— Может, потому что ты и есть идиот? — я обернулся. Брат стоял, облокотившись об одну из белоснежных колонн, скрестив руки на груди. — Причем безнадежный.

— Я уж было подумал, что ты оглох. — вернул шпильку. Ангел поджал губы.

— Давай к делу. — Михаил отлепился от колонны и подошел ко мне. Его голубые глаза холодно взирали на меня.

— Оставь попытки убить подопечную. — я старался сдержать злость, но она прорывалась наружу, заставляя голос вибрировать. — Иначе я буду убивать каждого, кто к ней приблизится.

— Ты итак уже ранил моих воинов. Лучших Карателей. — раздраженно всплеснул руками Ангел. Взметнув полы длинной тоги, он прошел к скамье и присел на нее, раскинув крылья в стороны.

— Если эти — лучшие из лучших, то даже пытаться не стоит. — покачал головой, фыркнув. Присаживаться рядом не спешил. Кто знает, может Михаил больше не считает меня Братом. Нужно быть настороже.

— Ты понимаешь, что если убьешь Ангела, дороги назад не будет? Ты станешь не просто Падшим, а Демоном. — со зловещим спокойствием произнес командир Карателей, глядя на меня испытующе.

— Понимаю, поэтому и прошу отступиться. Я сделал свой выбор, Михаил. Смирись и прими его. — Твердо ответил я, не сводя с него предупреждающего взгляда, наполненного решимостью.

Ангел сложил руки в замок, опершись локтями о колени, и прикрыл глаза. Его излюбленная поза для принятия тяжелых решений.

— Скажи, что тебя так привлекает в смертной? Почему ради нее ты отвернулся от Отца, от нас? — на миг мне показалось, что в глазах Михаила промелькнуло отчаяние и беспомощность. — Ты ведь почти ненавидел людей, будучи Ангелом Смерти.

— Она показала мне иную грань «медали». Пробудила то, что ты не поймешь, не прочувствовав это на себе.

— Она Свет Несущая душа! — резко поднявшись со скамьи, Ангел принялся ходить туда-сюда. Я скривился от мельтешения. — Естественно, что она не будет такой, как другие люди.

— Дело не в этом.

— А в чем? — похоже, Михаила прорвало. Он устал сохранять спокойствие. — В чем? Ты можешь ответить так, чтобы я понял?! — Каратель приблизился вплотную, тыча мне пальцем в грудь. — Назови хоть одну причину, почему я не должен исполнить волю Отца?!

— Я люблю ее. — резко перебил его. Я сам не думал, что мой голос прозвучит так уверенно и твердо.

Михаил опешил. Замолчал на полуслове. Казалось, мои слова поразили его настолько, что он не мог понять их. Осознать смысл сказанного.

— Что? — он хмуро уставился на меня, не веря своим ушам.

— Я люблю ее, Михаил. Больше чем все на свете. Я готов умереть за нее. Стать Демоном, если нужно. — Глаза Михаила расширились, словно он пребывал в ужасе от услышанного. — Неважно, что придется сделать ради того, чтобы она жила и была счастлива, я это сделаю! — мой голос глухим эхом отражался от стен Церкви.

— Ты сошел с ума… — неверяще качал головой из стороны в сторону Ангел. — Нет ничего более всеобъемлющего, чем Любовь к Отцу!

— Есть, Михаил! Только шагнув за пределы Свода Законов и став Падшим, ты сможешь это понять. Поэтому я и не прошу тебя об этом. Я прошу о другом — оступись. Я не хочу убивать собратьев. Не хочу биться с тобой, в конце концов! — прорычал от досады. Почему он такой упрямец?! — Это не тебе поступил приказ от Отца. Мне. И мне с ним жить. Мне с этим бороться. Так не усложняй мне задачу еще больше! Люцифера и его прихвостней хватает.

— Ты виделся с ним. — внезапно понял Михаил. Чем я себя выдал — без понятия.

— Да, — не стал отрицать очевидного. — И он все еще лелеет надежду, что я стану одним из его личных псов. Верховным Демоном. Ты сам мне говорил в прошлую нашу встречу, что Люцифер не просто так занял выжидательную позицию. Он явно чего-то ждет. И я теперь знаю, чего. Он хочет вашими руками сделать меня Верховным Демоном, а потом посмеяться над всеми Ангелами.

Вот теперь Михаил начал понимать. Его голубые глаза зажглись стальным огнем. Я невольно разбередил старинные раны, хотя это не было моей целью.

Воцарилось напряженное молчание. Но оно не продлилось долго.

— Хорошо, Габриэль. Да будет так. Мы тебя больше не потревожим. Решай сам, кем ты хочешь быть. А до тех пор — прощай. — Каратель положил руку мне на плечо, и едва заметно кивнул на прощание. Я, спустя пару секунд, кивнул в ответ.

Отойдя на пару шагов, Архангел распахнул белые крылья и взмыл вверх, прямиком под купол Церкви. Свет озарил на мгновение все вокруг, и также быстро пропал, как только Михаил исчез.

Сквозь витражное окно забрезжил рассвет. Наступило утро.

Александра

Я проснулась от того, что замерзла. В лицо светило солнце, нагло прорывающееся лучами сквозь шторы. Потянувшись в постели, перевернулась на другой бок и проснулась окончательно, вспомнив события прошлой ночи.

Габриэль!

Подскочив на кровати, повертела головой. Где он? Мы ведь засыпали вместе.

Но кроме привычной с детства обстановки да оглушающей тишины, вокруг ничего не было. Неужели мне все приснилось?

Взглянув на часы, поняла, что проспала до обеда. Странно. Обычно мама всегда будит меня с утра, чтобы вместе позавтракать, а потом хоть до вечера спи. Сейчас она уже должно быть на работе, судя по времени.

Поднявшись с кровати, накинула халат поверх пижамки, и зябко поежилась. Надела тапочки и мягкой поступью спустилась вниз. На столе лежал небольшой клочок бумаги. Подойдя ближе, взяла его в руки и прочитала надпись, выведенную аккуратным знакомым почерком.

Буду дома после семи, соня-засоня.

Будить не стала. Отдыхай.

Целую, мама.

П.с: завтрак на плите.

Завтракать не хотелось. Хотелось встать под тусклые лучи солнца и хоть немножко погреться. Осень с каждым днем становилась все суровее, дни холоднее, а отопления еще не было.

Чтобы согреться и побыть наедине со своими мыслями, решила принять ванную.

Пар густыми клубами поднимался вверх, ложась конденсатом на потолок и кафель. Я расслабленно лежала в горячей воде, укрытая от посторонних глаз пеной с запахом персика. Тело согрелось, а вот в груди наоборот, скользким змеями клубком сворачивались холод и кусачая тревога.

Почему Габриэль ушел, ничего мне не сказав? Даже записки не оставил. Другой вопрос — куда он ушел? Точнее, улетел. Если это все мне, конечно, действительно не приснилось. Ибо произошедшее вчера казалось сном. Фантастическим. Нереальным. Слишком ужасным и томительным, чтобы быть правдой.

Габриэль оказался Ангелом. Моим Ангелом-Хранителем. А я ведь даже ему спасибо не сказала, за то, что он спас меня с мамой от аварии, пожертвовав Раем. Крыльями. И потом спасал не раз. А ведь я на полном серьезе считала его маньяком…

Извращенцем, к слову, я его до сих пор считаю! Непонятно, чему их там в Раю учат.

Но вопреки мыслям, низ живота томительно заныл, стоило вспомнить его умелые руки на своем теле. Ласку, которой он меня одаривал. Волшебные поцелуи, от которых появляются бабочки в животе. Прикрыв глаза, ощутила, как сердце забилось чаще, глухо ударяясь о грудную клетку. Словно он был рядом.

Фыркнув, сморщила носик и взяла в руки горстку пены. Подула на нее.

Нужно перестать думать о Габриэле каждую минуту! Наваждение какое-то!

Вверх устремились легкие мыльные пузырики. Я уставилась на них, думая обо всем и ни о чем одновременно.

— Развлекаешься? — раздался голос рядом со мной.

Я испуганно шарахнулась, вызвав столб брызг вокруг себя, и оглянулась. Вода из ванной расплескалась на пол, намочила волосы, которые до недавнего времени были сухие, и всколыхнула пену, открывая взору мои обнаженные ноги. Но сколько бы я не шарила глазами по пространству узкой комнатки, я так никого и не увидела.

— Что за черт?! — выругалась я, схватив бритву, лежащую на раковине, и выставив ее перед собой. Стараясь не высовываться из объятий пенного укрытия. — Кто здесь?!