О чем думает Мэгги, приводя его к своей лучшей подруге?

С другой стороны, она могла и не знать. Я делаю это только потому, что слышал о том, насколько неэтичны его деловые отношения.

— Кам, — удивленно отвечает Мэгги, ее взгляд устремляется на девушку из самолета, которая, должно быть, ее лучшая подруга.

Мэгги знает о своей подруге и обо мне?

Если да, то как?

Никто не приглашает меня присоединиться к ним. Итак, у меня здесь два варианта. Первый вариант: я могу быть дружественным и сказать: «Извините, я не знал, что у вас гости», и уйти. Или второй: я могу обойтись и без приглашения, сесть и официально познакомиться с девушкой, о которой Мэгги говорит с тех пор, как я переехал по соседству шесть месяцев назад. С той самой, к которой я уже прикасался ртом и руками.

Первый вариант неприемлем. Второй — смелый. И я иду на это.

— Эй, — я поднимаю руку с пивом, — не возражаете, если я присоединюсь к вам? Пива хватит на всех.

Как они могут сказать «нет» этому? Верно?

Мэгги вскакивает на ноги, не сводя глаз со своей подруги.

— Нет, не возражаем. У нас осталось немного ужина, если ты голоден. Давай я принесу тебе тарелку.

Как я уже говорил, она бы мне не отказала.

Ерзающая на своем сиденье девушка из самолета выглядит так, словно может упасть в обморок в любую минуту.

Это будет очень интересно.

Подойдя ближе к столу, я качаю головой.

— Спасибо, но я перекусил на пляже.

Дерек встает и протягивает мне руку.

— Эй, чувак, как дела?

Я ставлю упаковку из двенадцати бутылок «Короны» в центр стола, ближе к моей почти трахнутой партнерше, чем к любому из трех других, а затем хватаю его за руку.

— Живу мечтой, чувак, живу мечтой.

Расчищая для меня место на столе, они с Мэгги начинают складывать грязную посуду.

— Кам, ты знаком с моим деловым партнером Андре Рэндл, не так ли? — говорит она.

Мудак встает, и девушка из самолета следует за ним.

О, хорошо, теперь мы все стоим вокруг стола. Идеально. Чертовски фантастично. Может быть, мы могли бы взяться за руки и произнести небольшую молитву.

— Да, мы встречались. — Я протягиваю этому придурку руку для обмена рукопожатиями.

— Камден Уотерс, — говорит Мэгги, и ее голос звучит более жизнерадостно, чем в начале встречи, — это моя лучшая подруга, Макайла Александр из Нью-Йорка.

Макайла.

Мне нравится.

Звучит заманчиво.

Быть мудаком — это не то, что вошло у меня в привычку, но нет смысла притворяться, что мы почти не трахались менее двадцати четырех часов назад. Преисполненный решимости убедиться, что и она не забыла, я обхожу Мэгги и Дерека и ныряю прямо к ней, чтобы поцеловать в щеку, мои руки сжимают ее руки, возможно, слишком сильно, пока я это делаю.

— Макайла, — рычу я ей на ухо, а затем отстраняюсь. — Не думал, что увижу тебя снова. — Учитывая то, как ты сбежала от меня, не утруждаю я себя добавлением.

Она дрожит от моего прикосновения, и я так близко к ней, что вижу, как поднимаются и опускаются ее плечи, когда у нее перехватывает дыхание.

— Мэгги сказала мне, что ты ее сосед, — признается она.

— Вы двое знакомы? — спрашивает Дерек, наполняя наши бокалы вином.

— Да, мир тесен, верно? Они познакомились в самолете, — говорит Мэгги Дереку.

Я бросаю на Мэгги смущенный взгляд.

Она пожимает плечами.

— Макайла видела, как ты разговаривал со мной в аэропорту, и спросила, знаю ли я тебя. — Мэгги, кажется, немного неловко говорить об этом.

Она знает.

Она определенно в курсе.

— Давай я налью тебе вина, — предлагает она.

— Нет, я справлюсь, — говорит Дерек и направляется к дому.

— Эй, чувак, у меня есть пиво, — окликаю я его.

— Тогда я принесу тебе стул.

— Спасибо, малыш, — говорит ему Мэгги, присаживаясь.

Либо это будет стул с кухни, либо я придвину шезлонг к их уютному столику на четверых и растянусь на нем. Может быть, в конце концов, это неплохая идея.

Андре смотрит на Макайлу и подбородком показывает, что ей тоже следует уже сесть. Кровь закипает в моих венах, когда она начинает делать это из-за его молчаливой просьбы. Знают ли они друг друга? Они не могут. Она новенькая и, должно быть, не знает о его репутации в бизнесе и среди женщин.

Не в силах контролировать себя, я двигаюсь, чтобы пододвинуть ее стул.

— Вот, позволь мне помочь тебе, — предлагаю я, вторгаясь в ее пространство.

Макайла выглядит так, словно ей все еще трудно дышать. Я готов к искусственной реанимации «рот в рот», если ей это понадобится. В конце концов, у меня для этого есть сертификат.

— Спасибо, но я в порядке, — отвечает она, запинаясь.

Довольный реакцией, которую я вызвал, я отпускаю стул, беру пиво и предлагаю его Мэгги.

— Холодное.

Она кивает, протягивая руку.

— Конечно, я буду.

Будучи джентльменом, каким я и являюсь, я открываю крышку, прежде чем вручить ее ей. Поднимая еще одну бутылку, я предлагаю пиво Андре, хотя мне бы не хотелось. Терпеть не мог этого чувака раньше, правда, не могу и сейчас. Он поднимает руку в знак отказа.

— Я буду пить вино.

Откручивая большим пальцем крышку, я откидываю бутылку назад, делая большой глоток. Мне это нужно.

Глаза Макайлы устремлены на меня, наблюдают за мной, и ее дыхание, кажется, становится немного более возбужденным с каждым моим глотком.

Время выяснить, в чем заключается ее дело.

Прикидывая, почему бы, черт возьми, и нет, я сажусь на место Дерека.

— Ты хочешь пива, Макайла? — спрашивает Андре, свирепо глядя на меня так, как если бы я был мудаком, за которого он меня принимает.

— Она не пьет пиво, — выдавливаю я. — Это плохо сказывается на ее желудке.

И я свирепо смотрю в ответ, зная, что он тот мудак, каким я его и считаю.

Это заставляет его замолчать.

— Держи. — Дерек стоит близко к столу, держа в руках один из белых кожаных кухонных стульев Мэгги. Когда он видит, что я уже сижу, он ставит его между Мэгги и Андре. — Я сяду на него сам.

Я должен был бы предложить поменяться местами, но на данный момент все уже сделано, и, кроме того, я нахожусь именно там, где хочу быть.

Андре пристально смотрит на нас с Макайлой, как будто пытается понять нас.

— Так, расскажите мне о том, как вы двое встретились.

Она, кажется, оправилась от шока при виде меня и садится немного прямее, расправляя плечи. Сейчас не время пускать слюни по цыпочке, но она выглядит чертовски сексуально в этом белом платье, которое плотно облегает ее маленькие сиськи и держит их на идеальном месте. Я сомневаюсь, что под ним есть лифчик, и мысль о том, чтобы просунуть руку под ткань, дает мне повод самому сесть прямее.

Она смотрит на меня с чем-то похожим на хмурый взгляд. Когда она поворачивается и мило улыбается Андре, у меня внутри все переворачивается. Какого хрена?

— Мы сидели рядом друг с другом в самолете, вот и все, — говорит она ему, и это звучит совсем не убедительно.

Его темные глаза с подозрением путешествуют с меня на нее, а затем останавливаются на ее карих глазах.

— Итак, позволь мне прояснить: вы двое были соседями по сиденью во время долгого перелета на самолете из Нью-Йорка в Калифорнию, и все это время вы так и не узнали, что скоро станете соседями?

— Нет, мы не узнали. — Она смеется. — Безумие, правда?

Смеется. Как будто это чертовски забавно. Прямо сейчас в моем мозгу крутится какое-то безумное безумие, и я не могу не нахмуриться. Это что угодно, только не смешно. Если бы она поговорила со мной после туалета, мы могли бы это сделать.

Придурок наклоняется к ней ближе, и я крепче сжимаю свою бутылку.

— Похоже, вы мало разговаривали, — самодовольно говорит он.

Черт возьми. Теперь это выглядит как неправда. Допивая еще один глоток пива, я кладу локти на стол.

— Конечно, мы это делали, не так ли, Макайла? — Я говорю ей — или, может быть, я шиплю это, я не уверен. Прямо сейчас все немного покраснело в моей дымке гнева. — На самом деле, наши рты никогда не переставали двигаться, — бросаю я, потому что могу. Потому что это правда. Мой язык двигался у нее во рту, ее язык двигался у меня во рту, мы исследовали друг друга, как будто искали еду и не ели несколько дней.