Пожалуйста, не надо видеть меня насквозь. Что, если он догадался, что я работаю на Эрика?

— Совершенно верно. И теперь я это понимаю. Я считал, что, выбирая Пейдж, я не иду на риски, хотя моей первой мыслью было выбрать тебя. Но ты стояла полуголой перед толпой Элиты с размазанной по лицу тушью, а у меня действительно есть репутация, которую нужно поддерживать.

Я стиснула зубы. — Конечно. Полагаю, Эрик испортил свою репутацию, выбрав меня? — Я определенно надеялась на это.

— Да, Эрик произвел настоящий фурор; о нем и его диком человеке уже вышло несколько статей. Они называют тебя пещерной девчонкой.

— Мило, — невозмутимо ответила я.

— Это не так сильно ударило по его репутации, как я мог бы предположить, хотя Эрик часто пляшет под свою дудку, так что вряд ли для широких масс сюрприз в том, что он действовал опрометчиво. У меня, однако, очень чистый лист, и я бы не спешил его запятнать. Хотя, возможно, ты стоишь того ущерба, который я могу понести. Я еще не решил.

Он протянул руку, чтобы заправить прядь волос мне за ухо, когда она снова выбилась. Его рука на моей коже заставила меня напрячься, но я убедила себя наклониться навстречу его прикосновению, вместо того чтобы отпрянуть.

— Эрик сказал, что ты управляешь Сферами? — Спросила я, сохраняя небрежный тон, хотя адреналин бурлил в моих венах. — Это, должно быть, отнимает у тебя много времени.

— Да, вполне. Но у меня много подчиненных, которые помогают мне, — сказал он, гордость отразилась на его лице, в то время как меня охватила тошнота. Эрик не солгал. Теперь эта правда была черно-белой. И это заставило меня презирать Фабиана так глубоко, что это причиняло физическую боль.

— В любом случае, я уверен, что все эти политические разговоры проходят мимо твоей прелестной головки, так что давай поговорим о чем-нибудь другом, — сказал он.

Я кивнула, одарив его слащавой улыбкой, а не пощечиной, которую хотела ему отвесить.

— Я все еще не понимаю, чего вы от нас хотите, — сказала я, задаваясь вопросом, смогу ли я получить от него больше ответов о смысле ритуала, чем от Эрика.

— Да, что ж, наберись терпения, и все откроется. — Он бросил на меня разгоряченный взгляд. — Ты дрожишь.

Я была почти уверена, что это не так, но он притянул меня ближе за лацканы своего пиджака, накинутого мне на плечи, обхватив мои руки, и мое сердце бешено заколотилось, когда он наклонился.

О, черт возьми, нет, он собирается поцеловать меня?

Блеск в его глазах говорил о том, что так оно и было. Когда он приблизился, я вспомнила женщину-вампира из бара, куда меня привел Эрик, и в последнюю секунду подставила ему свою щеку.

Его губы коснулись моей кожи, и дьявольский смех вырвался из его груди. — Ты издеваешься надо мной.

— Правда? — Я замурлыкала, но мое сердце бешено колотилось о грудную клетку от необходимости убраться от него подальше.

Он прижал меня к себе еще на мгновение, в его ржаво-карих глазах кружились злые мысли. — Один мой поцелуй, и ты совсем забудешь об Эрике.

Его хватка ослабла, и я вывернулась из его рук, пританцовывая. Мое сердцебиение немного успокоилось, когда я увеличила расстояние между нами, но он преследовал меня голодным взглядом.

— Я не целую кровососов, — настаивала я, отворачиваясь и делая глубокий вдох, пока он не видит.

— Когда я видел тебя в последний раз, ты была вся в моем брате, — обвинил он, и у меня скрутило живот.

— Ну, Эрик… другой, — беспечно сказала я, пытаясь использовать их соперничество в своих интересах. — Он не такой, как другие вампиры.

Я оглянулась и увидела искру вызова в его глазах, уверяющую меня, что я на правильном пути.

— Что бы ни сказал тебе Эрик, чтобы заставить тебя думать, что он какой-то святой, я обещаю тебе, что он хладнокровен во всех мыслимых отношениях. Он выбрал тебя, чтобы посмеяться над ритуалом, ты — его текущее развлечение. Не более того. Так действует Эрик. Ему наскучила жизнь, и он ищет удовольствия в жестокости. Тебе не мешало бы изучить другие варианты, прежде чем ты станешь еще одной жертвой его скуки.

Я нахмурилась: в его словах была доля правды, которую я не могла игнорировать. Как бы сильно я ни ненавидела Эрика, мне казалось, что я увидела в нем что-то такое, что было вызвано не только бессердечием и давно потерянным интересом к жизни. Но это было еще до того, как он привязал меня к кровати и оставил там всю ночь бороться со своими оковами.

— Пойдем со мной, — настоял Фабиан, подскочив ко мне и обняв рукой за талию, не оставляя мне выбора.

Мы направились дальше в лес, и я поколебалась, прежде чем тоже обхватить его рукой за талию, чувствуя твердые мышцы под пальцами. Он был диким животным, и эти мускулы сказали мне все, что мне нужно было знать о моих шансах против него, если он когда-нибудь решит причинить мне боль.

— А каков твой другой брат? — Спросила я, понимая, что скоро мне придется проводить время с Майлзом.

— Эмоционально недоступен, так что, вероятно, он не стоит того, чтобы ты тратила на него время с романтической стороны, — заметил он, и мои глаза сузились.

— Что ты имеешь в виду? — Спросила я.

— Его телохранитель — это его супруг, — просто сказал он.

— Тогда зачем ему жена? — Спросила я с удивлением.

Поза Фабиана немного напряглась. — Это наш долг. Мы должны его выполнить.

Я удержалась от возражения. Долг? Что это вообще значило? Зачем брать жен, если они им на самом деле не нужны? Разве они не были королями мира или кем-то в этом роде?

В голове у меня роились сотни вопросов, и я решила задать один из них как можно спокойнее, потому что точно знала, что это не первый ритуал, через который проходят эти мудаки, так что это могло означать только одно.

— Сколько у тебя жен? — спросила я.

Фабиан посмотрел на меня, казалось, не зная, отвечать или нет, затем, наконец, выдал правду. — У меня их семь.

Я втянула воздух, пытаясь собраться с мыслями. — А как насчет Майлза?

— Три, — сказал он. — И у Клариссы много супругов в ее гареме, хотя ни один из них официально не женат на ней. Она хочет выйти замуж по любви. — Он фыркнул, как будто эта мысль позабавила его.

— А что в этом плохого? — Спросила я.

Несомненно, из всех вещей, которые могли позволить себе эти королевские вампиры, любовь была одной из них. У меня никогда не было такой роскоши в Сфере, я слишком боялась потерять любого, с кем была бы близка. Было оскорбительно узнать, что такой привилегированный человек, как Фабиан, мог насмехаться над самой идеей этого.

Потому что, если и есть что-то, что олицетворяет настоящую слабость в этом мире, так это романтическая любовь. Я познала ее однажды, и только однажды. Я не поддамся искушению снова попасть в эту ловушку. Его челюсть запульсировала, и в его взгляде появилась настоящая боль, которая говорила о самой острой агонии. Но стоило ему моргнуть, как все исчезло, сменившись пустотой.

— А Эрик? Сколько у него жен? — По какой-то причине этот вопрос заставил мое сердце забиться сильнее, а жар разлился по венам.

Глаза Фабиана стали холоднее. — У него нет ни одной. Он отказался от своего долга жениться. То, что тебе говорили люди, — не ложь. Ты — первый человек, которого он выбрал.

То, как он конкретно упомянул людей, вызвало у меня отчаянное любопытство. — А как насчет вампиров?

Лицо Фабиана вспыхнуло раздражением. — Время от времени у него появляются любовницы. Я еще не видел, чтобы он смотрел на кого-нибудь из них с чем-то большим, чем похоть. — Он пожал плечами. — Давай не будем говорить о моем брате.

Мне очень хотелось узнать, что натравило Эрика и Фабиана друг на друга, или это было просто естественное соперничество, которое подтолкнуло их друг к другу, но было ясно, что он больше не собирается отвечать ни на какие вопросы о нем.

Звук голосов усилился в моих ушах, и я обернулась, заметив Эрика, прогуливающегося по лесу с Брианной под мышкой в сотне футов от меня. Она смеялась над чем-то, что он сказал, и выглядела прекрасно в платье цвета пиона, которое подчеркивало ее распущенные темные волосы. Мой пульс стучал в ушах, когда я смотрела, как он одарил ее непринужденной улыбкой, его глаза были полны света вместо темноты, которую он всегда предлагал мне. И что-то в том, что я видела их такими, вызвало во мне бурю, в которой я не могла разобраться.