— Он отдаст мне всё, что имеет! — Со Ва аж взвизгивает.

Поделиться невероятной новостью ему не с кем, иначе — чего юлить — может, и не провалит план Деда, но значимо подпортит.

— Да кто ж всё-то отдаёт? — продолжает тянуть из него ответы Ён. — Сами подумайте? Вы что же с одним из Варов на сделку пошли? И так просто он с вами связался и сказал, что прямо вот всё отдаст?

— Не сам… — робеет Со Ва. — Через него, — и указывает на Диля.

— А вы и поверили? Без доказательств?

— Были доказательства! Были! Он…

— Обещал значит сделает, — прерывает их разговор Диль.

Своим вмешательством, однако, он подтверждает, что Со Ва ни чуточки не приврал. Он действительно имеет некий договор с кем-то из Варов, и тому не жаль отдать нажитое непосильным трудом, лишь бы добраться до Вера Изу.

Ёну такой расклад на руку. Диль упоминал, что разборки они ведут только с подчинёнными Вера Изу. Вот и выходит, что тех бандитов, что поджидали Ёна дома и с которыми Диль беспощадно расквитался, тоже подослал владелец Больга Враш.

Да и сам Диль не прочь скрутить ему шею.

Сколько же врагов нажил себе Вер Изу! Ещё бы он не превратил своё здание в неприступную крепость! Чтобы избежать могилы, и не так изворачиваться будешь!

И воля Гао нужна ему за тем, что на флешке может быть информация, способная загубить долгие годы его плодотворных трудов. Что началось вперёд? Кредитные конторки, одну из которых опять же Диль прикрыл прямо здесь? В «Холодной Луне», которую люди Вера Изу приняли за свою.

— Вы брали в долг, чтобы открыть клуб? — уточняет Ён.

— Нет, — усиленно мотает головой Со Ва. Каждое его движение пропитано чрезмерно энергичностью. — Своими усилиями и молитвами Великому Гао…

Ён не знает, что ответить, особенно на упоминание о мессии. С другой стороны, за молитву процент не берут. Да и бесплатная она. По крайней мере, раньше была.

Вер Изу настолько обнаглел, что считает, в городе каждая соринка ему принадлежит. К такому выводу приходит Ён, сопоставив ответы Со Вы с его поступками. Просто приходит и берёт, что хочет.

Может, и И Бана он на тот свет отправил. Нет! Ён морщится, и Со Ва незамедлительно подносит ему стакан с водой. Нет… Агенства Гао и И Бана недолюбливают друг друга, и Ён не удивился бы, узнай, что Больга Враш повлияла на то, как сильно испортилась репутация И Бана. Разве мог он упоминать Вера Изу и доверие в одном предложении?

Первым вспоминает о существовании Ёна брат. Юн пишет:

«Ничего».

Ён никнет, но ненадолго. Вопросов у него накопилось немало, и он вываливает их на брата, пока тот не ушёл из онлайна:

«У тебя были случаи с вливанием?»

«Конечно, нет. Это не тот вид преступления, который под силу совершить каждому. Представляешь, сколько стоить сделать такой чип? Причём он также считается орудием убийства. Ведь человек, в которого он вживлён, считай, ходячий труп. Долго не протянет».

«Важно, по своей воле операция или нет?»

«Нет. Убийство есть убийство. Если это не врач с разрешением на эвтаназию, то значит незаконно отнял чью-то жизнь».

Ён посматривает на Диля из-за телефона, и когда тот, замечает на себе его пристальное внимание, опускает взгляд и приближает экран к носу. Конечно, из-за линз он плохо видит, но главная причина в том, что он не хочет, чтобы Диль обнаружил эту переписку. Если кто-то спросит, что такого в том, что у него получилось что-то рассмотреть — а если бы даже и получилось, то читает он из рук вон плохо и вряд ли что-то понял бы, — то Ён ответит: я сам ещё ничего не знаю! К чему пустые надежды?

«А жертва, которую заставляли совершать преступления под действием чипа, считается также соучастником или же её признают невиновной?»

Юн долго молчит. Три точки, обозначающие, что он что-то пишет, то появляются внизу окна с беседой, то пропадают. Наконец приходит ответ:

«Говорю же, не было у меня прецедентов. Скорее всего будут судить как соучастника, потому что сложно доказать, действовал ли он только по воле владельца чипа или же имел свой злой умысел».

— Тебе нравится убивать?

Внезапный, брошенный невпопад вопрос Ёна ошеломляет и Со Ву, и Диля в равной степени.

— Ты мне? — растерянно стучит по груди Диль.

— А здесь кто-то ещё считает, что этот вопрос адресован ему? — Ён смотрит на Со Ву, но тот предпочитает поклониться и умыть руки.

— Какая разница? — по-прежнему не понимает Диль.

Кажется, выражать свои мысли и чувства для него дело непростое. Спроси напрямую, что он думает… да хотя бы даже о себе, он вдруг превращается в мямлю.

— Просто ответь, — говорит Ён. — Ни хорошо, ни плохо никого от этого не будет.

Привирает немного. Конечно, на сердце у Ёна полегчает, если Диль скажет, что никогда и никого он убивать не хотел. Но в тот же миг, когда он признается в этом, Ён с головой потонет в сожалениях. Как можно жить, понимая, что собственное тело тебе не принадлежит? Что в любой момент твои руки могут совершить нечто ужасное? Нечто такое, чего ты никогда бы и никому не пожелал? Не легче ли просто быть злодеем с самого начала и не мучаться? И не мучать тех, кто рядом.

— Хочу грохнуть Вера Изу! — сжимает пальцы в кулак Диль, да ещё с таким самозабвением, что они того гляди сломаются от приложенной силы.

— Я про тех, кто уже погиб, — уточняет Ён.

Он-то Диля тоже пару раз придушить хотел, но что остаётся в голове, на суд не выносится.

Диль остывает.

— Нет, — растерянно говорит он. — Зачем мне хотеть их убивать. Я их даже не знаю. Дед при их виде с капушек слетает. Никого не щадит.

«Погоди, — печатает Юн. — Бо Ман отправил сообщение. Сейчас поговорю с ним и отпишусь» — и его аккаунт уходит в сон.

Ён краем глаза улавливает значок непросмотренных файлов, которые вчера получил. Встреча с И Баном выпала из его памяти, и сейчас, мысленно произнося его имя, Ён чувствует будто его накрывает огромная волна. Он отводит взгляд от экрана, некоторое время сидит без движения и, когда наваждение отступает, быстро нажимает на папку со скриншотами, стараясь не думать о том, где и как он их получил.

Переписка по виду своему обычная. Никаких имён, никаких случайных фраз, которые могли бы разоблачить участников сделки. В последнем сообщении делец отправляет адрес отеля, в котором по итогу и нашли труп Гао.

Ён запоминает номер продавца и кидает его в беседу с Юном, обозначив находку так: «Договаривался о продаже книги. Подозреваемый».

Ближе к обеду звонит «Мой номер 2». Ён сразу же берёт трубки и слышит:

— И где тебя носит? Утром, перед работой, не смогла до тебя дозвониться! — отчитывает его Лия.

— За стеной нет сети, — напоминает он.

— А, — остывает она. — Нашёл что-нибудь про моего отца?

Вина Ёна в том, что он после вчерашних событий даже не вспомнил об их уговоре, подкрадывается незаметно. Однако он прикрывает свой косяк уверенным тоном:

— Ты думаешь, просто найти что-то в месте, где не всякий и читать-то умеет? — Ён косится на Диля. Он не хочет его задевать или шутить над ним, просто надеется показать Лии насколько отстал мир за стенами. Благо, Диль слишком уверен в себе, чтобы воспринимать намёки о невежестве на свой счёт.

— Что ж, — вздыхает Лия и на секунду кажется, что вот-вот она нажмёт отмену вызова, но она продолжает: — По книге ничего. Диан тоже помнит её на месте преступления, но в хранилище улик пожимают плечами. Я забивала её в поисковик, но ни в каких библиотеках и музеях она не числится. И знаешь, это подозрительно. На сохранённом тобой скриншоте она выглядит ухоженной. За ней явно следят на профессиональном уровне.

— У меня есть номер того, кто предлагал продать её Гао, — сообщает Ён. — Пришлю тебе сообщением. Но что-то мне подсказывает, что он уже не рабочий.

— Неважно! — возрождается Лия. Голос её звучит звонче и веселее. — Попробую договориться с оператором связи. Может, что-то и вытяну из него. Всё-таки, повезло нам, что тебя взяли на дело Гао, а не какого-нибудь Че Баля! Если бы ты не сохранил снимок книги и не приметил И Бана на похоронах, мы бы не знали куда копать.