– Учитесь там?

– Да, на очно-заочном. А вы… вас… – она замялась, не зная, как сказать собеседнику, что до сих пор не знает его имени. – Как к вам обращаться?

Мужчина уже вывел автомобиль на проезжую часть, и теперь старался не отвлекаться от дороги, и на Вику почти не смотрел.

– Простите! Совсем забыл, что не представился. Евдоким Николаевич. Можно просто Ким.

– Какое необычное имя! – Вика осторожно улыбнулась и мазнула взглядом по щеке мужчины.

Евдоким Николаевич ей понравился: темноволосый, темноглазый, с правильными чертами лица и длинными ресницами, он мог бы сниматься в кино. Поклонниц у него было бы немеряно!

– Да уж. Родители удружили, – отозвался он и замолчал.

То ли не знал, что сказать, то ли сосредоточился на управлении машиной: сумерки, заснеженное шоссе, слепящие фары встречных автомобилей требовали от водителя максимального внимания.

– Папа-а-а, – ребенку, похоже, стало скучно. – Атить!

– Эдик, посиди! Сейчас отвезем тетю Вику, и поедем домой. Там будешь ходить…

Эдик захныкал.

Вика поняла, что пора спасать положение. Большим опытом общения с детьми она похвастаться не могла, но с племянниками, детьми старшей сестры, иногда возилась.

– А кто это у тебя такой пушистый и полосатый? – показывая на игрушку мальчика, поинтересовалась она «сказочным» голосом.

Ребенок настороженно глянул на нее, отодвинулся подальше, прижал игрушку к себе.

– Тигр! – ответил, грозно хмуря черные, как у отца, брови и глотая букву «р».

– А тигр злой или добрый? – Виктория не могла не умилиться, глядя на мальчишку с его серьезной неулыбчивой мордашкой.

Эдик задумался. Глянул на Вику с подозрением: вдруг чужая тетя смеется над ним? Но тетя не смеялась и ждала ответа с самым серьезным видом.

– Добрый, – решил Эдик.

– Значит, он не кусается? – задала Вика новый вопрос.

Мальчик снова задумался. Похоже, ему рассказывали о тиграх, и он знал, что это сильные и опасные хищники. Но своего друга-тигренка мальчику все равно хотелось считать добрым.

– Кусается, – все же признал он неохотно.

– Как же так? Добрый – но кусается? – Вика изобразила удивление, хотя губы так и просились расползтись в улыбке.

– Он мой друг! Он меня засисяет! – нашелся с ответом мальчишка и взглянул на Вику с торжеством: вот так! Имей в виду, чужая тетя: у Эдика есть защитник, который не даст его в обиду!

– А как твой тигр кусается? Покажешь? – Вика пугаться не спешила.

– Вот так! Ам! – Эдик сделал вид, что тигр нападает на Вику.

– Ой-ой-ой! Не ешь меня, большой и страшный тигр! – запищала Виктория.

Мальчишка захохотал. Несколько минут они забавлялись тем, что ребенок тыкал в руку Вики мягким плюшевым носом игрушки и говорил: «Ам!». Вика старательно делала вид, что боится.

– А как ты думаешь, – в какой-то момент спросила Вика, – если мы с тобой подружимся, твой тигр больше не будет меня кусать?

– Нет! – уверенно ответил мальчик.

– Тогда давай дружить? – Вика протянула Эдику открытую ладонь.

Эдик замялся, засмущался, но все же решился: вложил пухлые пальчики в протянутую ему руку.

Пользуясь завоеванным доверием, Вика начала расспрашивать мальчишку, ходит ли тигр вместе с ним в садик, нравится ли им там. Этого разговора как раз хватило, чтобы мирно и без детских слез доехать до колледжа.

– Прибыли, – прервал веселую возню на заднем сиденье голос Евдокима. – Виктория, вы – чудо! Впервые вижу, чтобы Эдик так быстро и просто подружился с кем-то из взрослых.

– Он невозможно милый ребенок! – совершенно искренне отозвалась Вика. – Я очень рада, что мы подружились. Пока, Эдик.

Эдик нахмурился, надулся. Похоже, прощаться с новой подругой ему совсем не хотелось.

– Пока, – буркнул он еле слышно и снова взялся ковырять пуговки-глазки своего тигра.

Евдоким выбрался из-за руля, обошел машину, распахнул перед Викторией дверь. Когда она вышла и выпрямилась – захлопнул дверцу и повернулся к девушке:

– Вы ведь работаете в цветочном магазине каждый день?

– Да, почти.

– Тогда я загляну на днях.

– Зачем? – настал черед Виктории хмуриться и смотреть недоверчиво. – У вас есть ребенок, жена… если вы думаете…

– У меня нет жены.

По лицу Кима скользнула какая-то мрачная тень, и Вика осеклась, не смея ни о чем спрашивать, хотя в голове сразу зароились догадки: умерла? Погибла?

– Мать Эдика жива, – словно читая по лицу Виктории все ее мысли, сообщил Евдоким. Голос его был сухим и будто надтреснутым. – Она живет в Канаде и возвращаться не собирается.

– Вы не должны были… – Вика почувствовала себя неловко, будто без спроса вторглась в душу едва знакомого человека.

– Должен. Теперь вы не будете придумывать себе то, чего нет, Виктория. Бегите на занятия, а то замерзнете.

– Да. Мне пора. Пять минут до пары, – спохватилась Вика, кивнула еще раз и помчалась прочь.

Евдоким постоял еще немного, провожая взглядом тонкую фигуру девушки в не по сезону тонком пальто и немодных потертых сапогах. Ни скромность ее одежды, ни то, что училась Виктория в не слишком престижном колледже, его не смущало. Столько тепла и искренности к совершенно незнакомым людям он давно ни в ком не встречал. Виктория показалась Киму ласковым весенним солнышком, и мужчине ужасно захотелось согреться в его лучах!

Первые свидания

Евдоким, как и обещал, появился уже на следующий день. Вошел в магазинчик, заполнил своим присутствием тесное помещение, заставленное вазонами и ведрами с цветами. Дождался, когда уйдет придирчивая покупательница, которая никак не могла решить, взять ей фиалки или спатифиллум.

Когда, наконец, остались вдвоем, подошел к прилавку.

– Привет, Виктория.

– Здравствуйте, Евдоким Николаевич. – Вика смущенно улыбнулась. – Как поживает Эдик? А букет? Понравился вашему… вашей профессорше?

Вике было приятно видеть Кима. Он сильно отличался от парней, которые учились с ней в колледже. Более взрослый, серьезный, умный. С ним хотелось проводить вечера и ходить на свидания. За ним хотелось спрятаться, как за надежной стеной, от жизненных трудностей и неурядиц.

– Эдик вас вспоминал. Спрашивал, захочет ли тетя Вика сходить с нами погулять и покататься с горки на санках. А профессор была в восторге от георгинов. Сказала, что это ее любимые цветы. Вам удивительно точно удалось угадать и с цветом, и с остальным…

– Я очень рада!

– И согласитесь сходить с нами на горку? Санки будут! – Ким не позволил девушке оставить без ответа его приглашение.

Вика смутилась, и ее миловидное личико тут же вспыхнуло легким румянцем.

– Если только в воскресенье, – покачала головой. – В остальные вечера я или работаю, или учусь.

– Значит, и вечер субботы у вас занят? Освободить никак не выйдет? – Евдоким не собирался отступать от своего намерения сблизиться с новой знакомой как можно быстрее.

– А вы с сыном гуляете только по субботам? – удивилась Виктория.

– Нет. В субботу я надеялся познакомить вас с профессором. Анна Владимировна пригласила меня на юбилей, но сказала, что без девушки не пустит на порог, и я останусь без вкусного ужина! Вы же не позволите мне погибнуть во цвете лет от голода и огорчения? – по задорной улыбке Вика поняла, что Ким шутит.

Но взгляд мужчины – горячий и одновременно напряженный, говорил о том, что дело не только в требованиях профессора.

– Я попробую договориться с хозяйкой, – вздохнула Виктория. – Она должна мне три выходных.

Эти выходные Вика берегла в надежде съездить домой, навестить родителей. Они жили в небольшом городе в пятидесяти километрах от областного центра, где училась девушка.

Матери Виктории приходилось нелегко: старшая дочь была замужем, и сама выбивалась из сил, чтобы прокормить двух детей-погодков. Отец Виктории пару лет назад перенес инсульт и с трудом ходил. Помощи от него не приходилось ждать даже по хозяйству, а его пенсии, которую то и дело задерживали, с трудом хватало на таблетки и коммуналку.