Бенкендорф зубами вцепился в кислую мякоть, делая небольшие глотки воды из фляги. Мне этот способ всегда помогал. Да и на щеках «троечника» сквозь бледность стал пробиваться румянец. Быстро в себя приходит, быстро!
— В этом ведь есть какой-то сакральный смысл, мда? — Спросил он, глядя на ржущего о чем-то своем с инструкторами Винни.
Он единственный из моего ближнего круга сегодня не носил на руке инструкторской повязки. Провинился, и сам о том знает. Это же надо, при тренировке работы с танками уронить «папашу» под траки бронированного чудовища. Оттого-то и висел за его спиной макет прекрасно известного мне и местной армии, но пока не слишком разошедшегося «по рукам» автомата Калашникова. Да-да, того самого. Здесь, правда, Михаил Тимофеевич за свое детище не Звезду Героя получил, а деньги и титул, но все же… Единственным недостатком собранной из увесистых чурбаков модели был вес — четверть центнера, как минимум. И сейчас эта висюлька болталась на крепком широком ремне на плече Винни.
— Конечно, — согласился я, кивнув в сторону инструкторского состава. — Наглядная демонстрация главного армейского принципа.
— Это какого? — Поинтересовался Фриц, уже умявший половину цитруса.
Молодец, держится. А раз есть силы на любопытство — скоро совсем оклемается.
А я же на секунду задумался. Сказать правду или придумать нечто феерично-красочное в рамках армейской клоунады, но от правды далекого как сибирский мужик от толерантности?
— Не про**и вверенное имущество! — Наставительно поднял палец я, решив, что все-таки граф — не мое прямое начальство, и наши отношения вовсе не предполагают прямого чиноподчинения.
— О! — Задумался Христафор Милорадович, что-то прикидывая. — Интересно будет выслушать весь список наказаний за проступки. Возможно, что-то стоит внедрить и в более массовом порядке.
Я усмехнулся и, пожав плечами, заметил:
— У нас нет утверждённого прайс-листа.
— Прайс… Это же цена?
— Да, — подтвердил я. — Каждый проступок имеет свою цену. Однако «фиксированных» наказаний нет. Тут недавно эти ухари решили провернуть…
— Санни, — махнула мне рукой Алина, склонившаяся еще над одним «трупом». — Тут еще один выбыл!
— Давай медиков и к остальным! — Махнул рукой я. — Транспортировку переживет?
— Да черт его знает… — С каким-то веселым сомнением прокомментировала Кареева.
«Труп» на это заявление лишь возмущенно поднял руку. Вернее попытался. Ну, хорошо, дернул сразу же бессильно опавшей на земь конечностью.
Доживееет!
Остальные, кстати, уже перестали удивляться иным странностям. С ними в строю как последний новобранец бежит сам граф Бенкендорф? Ну и что? Он и сам еле жив и упасть ему, как видно, не позволяет только гордость! Какие-то простолюдины с инструкторскими повязками шпыняют магичек-аристократок с аналогичными метками? Значит, право имеют! Не даром все выглядят не как после тяжелейшего многокилометрового кросса, а словно по окончанию утренней пробежки. Да интенсивной, но привычной и вполне посильной! А вот здоровяк с деревянным «макетом» явно вызывал уважение. Особенно та легкость, с которой он пер сию бандуру. А сейчас вместо того чтобы валяться вместе со всеми беззлобно отмахивается от насмешек остальных инструкторов. Ооооп, он даже поймал одного из них здоровенной лапищей, и сейчас с удовольствием взъерошивал тому волосы кулаком!
На аристократок он только посмотрел, как обе подняли руки в сдающемся жесте.
— Нас так нельзя!
Многие на этом моменте вздохнули с облегчением. Хоть какой-то элемент привычной им картины мира сохранился — с аристократами так действительно НЕЛЬЗЯ.
— Это чего так? — Вполне искренне поинтересовался здоровяк, тут же в дребезги разбивая очередную «зацепку».
Девушки переглянулись с видом «У действительно чего?» и тут же удивительно слажено пропели:
— Саааааанни пожалуемся.
От удивления здоровяк даже выпустил свою «жертву».
— Так он же первым вас и… — Начал здоровяк, стремительно приближаясь к застывшим милыми такими сурикатами девушкам.
Остаток фразы он произнес так тихо, что никто кроме «жалобщиц» его не услышал. По крайней мере, Григорий Громов смог разглядеть лишь короткий шепоток, да покрасневшие щечки девушек.
Обе магички задумались на миг. Переглянулись в уже довольно привычной окружающим манере и так же в унисон выдали:
— Да он только обещает!
Теперь настала очередь уже Винни задумчиво почесывать затылок, прикидывая насколько серьезны стоявшие перед ним красотки.
— Весело у вас, — прокомментировал граф, отвлекая меня от увлекательной картины. — Так что такого попытались провернуть твои «ухари»?
— А то! — Согласился я с тем, что весело тут действительно бывает. — И «ухарицы» тоже! В общем, эти приколисты решили полевое занятие по маскировке прогулять. И ладно бы просто смотаться… Тогда было бы, конечно, плохо, но не так грустно… В общем, эти шутники получили задачу замаскироваться на определенной территории и остаться незамеченными до конца дня. Не знаю, кто у них такой умный, хотя и сильно подозреваю…
Окинув строгим взглядом женскую часть нашей дружной команды, я вновь повернулся к графу. Девицы, кстати, не очень поняли в чем дело, но на всякий случай решили убраться от меня подальше под предлогом проверки здоровья претендентов на высокое звание Кадетов. Д-дрессировка.
— … Так вот они решили просто выбраться за территорию и отправится в СОЧИ!
— Не совсем понял. — Уточнил Бенкендорф.
— Самовольное оставление части, — чего бы и не пояснить для хорошего-то человека. — В общем, день они где-то прошлялись, а вечером постарались сделать вид, что вовсе они не подлые дезертиры, а все прямо таки невероятные молодцы.
Христафор Милорадович негромко рассмеялся.
— Никогда бы и в голову не пришло, что отпрыски столь уважаемых семей способны не только ввязаться в подобную авантюру, но и стать ее инициаторами, — продемонстрировал все свои зубы в широкой улыбке собеседник. — Полагаю, им пришлось нелегко и теперь даже сама мысль о том, чтобы провернуть нечто подобное им в голову не пройдет.
— Нелегко, — согласился я. — А вот по поводу того, что мы выбили даже такие мысли из их голов… Надеюсь, что нет!
— Не совсем понимаю.
— Тут ребята неглупые собрались, а потому давно уже заметили, что если им такие шутки УДАЮТСЯ, то совершенно случайно в из жизни тут же происходит что-то очень хорошее. Увольнительные дополнительные там, еще какие приятности. В общем, если бы они смогли облапошить опытных ветеранов-пластунов, я бы нашел способ донести до них свое удовлетворение. Но они попались… А наказание за провал всегда пропорционально возможной награде. Все об этом знают. Однако красавцы мои и красавицы предпочитают пойти на риск. Раз за разом. И «старички», и кадеты. С умом, расчетливо, но вполне осознавая все последствия возможного провала, они пытались вновь и вновь. Впрочем, других бы здесь и не было!
— А если бы им удалось обмануть тебя? — Уже с действительно немалым любопытством поинтересовался граф.
— О, — воздел я палец к небу с видом Очень Умного Кролика из детства «старого». — Тогда у них бы случился ОЧЕНЬ хороший день! Возможно, даже не один! Как минимум, с парашютом они бы у меня прыгнули по разу каждый!
Бенкендорфа слегка передернуло. Лично он считал, что если бы Господь действительно хотел видеть человека властителем неба, то обязательно дал бы ему крылья!
Ну-ну, только дай повод затащить тебя в самолет!.. Уверен, что ты оценишь тот миг, когда ноги перестают касаться железной птицы и ты летишь САМ! И куда ты денешься? Слишком уж ты, Христафор Милорадович, логичен. И всю пользу от классического десанта поймешь мгновенно. А дальше у тебя и выбора не останется. Чтобы понять, как эффективнее применять новые подразделения, ты пойдешь и попробуешь сам!
Вообще «старая» половина долго удивлялась, что классическая крылатая пехота в этом мире находиться в зачаточном, едва ли не экспериментальном положении. Но с другой стороны тут и столь ожесточенных войн, что отгремели в мире том, не было. Зато были похожие спецы-маги, способные с помощью дорогих и сложных амулетов «управляемо прыгать» на землю с высоты. Редко она превышала пару сотен метров. Да и с самолета такой «заброс» не выполнишь — расшибется «попрыгун» к чертям. И это при том, что парашюты здесь имелись. и даже спорт соответствующий был развит… Чудеса!
