А наши улыбчивые наниматели просчитали всё заранее, потому и переселили всю секту на летающий остров. Его просто выбросило в космос, когда планеты не стало. Барьер у них хороший, нам его не сколупнуть даже спустя много лет.
— А стела?
— Цела, — Алекс не понял вопроса Мокрого Воробья.
— Да это-то понятно. Она действительно нужна для полёта острова?
— А! Это правда. Только летать он будет не как мы. Стела рвёт пространство при определённых условиях.
— Кротовая Нора, про которую ты рассказывал? — припомнил умник.
— Ну, почти. Условия иные, но суть та же: мгновенный переход из точки в точку. Не полёт, как у нас.
— Я так полагаю, на стеле записаны какие-то секреты Дао Пространства? — возбудился Суровый Взгляд. Эта тема его всегда очень интересовала. Он даже сумел упросить босса, то есть Алекса, поучаствовать в замерах, когда он применяет свой блендер. В полёте дел не так уж и много, резвились они с месяц, но особых результатов не достигли.
— Наши наниматели не успели разглядеть, слишком быстро пролетела, да и осколки от планеты её заслоняли. А то, что запомнили, нечитаемо. Язык неизвестный, — Королева дала ответ вместо Алекса. Тот его не знал.
— И какова цель этого собрания? Какая нам разница-то?
— Что ценнее: двадцать восемь артефактов или неведомая тайна пространства?
— А они точно отдадут артефакты? — засомневался Молодой Орёл. Ему-то, казалось бы, чего напрягаться? Если артефакты соответствуют уровню, то ему положен хлам. Он за просто так таскает на себе "форменный шмот" на пару уровней выше себя нынешнего.
— Толстячок в этом уверен, — обтекаемо ответил Алекс, а Королева просто кивнула.
— Стела ценнее, — вскочил Мокрый Воробей и выпучив глаза постарался поймать взгляд каждого. — По два артефакта мы тут сами состряпаем, а стела неизвестная. Письмена на ней неизвестные. Тайны!
— Ну, положим, письмена мы может и не прочитаем никогда. И не узнаем, как она активируется, — Горный Первый иногда бывает очень мудр. — Так что ничего особенного кроме удивительной прочности, что бесполезно, можем и не получить. Опять же, договор нарушим.
Алекс уже обрадовался поддержке, как старший из братьев закончил таким выводом, противоречащим сказанному ранее:
— Стела нужнее. Если наши умники не разберутся, то стоить она должна как целая Звезда.
От этой мысли вся команда прониклась алчностью, сводящей с ума. Алекс это заметил и попытался исправить ситуацию:
— Выполняем договор. Непонятный Артефакт, устроивший такой хаос в системе, очень опасен. Не стоит таскать его с собой. Мы же не знаем, сколько нам ещё лететь.
— Так может вернёмся? Маршрут записан, просто откатим назад, — подал робкий голосок Грозный Взгляд. От него Алекс такого не ожидал.
— Каждый день полёта вперёд — это ещё один день на возвращение, — озвучил очевидное Горный Второй, подбрасывая дровишек в топку общего недовольства.
— Кстати, а почему мы не спросили, какого размера эта стела? Если это артефакт, управляющий пространством, то вряд ли его можно запихнуть в кольцо, — Сладкий Мёд спросила вроде как сама себя, тихо, но все услышали, и поднявшееся было обсуждение перспектив тут же стихло.
— А ведь и в самом деле. Надо бы разбудить гостя, — Алекс был рад прервать «совещание», которое обратилось против него. Будить не самом деле не нужно, чтобы покопаться у него в мыслях. Во сне это даже незаметнее выйдет.
Алекс всё чаще думал о том, что не зря на Земле говорят, что капитан — первый после Бога на своём судне. Свои "демократичные" действия он оправдывал тем, что ничего плохого нет в том, чтобы выслушать мнение команды. Ведь решение он всегда принимает единолично, а всё что говорят остальные — просто пожелания. Иначе как узнать настроения экипажа?
Зато стал понимать, почему земные демократии выродились в непонятное нечто, о котором античные классификаторы ничего не знали. Они же говорили что-то вроде «миллиарды мух не могут ошибаться» и относились к этому типу строя с презрением. Ведь по сути сейчас на Земле она лишь выступает вывеской, маскирующей прячущуюся за ней аристократию или олигархию. Даже не меритократию, в чём иногда пытаются убедить массы. И какой ветер колеблет эту вывеску, в общем-то, безразлично тем, кто скрывается за ней.
Алекс чувствовал, что в его команде назревает что-то вроде демократии в её античном смысле, где голос имел далеко не каждый, или по новгородскому образцу, когда мужики на вече устраивали мордобой, подкупленные кем-то остающимся в тени. Нет, пока до драк не доходило, кишка тонка у них с Алексом тягаться. Если Королева не подключится. Но тогда кораблю конец — это снаружи он защищён, а при бое практиков пятого этапа внутри, не выдержит и пары мощных техник. Нет, полностью не разрушится, случай абордажа тоже предусмотрен. Просто выйдет из строя, повредятся формации, которые по сути аналог техническим энерговодам и чипам.
За время путешествия Королева вернула свою силу пика пятого этапа. Алекс подозревал, что она желает высадиться где-то чтобы слиться с ядром планеты и вступить на этап Отсечения Души (6).
По правде говоря он и сам не прочь избавиться от этой привилегированной пассажирки. Напрягает она. Не должно быть на корабле кого-то сильнее главы, ведь это мир практиков. Здесь сила имеет решающее значение. Всё чаще члены команды после оглашения решения по принципиально важным моментам косятся на неё. Возможно, он и сам виноват, когда несколько раз менял решение по её совету. Всё-таки ведьма понимает Линии Судьбы лучше него, за ней тысячелетний опыт. Алекс же пока что не может заглядывать далеко в будущее. Может что-то подправить, увидеть сиюминутную опасность или выгоду, но они могут обернуться на противоположности через день-два. Даже интуиция улучшенного Древного Свитка не смотрит в будущее, а предупреждает только о текущей обстановке.
Вот и образовался фактически второй центр власти на корабле с его попустительства. Королева сильнее его по развитию, но авторитет всё-таки выше у Алекса. Особенно его поддерживают трое умников, постоянно спрашивающих совета по сложным вопросам. Но опасность Алекс чуял загривком. Хорошо ещё что практики блюдут договоры.
Небесная Стела оказалась не просто гигантской, а воистину чудовищного размера! Не с Луну, конечно, но корабль смотрелся на её фоне как ворона, севшая на дерево.
— Наблюдатель! Почему не предупредили? Как нам выполнять договорённость? — строго спрашивал капитан Нежный Оникс представителя заказчика.
Толстячок мялся и неуверенно предлагал:
— Мы не знали. Может, дотолкаете?
— Может ты сам выйдешь и подтолкнёшь? — ярился Нежный Оникс. Как и вся команда: плакали их артефакты.
— Отвезите меня в секту. Мы посовещаемся с остальными старейшинами, — таким стал результат «наезда» на экспедитора. — Убытки вам возместят, не волнуйтесь.
А команда призадумалась: должен быть какой-то секрет, который наблюдатель не решается продемонстрировать. Не зря же они пытались долететь на обычных летающих мечах? Собственно, это возможно, если отправить кого-то не ниже третьего этапа — такие ребята легко выдерживают опасности космоса, если есть минимальные защитные барьеры. А практик четвёртого и выше может ходить по безжизненным планетам босиком. Твёрдым естественно, зато даже венерианского типа. А вот атмосферы юпитеров даже им не пережить.
Есть ещё версия, что заказчики изначально не рассчитывали на успех, потому и пообещали так много. Они скорее хотели понять, куда пропали их летуны на мечах, и есть ли в принципе обелиск. Может, порвал пространство и смылся?
То есть по сути это была миссия разведки, а настоящее дело начнётся, когда чужаки покинут систему.
Кстати, доморощенных разведчиков нашли, их трупы отдали толстячку. Одного посекло облако кристаллических осколков — целая туманность из духовных камней. Может быть, остатки шахты с разрушенной планеты, или сокровищница какой-то секты. Вывалилось из пространственного кольца могучего древнего практика. Версий много можно придумать. Не удивительно было бы если само зародилось — каких только аномалий не бывает в Древнем Поле Битвы.
