Преподобный Мартин стоял прямо посреди жаркой схватки с распростертыми руками.

– Ради любви Господа нашего, – взывал он. – Остановитесь! Прекратите! Во имя Иисуса Христа, сейчас же прекратите насилие. Голос священника потонул в воплях Ребекки Шарки. Девочка упала на четвереньки и испуганно озиралась по сторонам, а сзади на нее мчалась обезумевшая от ужаса лошадь. Николас спрыгнул с крыльца и в последний момент успел выхватить ребенка из-под копыт. Нан, видевшая все это, упала без чувств.

Саммер, тем временем, бросилась к Уэйну Джонсону, потерянно бродившему по двору. Охваченная надеждой спасти мальчика, она, к сожалению, слишком поздно заметила клановца, направившего коня прямо к ней.

Подхватив девушку под мышки, он поднял ее в воздух и перебросил через седло. Саммер принялась отчаянно сопротивляться, но было уже поздно: и ее похититель, и остальные клановцы повернули лошадей и поскакали прочь, к дороге.

Последнее, что девушка запомнила перед тем, как потерять сознание, был Николас.

С бледным, перепуганным лицом он бежал вслед за всадниками и срывающимся голосом повторял ее имя.

Саммер смотрела прямо в дуло ружья Роя Тэннисона. Колени ее подгибались.

– Ну, – удалось ей произнести ровным голосом. – Если вы собираетесь меня убить, то давайте покончим с этим поскорее.

Рой нахмурился, и ствол его ружья заходил ходуном.

– Я не собираюсь вас убивать, – сказал он тихо.

– Тогда, какого…

– Моя жена, – прервал он девушку и показал на закрытую дверь спальни, – там…

Саммер с трудом заставила себя и подошла к двери. В комнате были только Бланни и ее напуганная служанка.

Жена Тэннисона лежала в кровати с изумленным мокрым от пота лицом, руки ее сжимали и крутили простыню. Она смотрела на Саммер взглядом, полным ужасной боли.

– Свят, свят! – прошептала девушка, – что…

– Ребенок, – объяснил Рой, – она не может разродиться…

Саммер поспешила к кровати и Бланки судорожно» схватила ее за руку.

– Помогите мне, миссис Сейбр, – произнесла она. – Пожалуйста.

Девушка перевела взгляд на Роя.

– Я слышал, у вас есть кое-какой акушерский опыт, – сказал он. – Помогите ей.

– Я жила когда-то у повитухи, – медленно пояснила Саммер. – Я много раз помогала Марте, но никогда не принимала ребенка сама, в одиночку.

Большой палец Роя взвел курок ружья.

Бланки вскрикнула снова. Забыв о своих колебаниях, Саммер склонилась над изнемогающей женщиной и отвела волосы с ее горячего лба.

– Пожалуйста, – умоляла Бланни. – Не дайте моему ребенку умереть…

Эти слова подействовали на Саммер, как ушат ледяной воды. Какая злая шутка судьбы: она потеряла своего ребенка из-за жестокой мстительности Роя, а теперь он сам ждал от нее спасения собственного.

Наверное, схожие мысли посетили не ее одну, потому что лицо Роя побелело и обмякло. Ружье тряслось в его руках.

Саммер глубоко вздохнула.

– Будьте уверены, мистер Тэннисон, я помогаю не вам. Вы не достойны чьей бы то ни было помощи. Только жалость к вашей жене и вашему ребенку заставляет меня действовать. Женщины и дети не должны больше становиться жертвами развязанной вами бойни… Она закатала рукава платья.

– Посмотрите, может быть, вы сможете найти у себя хоть немножко марганцовки. Еще лучше, если у вас есть йод.

Саммер поманила дрожащую служанку и, как можно спокойнее приказала ей:

– Мне нужны два тазика с горячей водой для мытья и ополаскивания рук. Еще один – для грязных тряпок, и один – чтобы принять плаценту. После этого принеси побольше чистых полотенец, столько, сколько сможешь найти. Прокипяти самую острую иголку, какая только у вас есть, ножницы и нож. Раздобудь шелковые нитки. Еще мне понадобится металлическая сетка. Прокали ее на огне, чтобы убить инфекцию. Когда все будет готово – быстро принимайся убирать комнату… Боже, сколько пыли вы здесь развели.

– Мы бы прибрались – плача, выговорила служанка, – но роды начались на месяц раньше срока.

– Так, – Саммер снова подошла к кровати и внимательно всмотрелась в искаженное болью лицо Бланни. – Давайте сюда горячую воду, мыло и щетку для ногтей. Ну, чего ты уставилась? Бегом! Двигайся скорее!

– Если она умрет, – сказал Рой осипшим голосом, – я убью вас и уничтожу все, что вам дорого, миссис Сейбр.

– Вы уже это сделали, мистер Тэннисон. Саммер не потребовалось много времени, чтобы разобраться в причине мучений Бланни.

– Ребенок идет плечом вперед, – тихо объяснила она Рою.

Все еще крепко сжимая ружье, он потребовал объяснений.

– Это означает, что и она, и ребенок обречены если не сделать чего-нибудь, что исправит положение.

– Что можно сделать? Саммер покачала головой.

– Я могу попытаться повернуть ребенка. У Бланни еще не отошли воды, так что теоретически это возможно. Один раз я видела, как Марта делала это.

– А Бланки выдержит это?

– У нас все радио нет выбора…

Рой уставился на нее выпученными глазами.

– Ребенок застрял, – терпеливо объясняла Саммер. – В таком положении его можно извлечь на свет, только разрезав Бланни живот.

Лицо Тэннисона стало пепельным.

В эту минуту на улице началась странная беготня. Саммер подбежала к окну и увидела, что на вершине ближайшего холма показалась вереница фургонов: фургон, Джонсонов, фургон Шарки, повозка Торндайков. Ими предводительствовал всадник, низко пригнувшийся к шее лошади. Николас! Саммер дрожащими пальцами вцепилась в подоконник, стараясь успокоить бьющееся сердце.

Рой встал за ее спиной. Девушка заметила, что люди Тэннисона торопятся занять огневые позиции вокруг дома и сказала:

– Если прозвучит хоть один выстрел, я и пальцем не дотронусь до вашей жены…

Немного помедлив, Рой протянул руку и сильным толчком распахнул окно.

– Не стрелять! – крикнул он.

Ник соскочил с коня и направился к дому. Вирджил и Роэль загородили ему дорогу, но Ник отпихнул их в сторону.

– Я застрелю ее, Сейбр, – заорал Рой и для убедительности ткнул Саммер ружьем.

С фургонов соскочили Дэн и Арни. Испугавшись, что сейчас начнется общая свалка, Саммер закричала:

– Я принимаю роды у Бланни! Все в порядке! Рой не причинил мне вреда. Он просто хочет, чтобы я помогла его жене…

Рой захлопнул окно, и Саммер вернулась к кровати. Два часа Саммер самоотверженно возилась у постели беременной женщины и была уже в целом уверена, что ей удалось повернуть ребенка ножками вперед, однако силы Бланни были на исходе: она только дергалась и бормотала какую-то чепуху, изредка узнавая Саммер.

– Мне очень жаль, – шептала Бланни в минуты просветления. – Мне очень жаль, что мой муж поступил так с вами миссис Сейбр.

– Тише. Вам надо беречь силы, – голос Саммер был приглушен марлевой повязкой, которую она повязала поверх рта и носа.

– Я пыталась его отговорить, но мужчины… Они никого не слушают. Они понимают только то, что хотят понять. Саммер улыбнулась и кивнула. Бланни вцепилась ей в руку.

– Если вам придется делать выбор между мной и ребенком, пожалуйста, спасите ребенка! Ребенок так важен для Роя, – она закрыла глаза, – знаете, он ведь не любит меня. Все, что он хочет, это завести сына и передать ему свою власть и богатство.

– Не знаю, – ответила Саммер. – Мне кажется, он очень беспокоится за вас. Бланни встрепенулась.

– Вы так считаете? Нет, нет. Вы должно быть, ошиблись, он беспокоится о ребенке, – она нахмурилась и, взглянув на Саммер, призналась, – он ни разу еще не сказал, что любит меня. Если бы только я могла поверить, что в нем есть хоть искорка настоящей привязанности ко мне…

Взяв Бланки за руку, Саммер наклонилась поближе.

– Послушайте меня, Бланни, не знаю почему, но мужчинам очень трудно признаваться в своих чувствах. Каждый из них находит свой способ выразить любовь. Одни покупают любимой драгоценности, другие продают последнее, чтобы купить жене хорошенькое платье. Кто-то танцует с вами, хотя терпеть не может танцы. Некоторые просто держат вас за руку и нежно гладят по голове, когда вы больны.