Однажды я купил ей кофейную кружку с надписью: «Хоть она и маленькая, но свирепая».

— Ты не поедешь со мной, Кэш.

— Ты не поедешь одна, Кэт.

— Поеду. — Ее ноздри раздулись, а лицо приобрело тот ярко-красный оттенок, который означал, что скоро она начнет изрыгать ругательства и обзывать меня всеми грязными словами, какие только есть в ее арсенале. Но Кэт могла кричать, разглагольствовать и осыпать меня проклятиями сколько угодно.

Я ни за что не позволю ей бесцельно разъезжать по стране одной.

Это небезопасно. Это неразумно. И я был чертовски уверен, что этого не произойдет.

— Я не хочу, чтобы ты ехал со мной, — рявкнула она.

— Вот дерьмо, милая. Я еду.

— Нет, не едешь. — Ее нога вдавила педаль газа, вжав меня в сиденье. — Придурок.

Можно было бы придумать более изобретательное прозвище, но, если она не проявит сверхчеловеческую силу в ближайшие пять минут, ей ни за что не удастся вытащить меня из этой машины.

Я украл кое-какую одежду из шкафа Истона — к счастью, у нас был одинаковый размер — и туалетные принадлежности из их гостевой ванны. После того, как Джемма переехала к нему, она снабдила дом всем необходимым. Я взял на себя смелость украсть зубную щетку, пасту и бутылку шампуня.

— Ты придурок, — пробормотала Кэт.

— Знаю. — Я поудобнее устроился на сиденье и закрыл глаза. «Кадиллак» оказался на удивление удобным, и, хотя он был не так хорош, как кровать, я справлюсь. Извиваясь и поворачиваясь, я устроился так, что моя голова оказалась между сиденьем и дверью. — Дай мне пару часов, а потом я сменю тебя за рулем.

Нет ответа.

Я подождал пять вдохов, затем приоткрыл веко.

Губы Кэтрин были сжаты в жесткую линию, и если она не отпустит руль, то ее пальцы навсегда оставят на нем вмятины.

— Эй. — Я потянулся через кабину и коснулся костяшками пальцев ее локтя. — Не злись.

Она отдернула руку.

— Придурок.

— Я не хочу, чтобы ты отправлялась в эту поездку одна. Истон прав. Это опасно. — Слишком многое может пойти не так. В мире слишком много ненормальных. — Это для твоего же блага.

Кэт одарила меня усмешкой, от которой у большинства мужчин отлегло бы от сердца.

— Я не какая-то безнадежная беспризорница, нуждающаяся в твоей защите.

— Я знаю. — Кэтрин Гейтс была самой сильной и стойкой женщиной, которую я когда-либо встречал. Но это все равно не означало, что я отправлю ее одну в неизвестность. — А что, если я тоже просто хочу отдохнуть?

— Возьми отпуск.

— Да, — усмехнулся я. — С тобой.

— А как же работа?

Я усмехнулся.

— Некоторых из нас можно заменить.

Это привлекло ее внимание. Огонь в ее кристально-голубых глазах угас.

— Это неправда. А что с расширением?

Моя семья как раз расширяла наше хозяйство, чтобы включить в него современное предприятие по разведению и дрессировке лошадей. Мы с Джеммой должны будем управлять им. Когда Истон объявил о своих планах по расширению ранчо, она инвестировала в него в качестве партнера.

— Сейчас самое время уйти, пока мы не занялись делами. Кроме того, если я не буду работать, то и Джемма сможет расслабиться. — Моя будущая невестка была не из тех, кто сидит, когда другие люди стоят.

Кэт вздохнула. Она знала, что я прав.

— Придурок.

Я усмехнулся и сел прямее.

— Почему ты не хочешь, чтобы я ехал с тобой? Ты злишься на меня или что-то в этом роде?

В пятницу вечером за семейным ужином она была заметно молчалива, и это было не похоже на нее — отстранять меня от чего бы то ни было. Также не похоже на нее — организовывать спонтанную поездку, даже не предупредив меня об этом.

— Кэт? — подсказал я.

Ответа не последовало.

Ладно, она была в бешенстве.

— Что? Что я такого сделал?

— Ничего, — пробормотала она.

— Тогда позволь мне поехать с тобой. Мама и папа будут проверять, все ли в порядке дома. Истон уже знает, что я уезжаю, поэтому он изменит расписание, чтобы прикрыть мои смены.

В его штате было много других парней, которые были бы рады проводить конные экскурсии с гидом и частные уроки. В последнее время я все равно не часто занимался этим из-за увеличения объема работы в тренировочном комплексе.

— Пожалуйста? — умолял я.

— А как же Дэни? — спросила Кэт. — Она ведь, наверное, неправильно поймет?

— Нет. — Я поерзал на сиденье, так что мои колени уперлись в бардачок. — Мы расстались в пятницу.

Машину дернуло в сторону.

— Ого. — Я сел и оглянулся назад. — Что это было?

— Э-э… суслик.

Она сворачивала, чтобы не столкнуться с ними. Я сворачивал, чтобы убить их. С этого момента и до конца лета вредители будут рыть ямы на наших пастбищах, чтобы в них мог попасть скот и лошади.

Приближался поворот к нашему дому, и Кэтрин сбавила скорость, съезжая с шоссе. Черт возьми. Она не собиралась облегчать мне задачу.

Что ж, она была не единственной упрямицей в машине. Она может хоть часами стоять у дома, я просто буду дремать, пока она не поймет, нравится ей это или нет, но я отправляюсь в это путешествие.

Она была не единственной, кто мечтал о спонтанном отпуске. Последние несколько месяцев были изнурительными. Планирование в тренировочном комплексе шло успешно, и строительная бригада должна была приступить к работе в течение месяца.

Но работать с семьей, в частности с моей семьей, было непросто. У каждого было свое мнение.

Нам нужно двадцать конюшен. Нет, нам нужно тридцать.

Мы должны нанять еще помощников. Нет, мы должны использовать имеющихся работников.

Давайте в первый год будем покупать только жеребят. Нет, мы должны купить кобыл.

Бывали дни, когда я поднимал руки, говорил: к черту все это, и уходил на арену, чтобы поработать с лошадьми.

В конечном счете, то, как мы будем управлять ареной, будет моим решением. Но я хотел, чтобы моя семья чувствовала себя комфортно, высказывая свою точку зрения. Я ценил их опыт и вклад, даже когда они были ошеломляющими.

Отпуск, чтобы вздохнуть полной грудью, на неделю или две, звучал чертовски заманчиво.

Я не был уверен, как Истон справится с ранчо. Неудивительно, что последние несколько лет он был так расстроен. Если бы не Джемма, у него, возможно, перегорел бы предохранитель.

Но у меня не было красивой женщины, к которой я мог бы прийти домой вечером. Ну, кроме Кэт. Когда мне нужно было выговориться, она всегда выслушивала меня. Она находила способ рассмешить меня.

Не то чтобы я не был благодарен за эту новую возможность. Тренировочный комплекс был идеей Истона. Он знал, что мои таланты в обращении с лошадьми тратились впустую на экскурсиях для гостей и рутинную работу на ранчо. Когда этот комплекс откроется, нам бы только запустить его, он будет мечтой.

Но сначала нам нужно его открыть.

Поездка с моей лучшей подругой могла бы спасти мой рассудок.

— Итак, эм… что случилось с Дэни? — спросила она, когда колеса машины заскрипели по гравию, когда мы проезжали мимо зеленого луга по дороге домой.

— Мы поссорились, из-за какой-то фигни, черт возьми. — Я покачал головой, все еще не в силах поверить, что за какие-то десять минут мы перешли от «я обожаю тебя, Кэш» к «я ненавижу тебя, придурок».

— Из-за какой фигни?

— Из-за тебя. — Я глубоко вздохнул. — Ей не нравится, что мы живем вместе.

Кэт повернулась, и у нее отвисла челюсть.

— Почему? Она, э-э, сказала что-то конкретное?

— Нет. Просто ей не нравится, что у меня есть соседка.

— О.

— Неважно. — В любом случае, она оказалась не той, за кого я ее принимал. Не велика потеря.

Я пригласил Дэни в гости в пятницу вечером, но она пробормотала что-то о том, что не является самой большой поклонницей Кэт. Как Кэт может кому-то не нравиться? Она была потрясающей. Веселая и умная. Она была добра как к животным, так и к людям, и, насколько я знал, с Дэни она была исключительно вежлива.

Но что, черт возьми, я знал о женщинах? Наш спор быстро обострился. Я встал на сторону Кэт. Она заняла оборонительную позицию. Когда Истон позвонил и рассказал мне о горном льве, я был более чем рад прервать вечер с Дэни. И был не против посмотреть, как ее задние фары отъезжают от моего ранчо.