Есть распространенная гипотеза, что полтергейстные ситуации создают дети, у которых наступает половое созревание. Детям Елены и Юрия тогда было: Оленьке 5 лет, а Мишеньке — 3 года. Какое уж тут созревание!..
— Свернутый в рулон рентгеновский снимок лежал на магнитофонной колонке, — вспоминала Елена. — Вхожу в комнату — он висит в воздухе! Вот здесь, в этой точке, в полутора метрах над полом! Я испугалась, закричала, и рулон тут же пошел вниз. Но падал он странно. Опустился на сиденье стула, но так, что его половинка выдалась в сторону и продолжила движение, зайдя под сиденье. Получилось, что рулон произвел пол-оборота в вертикальной плоскости. Потом он выполнил еще полоборота в той же плоскости, а затем пол-оборота — уже горизонтально, вокруг ножки стула. Я это хорошо рассмотрела! И только после этого лег, а не упал на пол.
Еще одна гипотеза — поля. Те, которые идут из космоса, взаимодействуют с теми, которые излучаются Землей, и создается некий фон, способствующий возникновению полтергейста. Какие поля, взаимодействуя, сумеют создать такое сложное движение? Стихийные, действующие спонтанно? Управляемые? Но если управляемые, то кем? Хороший вопрос!
— Есть предположение, — осторожно вклинился журналист, — что в роли «расшумевшегося духа» выступают информационно-энергетические образования, оставшиеся после смерти людей.
Лена оживилась:
— Нашему дому 40 лет. Еще лет 20 назад в нем слышался детский плач. Тут раньше тракт проходил, заключенных в Сибирь гнали. Недалеко было болото. До сих пор там людские кости находят. Ужас! Посудите сами: если здесь и вправду замешаны души мертвых, то почему тогда полтергейст так редок? Люди умирают постоянно, а подобные странности встречаются, к счастью, нечасто…
— Я ему молочка наливала, — смущенно призналась Елена. — В блюдечко, на ночь. На, говорю, попей. Утром встаю — блюдечко чистое.
— Кошка вылакала? — предположил журналист.
— Я блюдечко задвинула вон туда, на книжную полку, — показала Елена. — Никакая кошка не доберется. А молоко ведь не испаряется полностью. Обязательно пленочкой покрывается. Тут же ничего. Выпил, наверное…
— Сейчас, спустя год, у вас в доме ничего аномального не происходит. Расскажите, как это получилось? — попросил корреспондент.
— Я стала молиться, — призналась Елена. — Положила под матрацы детишкам пояса с цитатами из церковных книг, крестила их и читала молитвы.
— И полтергейст ушел?
— Да. Но не совсем. Он, по-видимому, в сарай перешел. Там неожиданно стали распахиваться двери… Юра даже гвоздь вбил длинный, 15-сантиметровый, и загнул его. Получился крючок, удерживающий дверь. Но и это не помогло. Я возьму что-нибудь в сарае, закрою дверь, ухожу по тропинке, вдруг — сильный удар изнутри, из сарая. И дверь распахивается. Он прожил в сарае недели полторы-две.
— А что случилось потом? — допытывался корреспондент.
— За неделю до нового, 1990 года мы закололи поросенка. Сало стали коптить в коптильне. Она металлическая, круглая, полностью закрытая, на дверце — замок с сильной пружиной, просто так не открыть. Поросенок там коптился, мы занимались домашними делами. Вдруг видим через окно: дверца распахнулась. И пламя как полыхнет метра на два с половиной вверх! Вон, видите, яблони до сих пор стоят опаленные. Тогда все и кончилось. Пропал полтергейст.
— Очень странно, — подхватил Юрий. — В коптильне, когда дверца закрыта, огня нет. Там опилки тлеют, уголья. Она ведь коптит, а не поджаривает. И вдруг такое пламя — откуда? И кто дверцу открыл? Она же накаленная.
А вот другая история.
«…У меня в квартире вот уже полгода свирепствуют непрошеные гости. Первое, что они сделали, — это расправились с иконами. Однажды утром я обнаружила их валяющимися на полу. Некоторые были разломаны, другие — поцарапаны. Прошло еще несколько дней, и поселившиеся у меня гости стали бить посуду, выкручивать лампочки, обливать одежду машинным маслом, рвать книги. Теперь я сижу в темноте: окна уже давно забиты фанерой. Вставлять стекла бессмысленно: их разбивают в первую же ночь. Лампочки мои незваные гости тоже не любят. Разрешают держать их только в одной комнате. Стоит мне только вставить новую лампочку в прихожей или в ванной, как ее немедленно разбивают.
Я догадываюсь, почему у меня появились эти непрошеные гости. В марте 1996 года умерла моя дальняя родственница. Я ее недолюбливала, поэтому на похороны не пошла, а послала сына и свекровь. Они вернулись поздно и принесли с собой бутылку водки — ее послали, чтобы я тоже могла помянуть усопшую. Я этого не сделала, и с тех пор начались мои мытарства».
Излагает все это вполне современная начитанная женщина, работающая в отделе одного из крупнейших предприятий Екатеринбурга — Уралэлектротяжмаша. До недавних пор она не верила, как говорится, ни в Бога, ни в черта, ни в пси-мезонные поля. Девизом ее мировоззрения вполне могли бы стать слова «Все в природе объяснимо».
Наверное, именно этот стопроцентный атеизм и стал причиной жестокого стресса, когда с ее 13-летним сынишкой Тимом стало твориться что-то очень неладное. Вокруг него устраивали настоящую свистопляску домашние вещи и предметы: выкручивались из патронов лампочки, летели по воздуху и взрывались мельчайшими осколками, взлетела вверх и затем разбилась вдребезги ваза. Такие же путешествия совершали будильник, магнитофон.
Происходило это, как правило, ночью, но в присутствии и на глазах взрослых. Так что версии о детском баловстве или разыгранном там спектакле отпадают полностью. Какое уж там баловство, коли во второй раз, 18 января 1993 года, неведомые силы чуть было не погубили парнишку. Его стало так ломать и выкручивать, что двое взрослых мужчин (отец и его брат) с трудом удерживали парня, чтобы не расшибся. Стали звонить в скорую, но телефон, словно издеваясь, вырывался из рук, подпрыгивал. Дозвонились-таки, но медики отказались выезжать, посоветовав обратиться в психиатричку.
Представьте состояние родителей, на глазах которых умирал сынишка. Дважды ему делали искусственное дыхание (не дышал по несколько минут), «заводили» останавливающееся сердце.
— Человек я сильный, видела не одну смерть, — вспоминает Марина Васильевна. — Папа на моих руках умер от рака. Но такое и вспомнить страшно. Сын шепчет: «Мама, держи меня… Кто-то внутрь залез, распирает тело». Что делать, к кому обратиться за помощью?
Стоит ли осуждать мать, которая в отчаянии побежала ночью на соседнюю улицу, к женщине, которая снимала сглазы, изгоняла нечистую силу. Обернулась минут за 7–8. Смотрит: грудь у сынишки — словно надутый мяч, колесом, что-то распирает ее изнутри. Мужчины стоят, не знают, что еще можно предпринять.
Ситуацию разрядила вошедшая вместе с хозяйкой квартиры Роза Афанасьевна Шкирятова. Человек она очень своенравный, странный, даже со своими сторонниками не всегда находит общий язык. Так, откололась от городского общества поклонников известной теперь многим системы учителя Иванова, хотя всем своим образом жизни следует его заветам. Да и людей врачует только в соответствии с ними.
Конечно, в обычных условиях Марина Васильевна обошла бы Розу Афанасьевну далеко стороной. Но ночь, отказ медиков, непонятное поведение вещей в квартире и, главное, задыхающийся, корчащийся в муках сын прямо-таки погнали ее к целительнице. Это и понятно: припрет — так и кому похуже в ножки поклонишься. И пришедшая женщина сумела укротить бушевавшие в квартире неведомые силы.
Чтобы закончить эту часть рассказа о ночном происшествии на Эльмаше (район Екатеринбурга), добавлю, что непонятное происходило не только в этой квартире, к тому же длилось несколько дней. После первого происшествия семья уходила ночевать к родственникам в их собственный дом, но и там домовой не оставлял их в покое: он хлопал внутренней дверью (пока не догадались подпереть ее скамейкой), «шутил» с чайными ложками, бросал подушку, ножовку. Словом, веселился.
Так как официальные учреждения не занимаются изгнанием полтергейста, пострадавшие обращались к священнику. Он читал полагающиеся молитвы, снабдил святой водой. Но, видимо, они плохо помогают бывшим неверующим… В редакцию «Уральского рабочего» Марина Васильевна позвонила, чтобы знали, что есть люди, способные укротить таких невидимых буянов.
