– Поторговаться хочешь? Ты ж нефтяной король! – хмыкнул бандит. – Не жмись, если телочка дорога. Ребята говорят, сладкая. Хотят попробовать, но я им пока запретил...

Ким при этих словах почувствовал, что звереет. Теперь ему уже не нужно было делать вид, что он настроен на драку. У него и в самом деле чесались кулаки! Если эти твари посмеют прикоснуться к его невесте – он их передушит, как цыплят, голыми руками!

Ким невольно сделал полшага вперед, почти сравнялся с Лешим. Тот зыркнул искоса, чуть заметно дернул головой: стой где стоишь и не лезь!

Евдоким замер, натужно сопя и прожигая взглядом туповатые наглые рожи.

– А это, значит, тот самый ухажер, который наш телочку пасет, – заметили движение Кима бандиты. – Что, фраер, платить будешь?

Вместо Кима снова заговорил Алексей Витальевич:

– Братва. Вы прекрасно знаете, что так дела не делаются. Давайте назовите реальную сумму и разойдемся. Девку нашу обокрали, так что она в одном виновата – что ушами хлопала. Но и хозяйка цветочной лавки неправа: надо было девку на такси в банк отправлять. А она зажалась.

Тут, наконец, заговорил главный:

– Ладно. Если успеете сегодня капусту подогнать – отделаетесь тем, что хозяйке цветочной лавки отдадите ровно столько, сколько у нее увели. И нам пятьдесят процентов за беспокойство.

– Это другой разговор, – удовлетворенно кивнул Леший. – Чек от хозяйки лавки покажете?

Переговорщик вынул из кармана бланк с печатью магазина, передал Алексею Витальевичу. Тот, не глядя, сунул бумагу Евдокиму.

Ким, наконец-то, узнал, о какой сумме идет речь.

Сохраняя каменное выражение лица, опустил бумагу в карман, но сжатая где-то внутри пружина немного расслабилась. Магазинчик за неделю заработал столько, сколько он получал бы за месяц, если бы по-прежнему работал на ставку в университете. Но сейчас-то он получал в три раза больше! И потихоньку делал накопления. Придется, конечно, с частью неприкосновенного запаса проститься, но это Кима не остановило бы.

– Через три часа деньги будут, – сообщил он Лешему.

Тот кивнул, перевел взгляд на бандитов.

– В четыре часа на этом же месте, – назначил новое время. – И скажи своим быкам, чтобы телочку нашу не трогали. Попортят девку – разговора не получится.

– Ладно. Валите. – Главный бандит развернулся и пошел к машине.

Леший кивнул Киму на свой автомобиль:

– Поехали. Где у тебя бабло? Куда подкинуть?

– В банк. – Ким назвал адрес.

Им повезло: банк сумел выдать заказанную сумму в течение двух часов.

В четыре часа дня, как и было договорено, они снова на двух машинах прикатили в гаражный кооператив.

Бандиты появились десятью минутами позже. Вывалились гурьбой из своих тачек, встали стеной.

– Бабло привезли? – спросил все тот же переговорщик.

– А вы бабу привезли? – вопросом на вопрос ответил Леший.

Переговорщик кивнул двум браткам, те молча вытащили из черной замызганной девятки Викторию. Девушка едва стояла на ногах и, похоже, ничего не соображала. Она скользнула невидящим взглядом по стоящим напротив мужчинам, пошатнулась. Братки подперли ее с двух сторон, не позволяя упасть.

Евдоким с ужасом понял, что Вика его не узнала. Это могло означать только одно: девушка заболела! Да он и так видел, что ей нехорошо. Бледное до синевы изможденное лицо, запавшие глаза, сухие обветренные губы и лихорадочный блеск глаз могли означать одно: у Виктории температура!

– Давай скорей. Она же сейчас сознание потеряет! – поторопил он Лешего.

Леший даже не шелохнулся

– Дойди до середины и положи пакет на землю, – приказал ему переговорщик.

Алексей Витальевич медленно прошел половину расстояния между противоположными сторонами и поставил прямо на асфальт бумажный пакет.

Братки толкнули вперед Викторию:

– Иди, посмотри, что в пакете.

Вика на подгибающихся ногах, пошатываясь, добрела до пакета, вынула из него две пачки купюр, обернулась к бандюганам:

– Деньги…

– Оставь их там и вали к этим. Они за тебя рассчитались, – приказал переговорщик.

Виктория опустила пачки купюр в пакет, поставила его обратно на землю, сделала пару шагов по направлению к Лешему.

Евдоким не выдержал, оттолкнул друга плечом, подбежал к девушке, схватил в охапку, потом, видя, что она совсем отключается, поднял на руки и понес к машине.

– …куда вы меня… зачем я вам… – Вика обмякла на руках у Кима.

Глаза ее закатились, она дышала часто и слабо.

– Вика, это я, Ким. Все хорошо, маленькая. Тебя больше никто не обидит!

– Ким… – Вика попыталась растянуть потрескавшиеся губы в улыбке. Сморщилась от боли. – Прости. Я думала, больше не увижу вас… тебя и Эдика.

– Все. Не разговаривай, не трать силы. Сейчас поедем в больницу, покажем тебя докторам. – Ким не без труда одной рукой открыл дверцу, запихнул Вику на заднее сиденье и забрался следом.

Мельком глянул на Лешего и бандитов, выдохнул с облегчением: переговорщик проверил купюры, кивнул главному, давая понять, что деньги настоящие.

– Пересчитывать не будем, – прогудел главный. – Ты, Алексей, правильный человек. Обманывать не станешь. Сам знаешь, что за такое бывает.

– Знаю. Там все как договорено.

– С тобой приятно иметь дело, Леший. Бывай.

Евдоким затянул Вику к себе на колени. Дождался, пока Леший усядется рядом.

– Отвези нас в больницу, – попросил друга.

Тот кивнул своему шоферу:

– Закинь их к моему лечиле: пусть осмотрит девку. Я на завод. – Он вылез из салона и пошел ко второй машине. На Викторию так и не взглянул.

Евдоким был этому даже рад: вот выздоровеет его девочка, приведет себя в порядок, тогда и познакомится с Лешим по-настоящему.

…В больнице Вике сделали снимок легких, поставили капельницу, сбили температуру и отпустили домой.

– Ничего страшного. Обычная простуда на фоне истощения и переутомления, – заявил доктор. – Неделя постельного режима, обильное питье, жаропонижающие и полноценное питание – вот и все, что нужно.

– Все будет, – заверил Ким.

Вика после капельницы окрепла, начала соображать.

– Подвезешь меня до общежития? – попросила смущенно, когда Евдоким помог ей добраться до машины.

– Нет. – мотнул головой Ким.

Вика приоткрыла рот. Закрыла. Моргнула растерянно.

– Хорошо. Я сама… – потянулась к дверце. – Не знаю, как, но я тебе все верну… до копеечки.

– Нет, – снова мотнул головой Ким, сгреб девушку в охапку, прижал к себе. – Ни в какую общагу ты не поедешь, и ничего возвращать мне не будешь. С сегодняшнего дня ты живешь с нами. Я не так хотел сделать тебе предложение, но… ладно, потом еще раз сделаю. Поехали.

Шофер Алексея Витальевича прекрасно знал, где живет Евдоким, так что спрашивать адрес не стал.

Вика уткнулась Киму в подмышку и захлюпала носом.

– Ты точно хочешь, чтобы я…

– Точно, – остановил ее Евдоким. – Ты нужна нам. Мне и Эдику. Пока болеешь, поживешь с нами и решишь, сможешь ли принять моего сына как своего. Понимаю, чужого ребенка полюбить непросто…

– Он мне не чужой! – вырвалось у Вики со всхлипом.

Евдоким не нашелся, что сказать в ответ. Только сжал чуть крепче хрупкие плечи девушки, и на миг прикрыл глаза, сглатывая болезненный ком в горле.

Ему так хотелось рассказать Виктории о своей любви. Показать золотой перстенек, купленный специально для нее, но… перстень ждал дома, а чужой автомобиль казался не самым подходящим местом для любовных признаний.

Евдоким привез Вику к себе. Провел в квартиру. Там их встретила няня Эдика.

– Максимовна, – обратился к женщине Ким. – Могу я тебя попросить об услуге?

– Разумеется, – кивнула та.

– Я поеду заберу Эдика из сада, а ты позаботься о Вике. Она не по своей вине попала в неприятности и почти сутки провела в руках бандитов. Ей надо умыться, переодеться во что-то. Можете брать мои вещи.

– Мы справимся. Езжайте, Евдоким Николаевич, – кивнула Максимовна.