Голос брата выдернул меня из моих мыслей, и я, перестав хмуро сверлить ворота взглядом, обернулся к Филу.

— Ждём.

— Дар, от тебя уже идёт такой холод, что ты, того и гляди, отморозишь виру спину. Твои войны отступили от тебя подальше, да и я, пожалуй, отойду. Успокойся, искры уже летят.

О да. Искры летели. Одним Богам известно, чего мне стоило сдерживать свою силу сейчас, когда я чувствовал, она рядом, совсем близко.

— Дар, — Фил вдруг стал серьёзным, — эта девушка… она согласится быть лертой? Я слышал, на Юге это считается позором, да и у нас, на Севере, не особенно..

Я зарычал. Вир подо мной заметался, но одно движение, и он встал как вкопанный.

— Ты думаешь, брат, — почти прошипел я, — я не знаю? Она моя истинная, дыхание жизни для меня. Я хочу дать ей все, все, чего она заслуживает, а вместо этого… не дам ей даже выбора. Она моя. И чем раньше это поймет, тем будет лучше нам обоим. Не задавай глупых вопросов, брат.

Я отвернулся от Фила, и вдруг почувствовал, как ёкнуло сердце.

Глянув на Кирт, увидел, как раскрылись и тут же закрылись ворота, пропуская маленькую фигурку на лошади. Ещё было слишком далеко, но моя магия взвилась и рванула к девушке, сметая все и покрывая дорогу плотным слоем льда.

— Возьми себя в руки! — завопил Фил, его волосы и доспехи побелели от инея.

Сцепив зубы, усилием воли подчинил магию, и, пока девушка приближалась, смотрел в шею виру, считая в уме шаги её лошади.

Фил двинулся ей навстречу, его вир фыркнул на лошадь девушки, и та чуть не скинула, вздрогнув, её со спины. Я видел как побелели пальцы девушки, удерживая поводья. Фил что то сказал ей, но кровь так шумела у меня в ушах, что я не расслышал.

Я смотрел на неё так близко первый раз за несколько месяцев. Хотелось протянуть руку, схватить, присвоить, сбросить чёртов плащ, который скрывает от меня её лицо… Но вместо этого я холодно сказал:

— Я ждал тебя. Ты можешь ехать верхом, или, если хочешь, можешь пересесть в повозку. Как тебе будет удобнее. Дорога займёт несколько дней.

— Мне все равно, — глухо донеслось из под плаща, и звук её голоса отозвался во мне дрожью.

— Тера Алесия, — Фил снова обратился к девушке, и я заметил, как она вздрогнула, услышав северное обращение.

— Меня зовут Филициус Тиор, я младший брат Дариона Тиора. Так как вы его истинная, вы теперь член нашей семьи, и я очень рад..

— А на Севере разве принято принимать в семью женщин м… лёгкого поведения? — перебила его девушка, и резким движением скинула с лица капюшон плаща.

Я увидел бледное, до синевы, лицо, слегка растрепанные волосы, казавшиеся в сумерках почти чёрными, и лихорадочно блестевшие на осунувшимся лице, глаза.

— Так что же? Почему вы молчите, лорды? — требовательно повторила она, и её тонкие пальцы задрожали.

Хотелось прижать их к губам, сжать в объятиях, успокоить, заправить за ушко выбившийся локон, и увезти так далеко, спрятать от всех… Горло вдруг перехватило, и я не смог выдавить и звука.

— Быть лертой Северного Лорда большая честь, — сказал вдруг Фил, и я увидел, как помертвело её лицо.

— Честь?! — она почти прошептала, но я услышал.

— Я знаю, лорды, у вас есть младшая сестра. Вы уже выбрали, кому она станет лертой? — она вскинула голову и посмотрела презрительно прямо мне в глаза.

— Тера..- мой голос звучал так глухо, что я сам вздрогнул, — выбора нет. Ни у вас, ни у меня.

— Нет выбора? А мне нет еще и двадцати, — сказала она, и, разворачивая лошадь в сторону шатров моих людей, добавила, — разве это не повод обратиться в суд Империи? И я сделаю это, лорд Тиор. Можете мне поверить.

Ее лошадь пошла медленно, а я, не двигаясь с места, просто провожал взглядом съежившуюся фигурку девушки в чёрном потрепанном плаще.

В палатке было тепло и уютно.

Мягкий свет струился из странной формы витых ламп под потолком, на небольшом возвышении набросаны тёплые одеяла и куча подушек, разной формы и размера.

Я так продрогла, что даже в тепле не сразу согрелась, поэтому присела к маленькому столику не снимая плаща. Взяла чашку с горячим напитком, испускающим дурманящий пар и судорожно вдохнула аромат.

Руки дрожали. После встречи с Лордом Севера меня все ещё бил озноб, но я ощущала странное спокойствие и отрешенность.

Когда я выехала за ворота Кирта, почувствовала вдруг, как ко мне, издали, ринулась густая, ледяная и неистовая, мгла.

Сила…

Я знала, чья она. Магия лорда Тиора стремилась ко мне, а это значит, он и вправду мой истинный, предназначенный мне судьбой. После всех моих надежд и неистовых молитв..

Это оказалось правдой.

Через два часа пути объявили привал на ночь. Молчаливый молодой воин-прислужник провел меня в палатку, повёл рукой, и тотчас стало светло и тепло, а на маленьком столике появились напитки и ужин.

Прислужник коротко поклонился и вышел, а я устало села, инстинктивно потянувшись к горячей чашке.

Выпив незнакомый, но приятный на вкус напиток, я встала и, скинув с себя плащ, почти упала на ложе из одеял и подушек. Укрылась, закутавшись, сразу проваливаясь в тяжёлый, похожий на марево, сон.

Я стою у края пропасти, ветер сбивает с ног, тяжёлый дождь хлещет по щекам и больно бьёт по спине и рукам. Мне холодно, но почему-то не страшно.

— Генри..- шепчу пересохшими губами имя брата и тяну к нему руки,

— Генри..

Брат стоит на другой стороне пропасти, что-то кричит, но я не могу разобрать… Прислушиваюсь изо всех сил, делаю ещё шаг… и понимаю, что пойду дальше, пойду по воздуху… Ведь там Генри..

— Уходи..- доносится с ветром..- уходи Алесия!

— Нет, Генри..- плачу, в груди так больно..

Вдруг чьи-то сильные руки отталкивают меня от пропасти и я, вырываясь из тяжкого сна, дрожу и судорожно открываю рот, в попытке вдохнуть глоток свежего воздуха.

В свете ламп вижу, как кто-то большой и сильный, растирает меня чем-то пахнущим резко и пряно, заставляет открыть рот и вливает какую-то горечь, я пытаюсь сопротивляться, и тёплая жидкость бежит по шее..

— Дар, отпусти её, ею займётся лекарь, — слышу чей-то голос над головой, пытаюсь повернуть голову, но не могу.

— Жар начинает спадать, — другой голос подрагивает от напряжения, — иди, Фил. Я останусь здесь.

Чувствую, как меня обнимают, и вдруг понимаю, что нет ничего важнее этих объятий.

Цепляюсь за чужую руку из последних сил, и шепчу с трудом открывая пересохшие, потрескавшиеся губы:

— Не уходи…

Тёплое дыхание опаляет щеку, чьи-то губы, легко касаясь лба, шепчут:

— Я с тобой… не бойся… я всегда буду с тобой..

И собирают слезинки, скопившиеся в уголках моих глаз.

Голова была тяжёлой и странно пустой. Я с трудом открыла глаза, и, в сумерках зарождающегося рассвета, оглядела палатку.

Я лежала, укутанная одеялом по самый нос. Лампы погасли, осталась только одна, у входа.

Серый свет пробивался через ткань палатки, и я поняла, что уже утро.

Неловко двинувшись, застонала, резко сдавило виски.

— Осторожно, тера. Не нужно так.

Он подошёл бесшумно, и склонился, трогая мой лоб.

— Жара нет. Но пару дней вам придётся полежать, Алесия.

— Я заболела? — мой голос звучал глухо, я закашлялась.

— У вас магическое истощение. Так сказал мой лекарь. Вы не опытный маг, и последние месяцы отдавали все свои силы, истощая магический резерв.

— Откуда вы знаете?

Дарион Тиор устало улыбнулся уголками губ.

— Я все знаю про вас, Алесия.

Сил спорить у меня не было, тем более, что я вдруг осознала, что лежу под одеялом абсолютно без всего..

— Это… Вы меня раздели?! Я… я… зачем?!

— Вас нужно было натереть настройкой тиуки, чтобы задержать в теле уходящую магию.

— Но почему вы?!

— А вы предпочли бы, что бы это сделал один из моих войнов?

Он улыбался, но в чёрных глазах полыхнуло вдруг что угрожающее.

— Нет, я… ведь лекарь..