В общем, идея относительно крупных мобильных подразделений высокой выучки витала в воздухе еще со времен высказывания ее господином Кобылкиным, когда тот «попался» местным спецам. Вот только он все-таки медик, а не десантник. Теоретический концепт описать смог, а вот практически воплотить был не в силах. Это у меня подготовка более чем широкая. Вот и развлекаюсь понемногу.

— Смотрю я на них, и думаю, — неожиданно признался Фриц, задумчиво поглядывая на вполне бодрого Винни с его бандурой. — Что случись сейчас апокалипсис эти люди выживут, выбьют свое место под солнцем и…

— … Будут голодные и ободранные рыдать в обнимку с бесполезными «папашами», как только кончатся патроны, горько жалея, что бегали, стреляли, взрывали чего-то там, вместо того, чтобы заниматься действительно полезными вещами: например, изучения справочника садовода или агронома! — Не выдержав фыркнул я.

Граф Бенкендорф с удивлением оторвал взгляд от смеющихся над чем-то своим «старичков».

— Христафор Милорадович…

Аристократичная бровь слегка приподнялась.

— Боец Бенкендорф, — поправился я. — Подготовка универсального специалиста практически никогда не окупается. Приходится искать баланс. Например, снизить для разведчиков количество стрельб в пользу топографии, маскировки и ОФП. Ведь его задача прийти, увидеть, доложить, а вовсе не вступать в в открытый бой с превосходящими силами противника. Наша задача обеспечить снайпера для подразделения в кратчайшие сроки? Отлично, все время — на стрельбище в ущерб, например, тактике. Пусть командир думает, как именно лучше применить штатную единицу своего отряда. Естественно, это компромисс… Но вспомним янки! Как они готовили своих летчиков во время «маленькой победоносной войны» с народом, чуть-чуть отличавшимся от них разрезом глаз? Они попросту сажали в машины безбашенную молодежь, снабдив минимальными навыками по взлету и посадке вертушки. Отсев — чудовищный. Многие выжившие становились настоящими асами. Как-то так. А все потому, что вертолетов, так получилось, на тот момент было гораздо больше чем пилотов.

— То есть, универсальных солдат от вас не ждать? — Хмыкнул в ответ граф.

— «Универсал» — всегда штучный продукт. Его готовить дорого, сложно, да еще и требует серьезных усилий со стороны кандидата. Зато их всего несколько десятков на весь мир! — Вздохнул я (конечно, до «мирового» уровня мне было далеко, но с одним таким деятелем был знаком лично, да и на самоподготовку времени «старый» никогда не жалел!).

— И как вы в таком случае планируете подготовку?

— Никто же и не обещал вам, как выразиться изволите, универсальных солдат, боец Бенкендорф, — слегка ухмыльнулся я. — Это все было в моей пояснительной записке к предполагаемым программам подготовки. Если вкратце, то в течении пары месяцев «потогонки» дается общее понимание базы для кандидатов и определяются их сильные и слабые стороны. Затем мы «затачиваем» будущих специалистов по индивидуальным программам. При выпуске по каждому из них будут подготовлены рекомендации по применению.

Граф резко обернулся.

— Это еще зачем⁈

— Потому что я так сказал, боец Бенкендорф! Встать в строй! — Слегка похулиганил я.

Впрочем, Фриц понял, а потому не спешил выполнять приказ, что по милой армейской традиции тут же был отменен.

— А если серьезно, — продолжил тем временем я. — То возьмем вахмистра Ничипоренко…

Кивнул я в сторону одного из «залетчиков» — невысокого светловолосого крепыша с украинскими корнями и сибирской душой.

— … Он гениальный снайпер. И дело не в том, что бьет он без промаха. Стрельба у него чуть хуже чем у моего Кира. Вот только мой человек не сможет так талантливо организовать засаду, выполнить задачу и так же незаметно покинуть позицию по заранее самостоятельно (!!!) рассчитанному маршруту. Есть одна маааааленькая беда у нашего вахмистра Ничипоренко: его непосредственный офицер Власов С. К. ни хрена не понимает в специфике применения подобных кадров. А потому запросто поставит «бриллиант» в общую линию, — угрюмо заключил я. — Господи, да он до сих пор не признает окапывание, и прочие «нововведения». Даже простое использование укрытий считает позором. «Не гоже кланяться врагу». Так он заявил, абсолютно бездарно про***в половину полка в битве при…

— Я помню… — Перебил меня Христафор Милорадович, словно от лимонной горечи скривившись.

— Вот и славно, — пожал плечами я. — Приведу пример: «там» одно время тоже считалось, что нужно переть в полный рост даже на пушки, дабы не показывать страха врагу. Простое наставление упасть на одну ногу при стрельбе вражеской артиллерии спасло множество жизней. Можно было спасти еще больше, если разрешить воинам просто лечь на землю. Но тут военачальники взбунтовались — мои солдаты не трусы, мол!

— Санни, откуда вы вообще узнали…

— Личные дела. Запросил через ваш секретариат. Напомню, вы дали нам самые широкие полномочия по подготовке кадров, а своим людям соответствующие указания. Речь только сейчас не об этом. Просто подумайте, я готовлю вам эксклюзивного специалиста для «местного» уровня военной мысли. Без преувеличения, отличного «свободного охотника», а его попросту гробанут, поставив в общую линию.

— Хм…

— Да он у меня на позицию когда выходил, сорок минут пять метров проползал, зато ни травинки не потревожил! Просто и спокойно «снял» мишень, не оставив никаких следов. Так же он сможет сработать и с командиром вражеского соединения… Но получит ли приказ? Вы в курсе, что во время «замирения» на Кавказе наши артиллеристы накрыли спящий лагерь бритского экспедиционного корпуса, полковник Игоревский лично написал письмо сожаления коммандеру Кеннеди-Бушу старшему. Да еще и своих наказал. Невместно.

Лицо Фрица осталось непроницаемо.

— Вы-то откуда знаете, Санни? — Наконец поинтересовался он. — Здесь ведь тогда не было не только «вас», но и этому телу было года… Три?

— Примерно, — буркнул я. — Библиотека. Подшивки. А что, сейчас многое изменилось?

Лицо графа стало совершенно каменным.

— Я вашу мысль понял, — заявил он через несколько секунд. — Мы подумаем над методикой применения прошедших особую подготовку специалистов.

— Благодарю.

Максимум того, что я мог сделать для парней, чтобы спасти от забивания гвоздей микроскопом.

— Так что по допросу этого… Как его?

— Ипатьевы. — Сразу понял, про кого я говорю Бенкендорф. — Заказ пришел от них.

Что-то в этой фамилии мне показалось смутно знакомым.

Глава 12

Павел Игоревич Кареев изволил прибывать в глубокой печали. За то десятилетие, что он возглавлял Гвардию, доклад перед Главой ему приходилось держать регулярно. Обычно он исходил из формулы «настоящему мужчине всегда есть что сказать!». Даже в тех ситуациях, когда все вокруг было действительно… Нехорошо, он не стеснялся доложить обстановку деду как есть. Тот посмотрит с укором, но и поможет. Делом или советом. Однако сегодня он попросту не знал, что сказать. Больно уж утро у патриарха неприятное вышло.

Решил подколоть племяшку называется и ее нового друга, называется, а получилось как получилось…

Теперь же осталось только придумать ответ на простой вопрос патриарха: «Что это было?».

Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро. «На то оно, парам-парам, на то оно и утро!», — пропел в голове все реже появляющийся в голове голос «старого». Раннее утречко выдалось нынче. Еще часовая стрелка часов не достигла отметки с цифрой четыре. А лежим мы здесь не меньше часа, подгадывая удобный момент.

Я чуть удобнее устроил подбородок на сложенных перед собой руках, наблюдая за парным постом кареевских гвардейцев. Алина как-то хвасталась, что мощи подобной парочки хватит на небольшой военный отряд со стандартными средствами магического усиления. Имба по местным понятиям. Мда… А пока великие войны клевали носами, слегка лениво переругиваясь, чтобы совсем не уснуть. Хотя чего беспокоиться-то? Какой сумасшедший сунется в самое сердце древнего магического Рода?