– Я не собираюсь, – заявил Нейл. – И вы тоже. – Он пристально посмотрел на каждого из них. – Вы не будете пытаться убедить или заставлять ее. Вы и так уже вмешались в ее жизнь.

– Но, парень… – начал Алисдэр.

– Никаких «но», Алисдэр, – твердо проговорил Нейл. – Вы все доверяли ее отцу, и поверили его выбору, и приняли меня в свой клан. Вы помогли мне стать ее мужем, и теперь должны поверить, что Макиннес исполнила свой долг перед отцом, перед кланом, перед церковью и передо мной. Она заслужила право дать выход своему раздражению и ей нужно время, чтобы спокойно решить, как дальше будет развиваться наш брак.

– Но ты только что заявил ей, что не позволишь увиливать от супружеских обязанностей, – удивился Дугал.

– Да, – кивнул Нейл, – я так сказал, но я не буду пытаться сломить дух Макиннес. Когда она согласится исполнять обязанности жены, это произойдет потому, что она так решила, потому что она этого сама хочет.

Алисдэр покачал головой:

– Я не понимаю. Если ты не хочешь ее заставлять, не хочешь пристыдить или убедить, то как ты собираешься жить с ней дальше?

– Я собираюсь ее соблазнить, – объявил Нейл, широко улыбаясь.

Старейшины разинули рты.

– Ты – что? – ошарашенно спросил Дугал.

– Я собираюсь ее соблазнить, и, если для этого понадобится разгуливать по деревне с голым задом и позволять любой женщине в округе строить мне глазки, возбуждая ревность Макиннес, я сделаю это.

– О дружок, поверь, они будут строить тебе глазки, судя по сегодняшнему утру, – захихикал Олд Тэм. – Ты играешь с огнем.

– Знаю, – ответил Нейл. – Но и она тоже. Я. англичанин и вижу, что Макиннес все еще видит во мне врага, но я принадлежу ей так же, как она принадлежит мне. Со временем она захочет заявить о своих правах на меня. А пока я намерен делать все, что смогу, чтобы ее поощрить.

– Но ты сказал, что мы не должны пытаться ее урезонить, – напомнил Алисдэр.

– Правильно, – подтвердил Нейл. – Я сказал, что вы трое не должны любым способом влиять на ее решение. Но я не говорил, что не могу или не буду делать этого сам.

– Проклятые сассенаки! – проворчал Дугал на гэльском языке. – Всегда вывернут слова так, как им удобно.

– Нет, приятель, – успокоил Олд Тэм своего друга, – на этот раз он прав. Пока он не начал плохо обращаться с девочкой, мы не будем вмешиваться в их брак. Мы действуем вместо Каллума, а даже Каллум не вмешивался в жизнь молодых после того, как были произнесены клятвы.

Нейл не понимал языка, но уловил враждебность в голосе и в глазах Дугала. Он также понял, что Олд Тэм выполнял привычную роль миротворца. Он положил руку на плечо Тэма и попросил перевести их разговор.

– Дугал хочет быть уверен, что твои методы убеждения будут благородными, – передал суть спора Олд Тэм.

Нейл посмотрел Дугалу в глаза и покачал головой:

– Боюсь, мои методы будут скорее корыстными, чем благородными. – Он саркастически хмыкнул. – После брачной ночи я почти уверен, что единственное, чем мне удалось произвести впечатление на Макиннес, – это сумма моего свадебного подарка, и я намерен извлечь из этого выгоду. – Он повернулся к Тэму: – Вчера вы говорили, что уже сообщили о моем похищении маркизу Чизендену?

– Да, – осторожно ответил Олд Тэм.

– А Макиннес сказала мне, что сегодня утром послала человека с деньгами в Эдинбург, чтобы купить провизию.

– Да.

– Как неудачно, – огорчился Нейл. – Потому что нам понадобится послать еще одного к маркизу с письмом о… – Он замолчал, увидев настороженность на лицах трех стариков. – Вы можете прочитать это послание перед тем, как я его запечатаю. – Когда они согласно кивнули, Нейл продолжил: – О дополнительных припасах. В добавление к муке, сахару, соли, патоке, овсу, сушеному мясу и рыбе нам понадобятся скот и лошади, куры, гуси, рыбацкие лодки, сети и… – Он посмотрел на мужчин, ожидая их предложений.

– Хороший шотландский кузнец, – высказал свое мнение Алисдэр.

– Нам еще понадобятся ружья, порох и пули и другое оружие для охоты и для защиты… – продолжил перечисление Нейл.

– Даже маркиз Чизенден не сможет прислать нам ружья, – возразил Алисдэр. – Это нарушит королевский эдикт против вооружения враждебных горных кланов.

– Со вчерашнего дня клан Макиннесов нельзя считать враждебным кланом, теперь он союзник маркиза Чизендена, а значит, и Короны, – напомнил Нейл. – И, – он понизил голос до едва слышного шепота, – вы не могли знать, когда планировали мое похищение, что я буду заключен под стражу и Стенхоп и Марсден будут стоять около моей двери, но, похитив нас троих, вы дали повод Оливеру разыскивать меня за побег, а капрала и сержанта – за помощь, оказанную мне. Командующий фортом Огастес не успокоится, пока нас не найдет.

– Ты не мог сбежать, – усмехнулся Олд Тэм. – Мне пришлось рубить твои цепи.

– Но смогут ли они доказать, что освободили меня вы, а не Марсден и Стенхоп? – спросил Нейл.

– Конечно, смогут. Мы не стали скрывать следы наших пони, когда проходили через дыру в стене. Мы замели следы только тогда, когда добрались до пустоши. Любой дурак сможет увидеть следы копыт и понять, что тебя похитили.

Нейл фыркнул:

– Генерал-майор Оливер – дурак. Но это не имеет значения, потому что он видит только то, что хочет видеть. А он захочет увидеть, что я сбежал.

– Почему? – спросил Дугал.

– Потому что он ненавидит меня. – Три старика дружно вздохнули:

– Мы этого не знали.

– Вы не могли знать о вражде между Чарлзом Оливером и мной, – уныло произнес Нейл. – Даже мой дед не знал о степени этой вражды. Но я знаю. Генерал-майор Оливер не успокоится, пока снова не закует меня в кандалы или не повесит на ближайшем дереве. Вот почему нам нужны ружья. Мы должны иметь возможность защитить замок и деревню – от Оливера и от любого, кто захочет отобрать то, что у нас есть.

Олд Тэм опять запустил руку под шапку и почесал лысину. Этот его жест, как уже понял Нейл, означал волнение.

– К счастью, о моей неприязни к Шотландии знают все. У нас будет несколько недель на подготовку, прежде чем Чарлз поймет, что я не укрылся в своем уютном лондонском доме, и начнет обыскивать горы. – Нейл потер руки. – Так что еще нам понадобится?

Три старика переглянулись.

– Если у вас больше нет идей, – продолжил Нейл, – почему бы не спросить женщин?

Алисдэр повернулся и, поймав взгляд своей жены, сделал ей знак подойти, чтобы узнать, что женщинам клана нужно доставить из Эдинбурга.

– Веретена и ткацкие станки, – ответила Давина, подойдя к ним с корзиной белья. – И отрезы ткани, иголки, булавки и пуговицы, а еще мыло, и кожу, сапожника.

Нейл подозрительно нахмурился при последнем слове:

– Мне говорили, что это шотландская традиция – ходить босиком.

– Да, летом это так и есть, – ответила она. – Но правду сказать, как и англичане, мы предпочитаем носить обувь и чулки в холодные зимние месяцы.

Нейлу понравился ее честный ответ, и он улыбнулся, поджимая замерзшие пальцы.

– Я заинтригован! – Он понизил голос до шепота: – И вот еще что. Макипнес должна верить, что на деньги, подаренные мной, куплено все, кроме личных вещей, которые я сам собираюсь купить для нее. Она должна думать, что ее человек в Эдинбурге умеет торговаться лучше всех в Шотландии, потому что я не хочу ранить ее гордость. А появление личных подарков мы объясним тем, что я послал моему деду письмо с требованием прислать приданое для моей жены. Договорились?

– Ты надеешься купить расположение нашей малышки Джесси английскими побрякушками и нарядами? – фыркнул Дугал.

– Я хочу ухаживать за ней так, как должен был бы ухаживать до свадьбы, – отрезал Нейл. – А любая женщина оценит хорошие платья и драгоценности.

– Но не наша Джесси. Ты достиг бы большего, если бы подарил ей артель каменщиков, чтобы отремонтировать замок, а не какие-то там стекляшки.

– Тогда мне повезло. – Нейл улыбнулся. – Потому что так получилось, что я очень хороший архитектор. У меня гораздо лучше получается строить, ремонтировать и укреплять здания, чем добиваться любви женщины. И раздобыть бригаду каменщиков, чтобы помочь отремонтировать замок моей дамы, – это подвиг, который я с легкостью могу совершить. – Он заметил, как старики обменялись довольными взглядами. – Особенно потому, что ни вы, ни маркиз Чизенден не будете мешать бригаде каменщиков и кирпичам прибыть сюда, как это случилось в форте Огастес.