— Отец? — Спросил Фабиан, но Хейвер не ответил, стиснув зубы и избегая взгляда сына.

Фабиан вместе со своими братьями и сестрами направился к Андвари, и постепенно Майлз, Кларисса и их братья тоже вышли вперед, подталкиваемые своими родителями.

Мередит поспешила ко мне, и я сжал ее в объятиях, переводя взгляд на свою мать, когда страх пронзил меня. Я не мог допустить, чтобы с моей семьей что-то случилось. Я скорее умру, чем увижу, как они страдают.

— Пожалуйста, не причиняй им вреда, — умоляла мама, но Андвари проигнорировал ее, приказав нам всем встать в шеренгу перед ним.

Я продолжал держать Мередит за руку, когда занял свою позицию, свирепо глядя на Андвари и проводя пальцами по мечу у бедра.

Андвари с любопытством посмотрел на меня, казалось, почувствовав мою нерешительность, но я медленно вытащил меч, направив его на него. — Мы не причинили тебе вреда. Но, я буду сражаться насмерть, если ты поднимешь руку на кого-нибудь из нас.

— Бессмысленная угроза. Ты был бы мертв еще до того, как кончик этого клинка оказался в ярде от моей груди, мальчик.

Я стиснул зубы и выпрямил спину, готовясь умереть во имя тех, кого любил.

— Я не мальчик, — выплюнул я. — У меня за плечами двадцать восемь лет жизни, и я готов пожертвовать оставшимися, чтобы покончить с тобой.

Андвари с интересом посмотрел на меня, затем тихо усмехнулся. — Ну попробуй. — Он широко раскинул руки, и я почувствовал, как Мередит тянет меня за рубашку.

— Не надо, — взмолилась она, и я повернулся, чтобы встретиться с ее темно-синими глазами, сияющими силой.

Фабиан поднял свой собственный меч и, стиснув зубы, кивнул мне.

Как один, мы двинулись вперед, молчаливое решение текло между нами, и я ринулся вперед с ревом, рвущимся из моего горла, высоко подняв меч.

Андвари покрутил пальцем в воздухе, и мои ноги задвигались сами по себе. Я потерял всякий контроль, когда повернулся и вместо этого нацелил свой меч на Фабиана, сила бога прокатилась по моему телу и захватила меня. Он вскрикнул, парируя удар в последнюю секунду, споткнувшись от моей ярости, и я выругался, отчаянно пытаясь вернуть себе власть над собственным телом.

— Он управляет мной, Фабиан, — закричал я, и глаза Фабиана расширились, прежде чем он бросился на меня, его собственный меч замахнулся, целясь мне в голову.

— Мной тоже, брат, — процедил Фабиан сквозь зубы, его мускулы напряглись в попытке сдержать удар, но я был вынужден взмахнуть мечом, чтобы блокировать удар, и звон металла разнесся по всей деревне.

Андвари двигал нами, как марионетками, поднимая руки в воздух и ударяя ими друг о друга.

Фабиан еще раз взмахнул мечом, намереваясь вонзить его мне в бок, но я отскочил назад, чтобы избежать удара, и мои руки вынудили меня ударить его снова. Фабиану едва удалось избежать смертельного удара, и моя грудь сжалась от ужаса, что я чуть не убил его.

Я сопротивлялся изо всех сил, когда Андвари заставил меня снова занести меч над головой, и когда Фабиан снова бросился на меня, я был вынужден ударить его по ногам.

Он рухнул на землю, и я опустил меч по смертельной дуге, его глаза расширились от надвигающейся волны смерти, и я ничего не мог сделать, чтобы остановить это.

— Нет! — закричал он, и я крикнул Андвари, чтобы он освободил нас от своей игры.

Мой меч был в дюйме от лица Фабиана, когда мои руки резко остановились, и я испустил тяжелый вздох облегчения.

— Прости меня, — пробормотал я, и Фабиан с трудом сглотнул, убирая меч от своего лица, когда сила Андвари покинула его. Темная порча его силы отступила от моего собственного тела, и я вздрогнул, когда оно снова стало моим.

— Это был не ты, — пробормотал Фабиан, когда я наклонился и помог ему встать на ноги.

Андвари широко улыбнулся, показав слишком много зубов, его глаза сверкнули с невыразимой силой. — Возвращайтесь в строй, — прошипел он.

Фабиан бросил на меня серьезный взгляд и повернулся, чтобы присоединиться к своим братьям и сестрам, и когда я тоже двинулся, резкий толчок вырвал меч из моей руки. Меч Фабиана тоже полетел по воздуху, и Андвари поймал каждый из них в свои протянутые ладони, с легкостью обезоружив нас.

Со звонким смехом он поднял их над собой, и они начали плавиться от лезвия вниз, капая на землю в виде месива расплавленного железа.

Андвари наблюдал за нами с холодным выражением лица, бросив рукояти в жидкие остатки наших клинков. — Хватит об этом. Пришло время покаяния.

Он провел рукой по воздуху, и из ничего возникла плетеная корзина, которая повисла у него на руке, а внутри нее мерцало что-то золотое.

— Я долго и упорно думал об этом наказании, — сказал Андвари с мрачной улыбкой, которая наполнила меня ужасом. — И сегодня я решил, что не буду наказывать тех, кто причинил мне зло… поплатятся за него их дети.

Мое сердце затрепетало в груди, и я притянул Мередит ближе, желая защитить ее от любой судьбы, которая ожидала нас.

— Нет! — закричала мать.

Андвари толкнул ее в грязь рядом с моим отцом, и, хотя они пытались подняться, это было бесполезно.

У меня пересохло во рту, когда реальность обрушилась на нас со всех сторон. Андвари был невероятно силен. Не было никакого способа бороться с ним, и я вообще не видел выхода.

Длинные пальцы Андвари скользнули в корзину, и он вытащил из нее круглый предмет. Золотистое яблоко было зажато между его длинными ногтями, и я смотрел на него с беспокойством, даже когда у меня во рту скопилась слюна: фрукт был более аппетитным, чем любое блюдо, которое я когда-либо видел. Его сила взывала ко мне, не поддаваясь никакому объяснению, этот простой фрукт был настолько соблазнителен, что я знал, что в этом мире найдется мало вещей, которые я предпочту ему.

— Яблоки Идун было довольно трудно достать. Однако не все из них — плоды богини… — Его улыбка была какой-то извращенной, когда он подошел к нам с неземной грацией, затем протянул яблоко мне.

— Возьми его, — приказал он, и я неохотно потянулся за золотистым плодом, зная, что у меня нет выбора.

Казалось, что оно сияет скрытыми лучами солнца, его кожура была нетронутой и блестящей. Когда Андвари протянул следующий плод моей сестре, я рванулся вперед и попытался выбить его у него из рук, но бог щелкнул пальцами в мою сторону. Мои руки были крепко сжаты, так что я не мог дотянуться до него, только моя хватка на собственном яблоке оставалась твердой, когда Мередит взяла фрукт у монстра, стоявшего перед ней.

— Мередит, не ешь это, — приказал я себе под нос, и она слегка кивнула мне, в ее глазах заблестели слезы. У меня сдавило грудь от этого зрелища. Я был не в состоянии помочь, сделать хоть что-то, чтобы остановить это.

Когда все мы держали по яблоку, Андвари наблюдал за нами с весельем во взгляде. — Ешьте, — приказал он, но никто из нас не пошевелился, эта простая команда звучала, как смертный приговор.

Наши родители начали кричать, моля о пощаде, но взмах руки Андвари заставил их замолчать.

В деревне стало ужасающе тихо, и вокруг нас не было слышно ничего, кроме летнего ветерка, шелестящего листвой. Солнце опустилось низко над горизонтом, окрашивая небо в кроваво-красный цвет, и я подумал, что это будет последний закат, который я когда-либо увижу.

— Ешьте! — Снова потребовал Андвари, поднимая обе руки, и моя рука поднялась под его силой, а желание вгрызться в фрукт захлестнуло меня.

Я сопротивлялся изо всех сил, но моя дрожащая рука поднялась, и блестящее яблоко коснулось моих губ. Мередит впилась зубами в свое собственное, ее глаза затуманились от страха и раскаяния из-за того, что она не могла остановиться.

Нет, не ешь это.

Мне пришлось откусить кусочек, и самый сладкий сок, который я когда-либо пробовал, просочился на мой язык: сахар и энергия слились воедино, очаровывая меня. Я прожевал мягкие кусочки, внезапно потеряв способность остановиться, опьяненный вкусом и желая большего. Гораздо большего.

Когда я проглотил, сила Андвари отпустила меня, и я решительно отшвырнул яблоко на землю. Мередит кинула свое рядом с моим, но, в отличие от моего, оно стало пепельно-серым и сгнило у нас на глазах.