Благодаря дронам, мы имели представление о местности, а вот сам маршрут разведчиков был довольно предположительным. Хорошо ещё, что в том месте, где они сейчас должны были оказаться, из-за песчаных барханов оставалось не так много возможностей для пути вперёд.

Мы не особо привыкли действовать в подобной местности и поэтому вполне очевидно, что разведчики будут выбирать более твёрдые участки земли для перемещения. Тем более, у них оказалось небольшое багги, которое на бархане у неопытного водителя могло и перевернуться, а там откапывать его замучаешься.

Да, у наших противников, как и предполагала Джессика, тоже оказалось дополнительное оборудование. Оставалось лишь надеяться, что таких машинок у них было не так много и именно поэтому их и решили использовать для разведки, чтобы иметь возможность быстро узнать обстановку впереди и вернуться к основным силам.

Благодаря тому, что их сумели заметить заранее, мы уже заняли позиции среди песков так, чтобы нас со стороны невозможно было увидеть.

Скорее всего, наши однокурсники не имели чёткого понимания, где именно мы будем находиться — только направление. Будь иначе, то они бы действовали более уверенно. А так, пусть багги и ехал быстро, но было видно, что сидящие внутри него бойцы внимательно осматриваются по сторонам в поисках деятельности людей. Вот только всё собой скрывал песок и единственные, кто им попадались на глаза, это различные ящерицы, которые убегали прочь от шумной машины.

В какой-то мере нам даже повезло. Пусть здесь и пустошь, но именно в этой стороне песка было больше всего.

Ход движения у машины стал замедляться, так как разведчики увидели плащ, который лежал чуть в стороне от их пути. Разумеется, подобное их заинтересовало, но и соваться в возможную ловушку они не стали.

Вот только мне просто надо было, чтобы они немного замедлились, и тут же прозвучали два выстрела, один за другим. Пусть пули у нас и не летального воздействия, но даже такими пулями при правильном выстреле можно повредить колёса багги. Замедление машины нужно было лишь для того, чтобы дать мне точнее прицелиться, и чтобы машина на скорости не перевернулась.

Понятное дело, что от несчастных случаев никто не застрахован, но тут лучше предусмотреть, что при возможном перевороте машины кто-то может себе и шею свернуть.

Машина встала ровно там, где я и рассчитывал. Пару секунд разведчики потратили на то, чтобы понять, что вообще происходит. И всё же среди них был тот, кто сразу понял, что дело нечисто, и это они не просто напоролись на что-то скрытое в песках.

Именно этого самого сообразительного я оставил на потом и принялся отстреливать оставшихся пассажиров машины. Правда, удалось подстрелить лишь одного в ногу, как остальные быстро поняли, откуда идёт стрельба и скрылись за корпусом машины.

Я сделал ещё несколько выстрелов, сознательно не смещаясь со своей точки, чтобы они точно вычислили стрелка. Мы сразу учитывали то, что нашими преследователями будут сокурсники, а значит, им преподавали почти то же самое, что и нам, так что и надеяться на то, что они плохо слушали лекции и проходили практику из рук вон плохо, не приходилось — такие уже давно вылетели с учёбы.

И всё же стрельба невольно заставляла их концентрировать внимание на одном направлении. Да и не было ничего больше, кроме одного стрелка, который вполне мог быть просто скрытым наблюдателем. Тем более, они ведь знали, что противостоят группе «А», а в их глазах, лучшая группа курса состояла сплошь из заносчивых снобов, которые могут действительно пойти на подобный безумный поступок — пойти одному сразу против четверых. Ведь мы лучшие, а они обитают где-то на задворках рейтинга.

Обычная история неравенства, когда тот, кто ещё не входит в элитную группу, рвётся туда всеми силами, но при этом ненавидит их, пока не окажется среди элиты. В этом плане руководство Академии сделало правильную ставку на то, что весь остальной курс будет очень рад потрепать нас и показать, что мы не настолько уж и хороши.

Выстрелы продолжались, но уже не приносили особой пользы. Максимум, чего я добился, так то, что мои противники продолжали укрываться за корпусом машины.

А нет. Всё же я ошибся, и один из парней, пользуясь неровностью местности, в перерыве между выстрелами решил рвануть в сторону, чтобы подняться справа от меня. Его в этом поддержали огнём его товарищи, и я был вынужден укрываться, чтобы меня и вправду не зацепили — всё же мою точку лёжки они уже вычислили.

Когда тот, кто побежал в мою сторону, был где-то на середине пути, я отдал условную команду через нашу тактическую сеть.

Рью и Алегра были вынуждены скрыться в песке и полностью положиться на меня, лишившись на это время возможности смотреть по сторонам. Мы даже на всякий случай старались ничего друг другу не передавать, чтобы этот сигнал не засекли и их укрытие не вычислили. Сейчас же был очень подходящий момент и можно больше не скрываться.

Мои сокомандники выскочили из укрытий и скосили двумя очередями двух стрелков и ещё обездвижили того, кого я ранил в ногу. Его после попадания до сих пор било разрядом в ногу, не давая в полной мере на неё наступать. Сомневаюсь, конечно, что при обычном ранении он бы испытывал те же ощущения, но это условности проведения экзамена, да и парни не догадались перевязать рану хотя бы условно, ведь это тоже фиксировалось, и удары током прекратились бы, если рану обработать.

Вот и получалось, что на данный момент у нас было трое условно раненных, и один, кто после раздающихся за спиной выстрелов ещё больше ускорился, чтобы занять более выгодную позицию. Кстати, именно он, как я понял спустя миг, был тем сообразительным парнем, который быстрее остальных оценил обстановку и вычислил меня.

Так что его я собирался доставить в нашу крепость, ну а остальных троих уже будем смотреть по обстоятельствам.

Парень поднимался, соблюдая меры безопасности, так, чтобы между ним, снайпером сверху и стрелками снизу всегда находилась какая-то преграда. Он двигался короткими перебежками и часто менял ритм своего подъёма, чтобы его сложнее было подловить во время покидания укрытия.

К его сожалению, этого оказалось недостаточно, чтобы укрыться от меня, да и я уже сменил точку стрельбы, переместившись на более удобную позицию, где мой противник был практически полностью открыт.

Два выстрела, и вот он уже не может больше бежать из-за подстреленных ног. Но стоит отдать должное, парень даже с такого положения начинает стрелять в меня, из-за чего я вынужден отойти в сторону и спрятаться за укрытием.

— Не глупи! Лучше сдайся, — посоветовал я ему.

— Ещё чего! — возмущённо выкрикнули мне в ответ, и тут же начали стрелять с ещё большим рвением.

Чего я, собственно, и добивался. Я ещё во время подъёма заметил, что у парня такой же автомат, как и у нас всех, а значит, количество патронов в магазине тоже величина в принципе известная. Во время стрельбы очередями не так уж и легко подсчитать, сколько он патронов потратил, но плюс/минус понять, когда затишье наступило именно из-за смены магазина на новый, в принципе можно.

Как раз этого момента я дождался, чтобы выкатиться справа от своего укрытия и засадить две пули в руки стоящего на коленях парня. Чем он меня удивил, так тем, что вместо автомата в его руках был пистолет, и если бы я не был достаточно быстрым, то вполне возможно, на этом моё участие в экзамене и закончилось бы. Но рефлексы — это великое дело, и порой они срабатывают быстрее, чем разум понимает, что произошло. Так что я после выстрелов рухнул на землю и тем самым избежал ответного огня.

Парень, что находился ниже меня, мог теперь лишь тихо ругаться, так как из-за сработавшей системы попаданий у него не осталось шансов на сопротивление.

Как нас и просили, мы могли теперь доставить в крепость языка, который может нам рассказать о том, что происходит у противника и на основании этого разработать свою стратегию обороны.

— А ведь я тебя почти достал, — спокойно улыбался мой противник, когда я к нему подошёл, чтобы проверить его состояние.