Но на самой убитой оставались нетронутыми драгоценности: золотые серьги с бриллиантиками, кольца вместе упомянутым коррехидором поблекшим браслетом были на месте.

— Почему тогда грабитель не снял ценные вещи с жертвы? — спросила Рика, — тому, кто залез в дом поживиться, и браслет просто не мог остаться незамеченным: вон сколько золота! Да и прочие драгоценности он не пропустил бы. Но у меня назрел главный вопрос, — она оглянулась на тело, — с каких пор грабители принялись залазить в богатые дома по утрам? И почему госпожа Фань не позвала прислугу, когда застала чужака в своём доме?

— Эти возражения не оставляют камня на камне от версии ограбления, — подытожил Вил, — чем это может быть ещё? Рассмотрим сначала обычные мотивы, такие как, ревность и месть.

— Ревность?

— А что? Госпожа Фань была очень привлекательной женщиной. Такие никогда не остаются без внимания представителей противоположного пола.

— Как хотите, — возразила Рика, — за короткий срок пребывания в Кленфилде даже столь очаровательному созданию, как наша жертва, не удалось бы завести серьёзный роман, бросить любовника ради нового увлечения, доведя его тем самым до любовного безумия. Для романа, разрыва и прихода к своей бывшей выяснять отношения, да ещё такие, чтобы разрядить в неё всю обойму, потребно куда больше времени.

— Я имел в виду вовсе не брошенного любовника. Жена, не выдержавшая адюльтера, расправилась с ненавистной разлучницей.

— Женщины, конечно, могут быть жестоки, — согласилась чародейка, — но зачем обманутой супруге рыться в бельевом шкафу?

— Мне кажется, убийца мог искать какие-нибудь неосторожные письма или иные доказательства любовной связи.

— Или… — чародейка оглянулась на вывернутые ящики комода, и замолчал от внезапно возникшей мысли.

— Или что?

— Разведка. Делийская разведка, либо наша.

Вил задумался. Потом щёлкнул пальцем по расщеплённому пулей ящику секретера:

— Сомневаюсь, что среди агентов любой разведки найдутся такие, что с четырёх шагов три раза промажут. Без умения хорошо стрелять в разведке делать нечего.

— Вы полагаете, что убийца сначала промазал, а потом смог попасть в цель? — прищурилась чародейка.

— Именно так обычно и происходит.

— Да, но представьте себе, что агент разведки (не суть, какой именно) сперва прикончил жертву двумя точными выстрелами, а затем принялся палить во все стороны с одной единственной целью: создать впечатление, будто в доме побывал грабитель, — в карих глазах четвёртого сына Дубового клана читалось откровенное превосходство.

— И ящики вывернул для того же, — подключилась Рика, — чтобы упрочить это впечатление.

Вил кивнул.

— Если только он не искал спрятанные документы. Я сейчас вызову оперативников и приглашу служанку, а вы, — он кивнул на труп, — прикройте покойницу, чтобы девица не впала в истерику. Нужно удостовериться, что пропало из вещей госпожи Фань.

Рика сделала то, что просил коррехидор, и пожалела, что не взяла с собой свой саквояж с принадлежностями. На первый взгляд магии на месте преступления не ощущалось, но проверить не помешало бы.

Возвратился коррехидор, за его спиной жалась уже знакомая Рике девушка в фартуке.

— Вы давно служите у госпожи Фань? — спросил Вил.

Девушка рассказала, что служит третий год, хозяйкой покойная была хорошей. Она всхлипнула.

— Эй, эй, — похлопал её по руке коррехидор, — не дело глаза на мокром месте держать. Вы ведь хотите, чтобы мы с госпожой Таками поймали мерзавца, поднявшего руку на вашу госпожу?

Девушка выпила воду из любезно протянутого чародейкой стакана и несколько раз судорожно кивнула.

— Тогда соберитесь и ответьте вопросы. Кто сегодня утром приходил к вашей хозяйке?

— Я никого не видела, — утерев слёзы, проговорила служанка, — то есть я не встречала посетителя через парадное. Госпожа вела своеобразный образ жизни. Могла уйти и прийти, когда вздумается. Полагаю, кто-то пришёл через сад, и мадам сама его впустила.

— Понятно. А теперь поглядите внимательно, все ли вещи на местах, не пропало ли чего.

— Пропало, — не задумываясь ни на мгновенье, ответила служанка, — лаковая делийская шкатулка в виде пагоды. Крыша ещё золочённая.

— В шкатулке госпожа Фань держала драгоценности? — оживилась чародейка.

— Нет, — девушка беспомощно посмотрела на секретер, — там лежали разные документы. Какие именно, не знаю. Ключ всегда висел у госпожи на шее на цепочке, — от одного взгляда на накрытое одеялом тело на её глазах навернулись слёзы.

— Расскажите, как у вас прошёл вчерашний вечер?

— У нас? В смысле, у меня или у хозяйки?

— И то, и другое.

— Итак, — служанка сглотнула, собираясь с мыслями, — хозяйка давеча выезжала, — она кивнула самой себе, словно удостоверяя правильность своих суждений, — ничего необычного или же странного я не заметила. Когда она возвратилась, не ведаю. Меня не вызывали. У нас так заведено было, я госпожу не дожидаюсь, ложусь спать. Коли понадоблюсь, она звонком меня зовёт, и я иду. Редко такое происходило, — снова печальный вздох, — госпожа сама превосходно одеваться и раздеваться умела. Она вообще не любила, когда слуги под ногами вертятся. Поэтому и убираться, и постель застилать приходилось без неё.

— Её посещали мужчины?

— Конечно, — словно бы с некоей гордостью ответила служанка, — госпожа овдовела ещё совсем молодой. Её вроде бы выдали за старика, который отошёл в мир иной, оставив госпожу состоятельной и независимой дамой. Боги внешностью её не обделили, любая молоденькая обзавидуется, и, естественно, жизнью жрицы при храме госпожа не жила.