– Я уже не могу… – настойчиво шепчу я, обезумев от желания и боясь, что мои эмоции уже не поддаются контролю. Приближающийся оргазм грозит оказаться высокой и обжигающей волной, которая захлестнет и утянет на дно. – Я уже не могу… пожалуйста…

– Ты сможешь. Ты сделаешь это ради меня.

Ты сдвигаешь меня вниз, и я хватаюсь за твою спину, а мои ноги широко раскидываются в стороны. Ничто не способно прервать наш безумный секс. Ты вынимаешь член, оставляя внутри только головку, а затем мощно, резким толчком засаживаешь его в меня до самого основания. Я зачарована энергией и мощью твоего тела, предназначенного исключительно для плотских утех.

Меня накрывает волна оргазма, и я кричу в освободительной агонии имя любимого. Волна кажется вечностью. Ты не останавливаешься, продлевая момент моего удовольствия. И продолжаешь трахать до тех пор, пока мои складочки не сжимаются вокруг члена.

– Господи, да! Ты такая тугая…

Ты запрокидываешь темноволосую голову, и на шее проступают напряженные вены. Сила кипит во всем твоем теле, в каждой мышце. Стон вырывается сквозь плотно сжатые зубы, а я чувствую, что ты обильно кончаешь. Ты прижимаешься своими бедрами к моим, наполняя меня до краев. Твои вздохи говорят о продолжительном мучительном экстазе.

Кончив, ты тяжело наваливаешься на меня, но я не чувствую этой тяжести. Нисколько. Я прижимаюсь губами к пульсирующей вене на твоей шее.

– Как ты? – спрашиваешь ты хриплым незнакомым голосом.

– Сама не знаю, как у нас все получилось, – отвечаю я, пытаясь выровнять дыхание. – Но я рада, что так вышло.

Ты смеешься, и этот смех – самый прекрасный звук, который я когда-либо слышала.

– Я знаю, что навалился на тебя и что тебе тяжело. Господи, у меня так дрожат ноги, но… я не хочу тебя отпускать. Подожди, дай мне минутку.

Я обнимаю тебя за плечи и крепко прижимаю к себе.

– Нам все равно некуда спешить.

В конце концов к тебе возвращаются силы, чтобы выпрямиться и отступить от холодильника. Я все еще чувствую возбужденный член внутри моего тела и по опыту нашего секса знаю, что ты еще не насытился. Ярость пропала, и теперь в твоих глазах видны только душераздирающая любовь и настоящая привязанность. Мы так часто поддаемся обжигающей страсти, искрящейся между нами, что это непреодолимое гравитационное притяжение удерживает нас на орбите. И только в краткие моменты насыщения мы осознаем, что между нами растет связь, берущая свое начало из принятия и умиротворения.

Я нежно поглаживаю твои мокрые от пота волосы.

– Я люблю тебя. Эти слова никогда не меняются, но меняются мои чувства. И с каждой минутой я люблю тебя все сильнее и сильнее. Сейчас я люблю тебя больше, чем сегодня утром или вчера вечером.

Ты с трудом прочищаешь горло, твои глаза странно блестят. Молчание продолжается, и я понимаю, что ты не будешь отвечать, но мне все равно. Мне не нужны слова, мне нужен только ты. И только тогда у тебя прорезается голос.

– Ты любишь меня за мое тело, – дразнишься ты, и я смеюсь.

– Ну… ты действительно раздаешь оргазмы один из другим, как сломанный торговый автомат.

Ты сексуально улыбаешься.

– Держись крепче.

Ты идешь к лестнице и со мной на руках поднимаешься наверх, словно я ничего не вешу. Мы двигаемся в полумраке дома, а быстрые шаги заставляют меня полностью повиснуть на твоей шее. Я даже не знаю, как тебе удается так долго держать меня в своих объятиях. Это должно быть тяжело и неудобно, но ты такой сильный, что рядом с тобой я чувствую себя в безопасности. И к тому моменту, когда мы добираемся до спальни, я громко смеюсь, из-за чего мне становится трудно держаться.

Ты подходишь к кровати и кладешь меня на спину. У тебя совсем нет отдышки, что меня удивляет, учитывая твое состояние сразу после оргазма.

Откинув волосы с моего лица, ты серьезно произносишь:

– Я не хочу, чтобы ты волновалась. Мы в полной безопасности. По всему периметру висят камеры, следящие за всем, что происходит на территории дома. О любых передвижениях нас мгновенно оповестят датчики движения. Охрана и дроны проверяют территорию дома через равные промежутки времени. Никто не сможет незаметно пробраться к нам.

– Ох, Кейн. – Я со вздохом прикасаюсь к твоему сердцу.

Мы долго можем прятаться, но не так-то просто постоянно игнорировать реальность. Если мы потеряем бдительность, до нас сразу доберутся. Поэтому мы всегда должны защищать друг друга.

– Да, мы можем защитить территорию нашего пляжного домика или пентхаус, – соглашаюсь я. – Но ты же не всегда будешь оставаться внутри. В какой-то момент тебе придется выйти, поэтому в течение рабочего дня ты будешь в опасности. Тебя могут уколоть иглой с ядом, когда ты будешь возле Кроссфайер-билдинг. Во время обеда тебе в напиток могут подсыпать какую-нибудь отраву. Даже здесь, на пляже, тебя могут убить из дальнобойной снайперской винтовки. Ты же не можешь жить как заключенный.

– Я смогу… пока я в тюрьме рядом с тобой. – Твой взгляд такой же мрачный, как и твой голос. – Но ты должна объяснить, почему ты так отреагировала на цветы, чтобы у меня появилась необходимая информация. Тогда я что-нибудь придумаю и приму меры для нашей защиты.

Я лежу под тобой, оцепенев от удивления. Я мгновенно прихожу в себя, заставляя тело расслабиться.

– Ты говоришь так, будто я действительно что-то знаю.

Такая очевидная ложь полностью выдает меня. Просто рядом с тобой я полностью теряю бдительность. Ты подготовился к этому моменту, постоянно поддерживая состояние уязвимой женщины. И даже сейчас твой толстый длинный член продолжает оставаться внутри.

В этом и заключался твой план, которого ты придерживался с самого начала? Я невероятно впечатлена, если тебе удается так часто и расчетливо вызывать у себя неподдельное физическое возбуждение.

Твои темные глаза превращаются в черные алмазы с острыми гранями.

– Да, я схожу по тебе с ума, но я вовсе не идиот.

– Я никогда не думала так о тебе…

– Думаешь, я забыл о том, как застукал тебя с Райаном? Думаешь, я когда-нибудь выкину из головы тот момент? Еще до того, как мы начали встречаться, ты уже кого-то боялась. Ты еще тогда думала, что, оказавшись со мной рядом, подвергнешь меня опасности, поэтому делала все возможное, чтобы мы не были вместе. – Ты поджимаешь губы. – И теперь тебе придется выложить всю правду.

– Почему ты переживала за меня, – продолжаешь ты, – а не за Райана?

Райан. Не так-то просто разобраться в собственном прошлом.

– Я не любила его, – отвечаю я, затаив дыхание.

Ты вопросительно поднимаешь бровь.

– Это очевидно. Позже ты обязательно расскажешь мне, какое отношение это имеет к делу. А прямо сейчас я хочу знать, как человек, приславший тебе цветы, вписывается в нашу историю. Он появился до момента нашей встречи? Из-за него ты стала Айви?

Я внимательно смотрю на тебя, пока мои мысли кружатся в диком танце. Прямо сейчас ты выглядишь угрожающе. В тебе нет былой нежности, чувственности или влюбленности. Ощущение опасности возбуждает меня. Я готовлюсь к моменту, которого так долго боялась.

– Ты когда-нибудь пробовал разыскать своего отца?

Ты хмуришься, по-видимому, крайне недовольный тем, что я внезапно сменила тему.

– Сейчас твой черед отвечать на мои вопросы.

– Случившееся с твоим отцом… имеет непосредственное отношение ко всему остальному.

Ты отстраняешься от меня и ложишься рядом, влага на члене блестит, а сам он теперь гордо вытянулся по направлению к твоему животу. Я поправляю подол платья, а затем переворачиваюсь на бок, чтобы смотреть тебе прямо в глаза. Ничто так не сбивает сексуальный настрой, как мысли о собственных родителях. Ты отвечаешь, глядя куда-то в потолок:

– Мы нашли его имя и паспортные данные на одном из рейсов в Южную Америку. Это было сразу после его исчезновения.

Я подпираю голову рукой, чтобы смотреть на тебя сверху вниз. Солнце уже садится. Сумерки окрасили комнату в мягкие теплые оттенки, перемешавшись с прохладным полумраком. Я крайне рада, что заходящее солнце дает мне хоть какую-то защиту.