— Григорьев! Ты где там? — вырвал меня из размышлений голос коменданта из-за угла. Я даже не сразу среагировал на то, что он меня звал. Ещё не привык к тому, что у меня теперь новая легенда и облик. Был я брюнетом Дмитрием Чарторыйским, а стал — блондином Виктором Григорьевым. Краску мне подобрали какую-то особую, магическую. По заверениям специалистов, она была не смываемой, и её срока действия должно было хватить на год, после чего её нужно было заново нанести. Также благодаря линзам мои глаза стали голубыми. Ну, и с цветом кожи они тоже что-то подшаманили, из-за чего она стала более бледной.

На мой взгляд, это всё было лишнее, но моего мнения никто не спрашивал. Государство всерьёз взялось за обеспечение моей безопасности.

— Иду, — отозвался я, ускоряя шаг.

— Держи, — протянул мне стопку белья комендант, — Тут постельное и два полотенца, одно для лица, другое для тела. Раз в неделю будешь менять. Что-то потеряешь или испортишь, будет вычтено из стипендии. Алкоголь и курение в общежитии запрещены. Отбой в двадцать два ноль-ноль. Девок не водить. Будешь нарушать правила — выселю! Всё понял? — строго спросил он, сурово глядя на меня из-под квадратных очков.

— Так точно! — вытянулся я перед ним дурашливо.

— То-то же, — довольно отозвался он, видимо, всерьёз восприняв мой ответ. Он попрощался со мной, одобрительно хлопнув по плечу, и я почти строевым шагом направился в свою комнату.

— Привет! — встретила меня в моей же комнате симпатичная девушка, в чертах лица угадывалось что-то татарское, — А я, думаю, кого это к нам на этаж подселили? Зашла познакомиться. Меня Айгуль зовут, а тебя как?

— Дми… кхм, Виктор, то есть, — вовремя поправился я, и положил вещи на ближайшую койку. Девушка же кошачьим шагом ходила по комнате, внимательно оглядываясь, и как будто даже принюхиваясь. Вообще, несмотря на то, что она была довольно симпатичной, и любого другого подростка посещение подобной девушки только обрадовало, меня подобная бесцеремонность только раздражала.

— Познакомилась? Теперь будь так добра покинуть мою комнату. Мне переодеться надо, — изо всех сил скрывая раздражение, попытался я её выпроводить.

— Переодеться? — она наклонила голову, с каким-то странным любопытством глядя на меня, — Я не против. Переодевайся. А покидать комнату я не хочу. Я теперь здесь жить буду. С тобой. Очень уж у тебя сила вкусная, и много как её! Мне на долго хватит. Имя ты мне своё назвал, так что теперь ты в полной моей власти. Будешь моим слугой, — хищно оскалилась она под конец, обнажив мелкие, но острые зубы.

— О как! — аж восхитился я. Время, когда меня можно было подобным напугать, уже давно прошло, — Ну давай, попробуй на мне свою власть проявить. Очень удивлена будешь.

— На колени! — грозно прошипела она, и очень удивилась, когда я лишь рассмеялся в ответ.

— Значит, обманул? Но тебе это не поможет. Всё равно моим будешь, — рыкнула она, и прыгнула на меня, вот только у меня в руках уже была трубка, и я просто дунул в неё.

Условия тут для подобного оружия были идеальные. Ни ветерка, который мог бы развеять облако из перетёртой травы, ни посторонних, которые могли попасть под удар, не было, и уже через долю секунды она замерла столбом посередине комнаты, лишь злобно сверкая на меня глазами.

— Чего зенки вылупила? — усмехнувшись, подошёл я к ней, — Не ожидала? И ведь это всего лишь смесь, вызывающая ступор у нежити. Особого вреда не причинит, в отличие от вот этого, — вытащил я проклятый кинжал, для которого по моему заказу были сделаны специальные ножны, защищавшие от его эманаций, а ещё я рукоять заменил, чтобы мог без последствий пользоваться им.

— А вот это, — продолжил я, поднеся кинжал к её шее, — Гарантированно тебя в небытие отправит. Ну, что, продолжаю?

— Как она тебе ответить должна? Ты же лишил её возможности говорить, — невозмутимо вмешался появившийся в комнате Баюн. Он отходил знакомиться с территорией пока я общался с комендантом и размещался.

— Да? А я и не заметил, — соврал я, продолжая держать кинжал у шеи нежити, ну или кто она там, которая только и могла делать, что испуганно таращиться на меня, — Уж думал, молчание знак согласия. Хотя, к чему мне вообще у неё что-то спрашивать? Я в своём праве. Сюда я её не звал, так что сама виновата.

— Ну, ежели так, то да. Режь, — великодушно разрешил кот, уселся на пол, и с явно читаемым удовольствием в глазах стал рассматривать нашу гостью, у которой во взгляде уже читался откровенный ужас.

— Или может дать ей шанс отслужить свою вину, как думаешь? — сделал я вил, что задумался.

— А она тебе нужна вообще? — лениво зевнул он, сверкнув своими жёлтыми глазищами, — Это же Юха. Толку тебе от неё? Бесполезное создание. Только и может, что влюблять в себя парней, выходить за них замуж, да съедать потом. Ты же жениться не собираешься?

— Нет, — помотал я в отрицании головой, — Да и съеденным, честно говоря, быть как-то не хочется.

— Ну вот! А я о чём? Бесполезное создание. Говорю же, лучше уничтожить, чтобы проблем потом не было.

— Можно, конечно, и уничтожить, но вдруг она всё же пригодится? Тебя не смущает тот факт, что она как у себя дома шляется по той территории, где вообще-то готовят охотников на таких, как она? Да и проводник по местности нам пригодился бы. Я же правильно понимаю, что тут какая-то своя нечисть водится? — уточнил у него я.

— А как же, — кивнул кот, — Не так много, как у нас, но конечно водится. Юха, кстати, одна из сильнейших и древнейших. Это переродившийся Аджаха. Двенадцатиглавый змей. Когда тот достигает возраста в тысячу лет, то перерождается в Юху. Так что ей не меньше тысячи лет, как ты понимаешь. Городу этому меньше пятисот лет, к тому же, на горе находится, так что не удивлюсь, если она тут жила ещё до его основания, так что нет ничего удивительного в том, что она к тебе зашла. Тут люди в гостях у неё, а не наоборот. Странно только, что её раньше не выявили, и не уничтожили.

— Сейчас мы это и узнаем, — решился я, и обратился к ней, — Это правда? Ты действительно давно тут живёшь? И почему тебя не поймали, если так? Можешь отвечать, разрешаю, — одной из побочек этого наговора на травах, что нечисть, которая попала под его действие, должна была выполнять всё, что я скажу, и не могла врать.

— Правда… — хрипло выдохнула девушка, — Я действительно тут живу уже больше тысячи лет, но ещё до появления здесь города ушла в спячку. И проснулась только пару лет назад. Очень удивилась произошедшим изменениям, и не стала пока себя выдавать. Ходила среди людей, и изучала язык и порядки. В этом здании я раньше не была, и сегодня в первые оказалась тут, и сразу же совершила такую ошибку… Нельзя было мне к тебе лезть. Я же чуяла, что что-то с тобой не так, но слишком уж вкусно ты пах… Не убивай меня, человек. Я отслужу тебе свой проступок.

— Ну, что? — подмигнул я Баюну, — Как думаешь, дадим ей шанс?

— Я бы не стал, — лениво зевнул кот, — Наверняка злобу затаит, и какой-нибудь гадостью отплатит. Но, впрочем, ты мальчик уже большой, сам решай.

— А я, пожалуй, рискну, — с сомнением глянул я на монстра, притворяющегося красивой девушкой, — Подобный слуга мне не помешает. Надо будет только клятву получше продумать, чтобы она точно не смогла мне навредить…

— Продумай, — охотно согласился со мной кот, — И быстрее… Чую, что скоро её оцепенение спадёт, и ещё одного шанса так поймать себя она тебе не даст.

— Я согласен оставить тебе жизнь, но только при том условии, что ты станешь моей слугой, и не будешь мне вредить, — решился я, и кивнул монстру, — Клянись Луной, что станешь моей верной слугой, будешь выполнять всё, что я скажу, и ни словом ни делом, ни прямо ни косвенно не будешь вредить ни мне ни моим близким, до тех пор, пока я не освобожу тебя от этой клятвы, но и после этого ты не станешь мстить мне, или моим близким.

— Покажите, что вы можете, — попросил меня профессор, поправив очки, — Только не разрушьте здание, начните с чего-нибудь простого и безопасного, — добродушно рассмеялся он, явно резонно предполагая, что вчерашний школьник, которым я по сути и был, вряд ли способен на что-то серьёзное.