* * *

Прошёл май и почти весь июнь, а посколько ещё в начале апреля на общем собрании было решено устроить коллективный отпуск, люди дорабатывали последнюю неделю, зная, что с первого июля смогут отдохнуть. Хотя последние пару месяцев, как назло, для руководства, да и всего коллектива, всё шло наперекосяк.

В мае, сразу после праздников, к ним нагрянула налоговая с внеплановой выездной проверкой, но, потрепав нервы и, просидев два дня в клинике, проверяя предоставленные документы, инспектора ушли с кислым выражением на лицах, напоследок всё равно влепив штраф на пару десятков тысяч рублей. В тот же день от администрации клиники последовало завление на пересмотр решения инспекции в вышестоящий орган. Все необходимые документы были своевременно поданы и, через две недели разбирательств, штраф был отменён. Не такая была крупная сумма, но Антон пошел на принцип, не желая признавать несуществующее нарушение, тем более идти на поводу у слишком «рьяных» налоговиков.

Не успела закончиться одна история, как почти сразу началась другая. Заявились пожарные инспектора в колличестве трёх безразмерно крупных дам. Они долго ходили по зданию, осматривали всё, что только можно и, в конце концов, привязались к входным дверям, выписав требование установить новые, к тому же металлические. Вынесенное предписание и в этот раз было оспорено с предоставлением соответствующих положений и приложением заверенных копий сертификатов, так как по действующим нормативам, установленные два года назад двери полностью соответствовали ныне действующим нормам и никак не подлежали столь срочной замене. После недельных разбирательств и с пожарниками решилось в пользу клиники. Больше Антона раздражало, что те дамы цедили каждое слово, словно делали одолжение врачам, всячески выражая своим видом значимость и непогрешимость в суждениях, чуть не напрямую высказывая заинтересованность в бесплатном осмотре и дальнейших процедурах.

- -

Вроде бы все успокоились и последние пару недель работали в нормальном режиме, но сегодня, с утра, когда двойняшки переодевались, поступил звонок на городской телефон, который был, соответственно, переадресован в директорский кабинет. Антон, до предела задёрганный всяческими проверками, которые отрывали весь коллектив от нормальной работы, с раздражением поднял трубку.

— Антон Сергеевич, — раздался голос Полины. — Вас беспокоит мужчина, который обозначил себя бывшим пациентом. Имя не назвал, но просил передать, что звонок важный как для Вас, так и для него.

— Все звонки одинаковы важны для нас, — сыронизировал молодой человек. — Он на линии? Есть ещё пяток минут. Соединяйте.

— Увы. В том и дело, что отключился сразу, предупредив, что перезвонит в час дня.

— Ну да. Будет звонить, когда будет удобно именно ЕМУ, не мне, лишая возможности нормально пообедать и перевести дух. Ну его. Полин, попросите от моего имени перезвонить или после шести вечера, а лучше, так вообще завтра с утра. Предложите время, скажем, в восемь тридцать. Сегодня у нас не самый простой день, да и не жду ни от кого ничего срочного или важного. Те люди, кто мне в самом деле интересны, знают номера сотового, а раз идёт звонок по городскому, по определению не входит в разряд важных.

— Как скажете, передам что сказали, — девушка отключилась.

— Готова, малыш? Два дня осталось. Как там в фильме? Ночь простоять, да день продержатся? Вот и нам продержаться пару дней и отпуск! Месяц ничегонеделанья. Я уж и забыл, когда мы с тобой столько отдыхали.

— Да никогда, — девушка усмехнулась. — Как впряглись, так и пашем. От и до. Кстати, слышала, ты вчера вечером Кате звонил? Как они там?

— Вроде всё в норме. Мылышня поначалу в позу встала, но тех там быстренько сверсники обломали, показав, что, по факту, они по знаниям чуть ли не самые слабые. Вот «удила закусили» и затихли. Хотя, как Катя рассказала, всё рвутся назад, истерики устраивают, но воспитатели и преподаватели им дали понять, что пока все зачёты не сдадут — выходных не будет, а о доме и мечтать не следует.

— Подожди, — Арина с удивлением посмотрела на брата. — Так лето уже, какие зачёты?

— У них обучение круглогодично. Летом, правда, больше времени на свежем воздухе проводят — походы, тренировки в лесу, в горах — альпинистская подготовка. Вообщем, у детей головы и руки с ногами всё время заняты.

— И хорошо, что так. А старик как?

— Не знаю. В школе не появлялся. Там дали оповещение по округе среди своих. Если увидят — сразу дадут знать руководству Школы.

— Коль и с этим ро́вно, так и нам не о чем беспокоиться. Юля отправляется в следущие выходные туда же. На месяц. Надо было Кате намекнуть, что очередной «родственник» приедет. Пусть со стороны посмотрит, может что посоветует. Да и лишний надзор не помешает. Ведь её мама сразу вернётся в Питер?

— Вроде планы были такие. Той сейчас нельзя брать отпуск — могут с поликлиники попросить.

— Ну и ладно. Всё, что от нас зависело — сделали, а брать на себя излишнюю опеку о постороннем человеке считаю нецелесообразно. Тем более что Яна не стремится к общению с нами и ни разу не попросила помочь. Ну, раз так, как говорится — флаг в руки и барабанные палочки в одно мягкое место. Не маленькая, разберётся. Всё, заканчиваем, Тош. Время истекло.

- -

Отработали до обеда и (Полина выполнила просьбу — ни с кем не соединяла), пообедалив спокойной обстановке. Немного передохнули и вновь за дело. И, как планировали, во второй половине дня занимались с пациентами вместе. Так было и легче, и клиенты были, прямо скажем, не с простыми диагнозами. Но ничего, к шести вечера справились, даже раньше планируемого.

Поднялись в кабинет, устало рухнули рядышком на диван, плотно прижавшись друг к другу.

— Чаю хочешь? — Антон заглянул в глаза сестре. — Или кофе?

— Чаю нет, кофе — да-да-да.

Антон засмеялся.

— Ты прям как в песне:

«Солнечному миру — Да! Да! Да!

Ядерному взрыву — Нет! Нет! Нет!» (Пахмутова/Добронравов. «Пока не поздно» — прим. авт.)

Девушка усмехнулась.

— Об одном и том же подумали. Так что делай кофе. Только чайник включи — не хочу холодный.

— Ну да. Вспомнила Белого? Тот вообще пьёт только растворимый и наливает в чашку воду прямо из-под крана.

— Именно что. Хотя его привычка ещё ничего. Вспомнилось, как Олежка, наш массажист, рассказывал историю, что ему, в свою очередь, поведал его близкий приятель. Музыкант в составе камерного коллектива, ездил на гастроли в Германию. И принимающая сторона, что бы сэкономить, расселила десяток русских артистов по немецким семьям. Если память не изменяет, вроде дело происходило в Эрфурте. И четверо попали к одной даме. Та жила одна в трёхкомнатной квартире и соблазнилась на денежную компенсацию, которая была обещана устроителями гатролей. Вот и попали два парня и две девушки к этой не такой уж старой немке. В первый же вечер, вернувшись после концерта, наши ребята обнаружили, что их вещи аккуратненько так были досмотрены. Ничего не пропало, но, сам понимаешь, сие действо было неприятно. А почему вспомнилось, так один бедняга, кофеман по жизни, жаловался, что вода текла из крана, скажем так, не совсем чистая. Хозяйка к этому привыкла, а вот нашим… Кроме непонятного привкуса, вода имела ещё и насыщенный коричневый цвет. Вообщем, ничего ему не оставалось, как кофе мешать на минералке, которой у них было много — после каждого выступления прихватывали домой по паре бутылок.

— Представляю какая гадость получалась, — Антон поёжился.

— Может и гадость, но наши привыкли и через неделю даже, как говорили, ощутили своеобразный вкус.

— Так что, у хозяйки не было фильтра?

— Не-а. Ни у хозяйки не было фильтра, ни в квартире. Та дама была слишком уж скупой. Доходило до крайностей — не разрешала принимать своим гостям душ каждый вечер — только раз в неделю по пять минут на человека. Стояла в коридоре с часами и после истечения времени стучала в дверь, обозначая окончание омовения.