— Какая гадость, — с отвращением говорит Клем и суеверно плюет в сторону. — А еще нас ведьмами обозвал, ерзавец.

— Возможно, он не далек от истины, — говорю я, почесывая угольно-черную шерсть волка, который вернулся тут же, с поджатым хвостом, виновато поскуливая, когда инквизитор убрался.

— Что будем делать? — спрашивает Клем. — Нам нужно раздобыть еду и одежду получше, если мы хотим топать пешком до ближайшего города. В этих обносках мы далеко не уйдем, а у меня даже нет обуви. Я думаю, что нам стоит пойти в деревню и попробовать стащить что-то у местных. Я узнала…

— Не пойдем мы в деревню, — говорю я.

— А что ты хочешь делать? Сидеть тут и ждать, когда этот урод вернется?

— Нет, — говорю я спокойно. — Мы пойдем к дороге, там нас будет ждать экипаж.

— Ничего не понимаю.

— Мы поедем с инквизитором.

— Что? — от неожиданности этих слов, Клем вскакивает на ноги и начинает мотать головой. — Тебя похоже приложили головой об эту сосну, подруга, не иначе, или ты переохладилась.

— Он предложил помощь, — говорю я. — Сказал, что обеспечит безопасность в обмен на определенные услуги.

— Услуги?

— Прислуживать его приятелям из инквизиции. Похоже, он отбирает самых красивых девушек и забирает в инквизицию для своих нужд. Он сказал, что если мы пойдем с ним, то ни в чем не будем нуждаться.

Клем смотрит на меня недоуменным взглядом, а потом, вдруг, начинает смеяться. Она хлопает рукой по коре сосны и пытается сдерживаться, но у нее это плохо выходит.

Волк смотрит на Клем с удивлением и недоверием, потом переводит взгляд на меня. Чего это, мол, она смеется? Над чем тут смеяться?

— Прости, Элис, но это просто уморительно. Я прошла весь этот путь, чуть не умерла два раза, и все для того, чтобы снова стать шлюхой. Если бы я рассказала эту историю кому-нибудь, никто бы мне не поверил. Это просто шутка. Ничего смешнее в жизни не слышала.

Наконец, она перестает смеяться и серьезно смотрит на меня.

— Ну хорошо, я-то знаю эту жизнь и привыкла к ней, но ты то? Уверена, что тебе это подходит?

— Конечно нет, — говорю я, — все, что мне нужно — это попасть в город. Пусть этот Блэйк доставит нас туда, а там мы найдем способ от него улизнуть. Ты помнишь, что я говорила тебе про наследие моей матери? Нам нужно добраться до моего старого дома, а без Блэйка это будет сделать трудно.

Клем подходит ко мне и трогает мой лоб.

— Я проверяю, не простудилась ли ты, и не бредишь ли, малышка.

— Я говорю серьезно.

— И ты думаешь, что тебе удастся улизнуть от инквизитора? Если я чего и знаю про этих мерзавцев, — это то, что они могут найти иголку в стоге сена с закрытыми глазами не используя рук. Тебя не удивило, что он нашел нас так быстро? Если ты пообещаешь ему что-то и не сдержишь слово, он из под земли тебя достанет.

— Не достанет, — убежденно говорю я, хотя решимость моя в эту минуту уже не так отчетлива, как несколько минут тому назад, когда я принимала решение последовать туда, куда велел пойти Блэйк.

— Ты совсем не знаешь эту жизнь, Элис, — вздыхает Клем.

— А что предлагаешь ты?

— Улизнуть прямо сейчас. Украсть одежду и еду в деревне и идти через лес.

— И какова вероятность, что мы сможем пройти сотни миль через дикие места? Какова вероятность, что нас не поймают разбойники? Какова вероятность, что мы вообще сможем выжить?

— Так себе вероятность, — отвечает Клем, — но связываться с инквизицией — значит связываться с ними навсегда. Обратной дороги не будет.

— Будет, — убежденно говорю я. — Я должна вернуться домой, я должна найти моих детей и забрать их. Понимаешь? Я должна выжить во что бы то ни стало и увидеть их как можно быстрее.

— Раздери меня пекло, — вдруг перебивает меня Клем, — дракон!

Я смотрю туда, куда смотрит она и вижу вдалеке силуэт Ивара, быстро улетающего на юг. Я вздрагиваю всем телом и это не укрывается от Клем.

— Не бойся, он уж точно нас не увидит здесь.

— Я его не боюсь, — решительно говорю я, отбрасывая от себя оцепенение, вызванное близостью Ивара. — Я больше ничего и никого не боюсь! Ты пойдешь со мной, или нет? Если да, я обещаю тебе, что мы не будем прислуживать этим инквизиторам и сбежим, как только он доставит нас в город.

Она смотрит на меня долгим взглядом, словно оценивая, а потом спрашивает.

— Этот дракон, ведь ты его знаешь, Элис?

— С чего ты взяла? — спрашиваю я.

— Не так уж трудно догадаться. Но я не хочу выпытывать твои тайны. Можешь держать их при себе. Ты меня спасла и я в любом случае пойду туда, куда скажешь. Решения, которые я принимала в своей жизни, редко приводили меня к чему-то хорошему. Так что, я, пожалуй, доверюсь тебе.

Я смотрю в ее честные, пронзительно голубые глаза и ловлю себя на том, что мне совершенно нет никакой нужды умалчивать что-то, или утаивать от Клементины. Если я на кого-то и могу положиться сейчас, так это только на нее, а значит, она имеет право знать, кто я на самом деле. Имеет право на то, чтобы я сама сказала ей об этом.

— Он мой муж… Точнее, бывший муж. Он отец моих детей и тот, для кого я теперь мертва. Он тот, из за кого я оказалась здесь. Он тот, кто заплатит за то, что сделал со мной.

Я слушаю собственный голос и он кажется мне непривычно жестким, совсем не таким, каким я привыкла его считать. Не тем мягким голосом нежно любящей жены, который должен звучать только если муж того пожелает.

Теперь я чувствую, что это мой личный голос. Непривычный, свободный и одинокий. Я одновременнно и рада этому и ловлю себя на том, что отчаянно тоскую по своей прошлой жизни. Буду ли я еще счастлива в своей жизни хотя бы на малую долю от того, счастья, что у меня было, когда я была любимой женой, матерью, которая в любой момент могла прижать к сердцу свою дочку, или прильнуть к мощной груди мужчины, которого считала нерушимой стеной, оберегающей меня от всех опасностей?

— Значит я поняла все верно, — говорит Клем задумчиво, не спуская с меня глаз, — и жена нашего князя, о которой он так горевал, на самом деле не умерла во время родов.

— Он посчитал, что я изменила ему, потому что я родила ему вторую дочь, а он желал видеть сына. Наследника, который так нужен ему, чтобы занять место советника при короле.

— Подонок, мерзкая крылатая тварь без души, — тихо и злобно говорит Клем, обнимая меня, — я бы сама ему глаза выцарапала при встрече… Значит он теперь летает здесь и ищет тебя? Неужели передумал и решил вернуть обратно?

— Элис Стормс мертва для всех. Кроме тебя, Плантины и распорядителя Даррена, наверное, больше никто не знает, что я жива.

— А инквизитор? Ему известно кто ты такая?

— Не думаю, — говорю я, в который раз сама себе задавая этот вопрос. — Не похоже было на то, что он догадывается. Во всяком случае я не заметила. Но он, сразу как увидел летящего Ивара, побежал в монастырь, явно желая с ним побеседовать.

— Ну, судя по всему, долгой беседы у них не вышло, раз этот крылатый подонок уже улетел.

— Похоже на то, — говорю я, глядя на юг, туда, куда улетел дракон, со смесью тревоги и надежды.

— Где, ты говоришь, будет нас ждать этот инквизитор? — спрашивает Клем. — Если ты решила отомстить князю Ивару Стормсу, можешь считать, что я сделаю все, чтобы тебе помочь. И ты права, нам как можно быстрее нужно добраться до города.

Когда, спустя, примерно час, мы доходим до дороги, проламываясь через густые заросли, мы сразу замечаем вдалеке карету.

Инквизитор Блэйк, едва завидев нас, лучезарно улыбается, словно только что услышал счастливую новость, которой давно ждал.

— Сияет, словно начищенный медный таз, — говорит Клем глухо, — не нравится мне этот взгляд.

— Мне тоже, — шепчу я, неосознанно вцепляясь пальцами в шерсть волка, который идет рядом со мной.

— Карета подана, дамы! — кричит Блэйк издали.

— Еще издевается… — говорит Клем с ненавистью.