Мне нравится этот город, настолько отличающийся от родных зеленых холмов и долин. Здесь можно найти буквально все. Энергичность, разнообразие и многогранность здешних людей поражает воображение.

Я смотрю то на потоки машин, то на пешеходов. Впереди нас грузовик доставки перекрыл улицу с односторонним движением. На тротуаре слева бородатый мужчина, ловко жонглируя кучей поводков, вывел на утреннюю прогулку свору активных собак. Справа я вижу молодую мать, которая толкает коляску в сторону парка. Высокие здания и густые кроны деревьев почти полностью перекрывают солнечный свет.

Дорожное движение замедляется.

Спокойным и серьезным голосом мистер Блэк продолжает деловые разговоры в своей непринужденной и уверенной манере. Машины ползут вперед, изредка увеличивая скорость. Нам нужно в центр города. Какое-то время нам везет, и на всех перекрестках нас встречают зеленые огни. А потом удача отворачивается от нас: мы уже почти добрались до места назначения, но красный сигнал светофора остановил движение.

Перед нами проносится толпа людей: большинство идут с опущенными головами, многие в наушниках – возможно, пытаются отдохнуть от гула мегаполиса. Я смотрю на время, чтобы убедиться, что мы не отстаем от расписания.

Внезапный возглас полный боли заставляет застыть кровь в моих венах. Слабый стон, который едва ли напоминает человеческий. Я встревожено оборачиваюсь.

Мистер Блэк сидит неподвижно и безмолвно, лицо посерело, а глаза остекленели. Он смотрит на пешеходный переход, и я тоже поворачиваю голову в ту сторону.

Мимо машины идет стройная темноволосая женщина. У нее прямое каре, прекрасно подчеркивающее красивые скулы. Нет, прическа не похожа на роскошную копну волос Лили, совсем нет. Но женщина смотрит по сторонам, я вижу ее лицо и понимаю, что я где-то уже видел эти черты.

Задняя дверь резко распахивается. Водитель такси опускает стекло и ругается, требуя, чтобы мы освободили дорогу.

– Лили!

Поведение работодателя ошеломляет меня, как грохот выстрела. От шока я забываю дышать.

Женщина смотрит в нашу сторону. Спотыкается. Застывает на месте.

Сходство поистине поразительное. Зловещее. И это… невозможно.

Мистер Блэк выскакивает как раз в тот момент, когда на светофоре загорается зеленый. Его действия импульсивны, а я все еще нахожусь в замешательстве. Знаю только, что мой работодатель сильно возбужден, а я заперт за рулем внедорожника в самом центре Нью-Йорка. Со всех сторон сигналят раздраженные водители.

Лицо женщины, и без того бледное как фарфор, становится серым. Я читаю по ее пухлым алым губам: «Кейн».

Она не может скрыть свое крайнее удивление.

И страх.

Мистер Блэк бросается между рядами машин, пришедших в движение. Звук автомобильных гудков сотрясает воздух.

Их резкость возвращает ее в реальность. Она срывается на бег, лавируя в оживленной толпе пешеходов, но ее платье изумрудного цвета служит отличным ориентиром.

Мистер Блэк, привыкший всегда добиваться успеха, пускается в погоню. Но черная машина, несущаяся на всех парах, настигает ее первой.

Секунду назад Лили была зеленой полоской в сером унынии городского пейзажа. А теперь она превращается в сверкающую, как драгоценный камень, каплю, упавшую на грязную нью-йоркскую улицу.

Я медленно и непринужденно улыбаюсь официанту:

– Еще один «Манхэттен», пожалуйста.

– Господи, – стонет Сюзанна, потирая виски. Великолепно уложенные блестящие черные локоны танцуют в такт ее движениям. – Я не знаю, как ты это делаешь. Если бы я пила алкоголь днем, я бы сразу завалилась спать.

Я со скукой смотрю на ее вилочку для коктейлея и представляю, как вонзаю ее в глаз собеседницы.

– А как продвигается твоя книга? – отбиваю атаку я.

Она морщится, а я пытаюсь скрыть улыбку. Сейчас она начнет болтовню о муках творчества и энергетических потоках, а я буду представлять ее милое личико с зияющей дырой вместо глаза. А за ним, наверное, вместо мозга окажется пустота.

– Я твоя большая фанатка, – признается Эрика Феррари.

Она, блин, шутит? Вчера мне пришлось изрядно поторопиться, чтобы успеть позвать эту Эрику на ланч, пока Кейн не потащился пристраивать к ней свой член. Осознание того, что Эрика согласилась только из-за Сюзанны, приводит меня в ярость. Эта сучка использовала меня!

А теперь они сидят друг перед другом, и она лижет Сюзанне задницу!

Та лучезарно улыбается, забыв о тревоге, вызванной моим вопросом. У нее красивые губы: чуть темные по контуру и нежно-розовые внутри, словно при рождении она воспользовалась подводкой для губ.

– О, спасибо! Рада, что тебе нравится мое творчество.

Поверх столиков я смотрю в сторону барной стойки, надеясь, что бармен уже готовит мой напиток. У меня остался всего один глоток, и скоро я буду смотреть на дно пустого бокала. Я не могу спокойно сидеть, пока Эрика и Сюзанна обмениваются любезностями. Без алкоголя это шоу просто невыносимо. Господи, как же хорошо, что у меня есть навык моментально забывать любую бесполезную информацию. Если повезет, к обеду у меня не останется и мысли об этом эпизоде.

Однажды моя свекровь, со свойственной ей двусмысленной любезностью, сказала: «Знаешь, что тебе нужно, Эми? Культура. Заведи себе друзей, которые повысят твой культурный уровень. Писателей, художников, музыкантов… Людей, которые смогут тебя чему-то научить».

Будто я совсем ничего не знаю. Я вообще-то ходила в государственную школу, два года училась в колледже и получила диплом маркетолога в университете. Правда, я совершенно не знаю, с какой стороны нужно класть вилки, но от этого еще никто не умер.

Алия считает, что я недостаточно хороша для ее драгоценного Дариуса. Ах, если бы она только знала, что я трахалась со всеми ее сыновьями.

Итак, Сюзанна – хотя в свидетельстве о рождении указано, что ее зовут просто Сьюзен, – моя литературная находка. Она пишет ужасные любовные романы о богачах, которые трахаются со всем, что движется, и женщинах, которые их приручают. Она – мой средний палец для моей стервозной свекрови.

Из-за Алии и Кейна я впустую трачу пару часов своей жизни с женщинами, которых даже терпеть не могу. Эрика и Сюзанна с таким волнением обсуждают сексуальные похождения вымышленных персонажей, которое, на мой взгляд, должно появляться только после близости с живым человеком. Думаю, что Феррари прямо сейчас вспоминает о том, как Кейн оттрахал ее до потери пульса, и думает, что побывала героиней одного из романов. Она поглядывает на экран телефона, наверное, успела оставить ему свой номер, но я полностью уверена, что этим утром Витте моментально – со всей британской вежливостью – выставил ее за дверь.

Я пытаюсь представить эту сцену. Вежливый стук в дверь. Отполированный до зеркального блеска серебряный поднос с изящным кофейным сервизом и одинокой белой розочкой. Белый шелковый халат в ванной комнате, где есть все необходимое, чтобы женщина могла привести себя в порядок. И когда Эрика вернулась в спальню, то она нашла свою одежду, которую снял с нее Кейн, аккуратно разложенной на белой скамейке с бархатной обивкой, а небрежно скинутые туфли – рядом с уже перестеленной и заправленной кроватью.

Витте – идеальный и безупречный работник.

Кейн же… такой предсказуемый. Эрика только появилась, а я уже знала, чем все закончится. Мы с ней похожи на его покойную жену. Она этого не знает, но она – очередной объект моего исследования с ласковым названием «Женщины, которых трахнул и бросил Кейн Блэк».

Похоже, для интимной близости ему нужно только внешнее сходство. Полный идиот. Сюзанна должна написать о нем книгу. Я даже поделюсь названием своего исследования. Да, я очень щедрая, если не сижу рядом с радостной копией с опухшими губами и заспанными глазами.

Господи, у меня просто отвратительное настроение.

Эрика Феррари. Глупое имя, скорее всего, полностью выдуманное.