Девушка повернулась и села, а на лицах сидящих в аудитории появились как недоумённое выражение, так и улыбки. И вновь кто-то, не поднявшись с места, задал очередной вопрос.
— Если позволите, ещё вопрос. Помнится, неколько лет назад двое молодых людей, вроде брат с сестрой, попали в серьёзную передрягу около Москвы. Там, как было в оперативке, пострадало много людей…
На последних словах поднялся приглашённый полковник ФСБ Невстуев.
— Майор, а стоило ли задавать ТАКОЙ вопрос публично? Или считаете, что теперь можно болтать обо всём, к чему имели доступ на момент службы? Или позабыли о документах, что подписывали при увольнении? Так напомню, только… в частной беседе. Будьте добры подойти ко мне после общего собрания. Заданный вопрос считаю риторическим.
В зале наступила гробовая тишина, но Свар тут же снова взял слово.
— Так. Не будем тянуть время. Сейчас все свободны. Порядок прохождения тестирования в восьмом кабинете в порядке живой очереди. Попрошу пропускать вперёд тех, кто после смены или кто заступает завтра в утро. Да, последнее. Курилка у нас маленькая, кому невтерпёж — пожалуйте на улицу, иначе здесь будет не продохнуть.
- -
Кроме двойняшек, в кабинете присутствовали Ярый-старший и полковник Невструев, а также, к удивлению Антона, не Свар, а Дмитрий, который и задавал вопросы по ранее согласованному списку.
К шести вечера со всеми, кто был утром в зале, закончили. Остались лишь трое, к кому появились дополнительные вопросы, или, как выразилась Арина, были «мутными». Более того — сразу после общего собрания были сданы четыре жетона. Теми, кто не пожелал пройти собеседование. К ним самим не последовало никаких вопросов и претензий, лишь предложили в понельник с утра прийти за расчётом.
После подписанного соглашения о согласии анализа памяти, из троих двое вышли без последствий, а вот с третьим возникли проблемы. Более того, заранее вызванная группа из Управления задержала бывшего капитана и увезла для дальнейшего разбирательства — двойняшки выявили, что офицер последние пару лет службы делился информацией с непонятными людьми. Надо сказать, что как отец, так и полковник были несколько ошарашены той информацией что получили. Сидели, переглядывались между собой, но ни единого слова так и не произнесли…
Попрощавшись со всеми, Арина с братом вышли на улицу.
— Устала? — заботливо спросил Антон.
— Нет, совершенно нет. Даже интересно было заниматься таким делом. Слушай, но ведь большинство из них так и не поняли, что мы не только эмоции считывали.
— Не понял? — Антон остановился и развернул к себе сестру. — Ты что, нарушила Закон? Арин, мы же обещали людям. Как ты могла?
— Тош, не дури, — девушка ласково провела рукой по щеке брата. — Я не лезла в мысли и память, лишь изредка некоторым делала больно, когда ощущала уж слишком фривольные мысли в свой адрес. Я кидала им посыл — «если не перестанешь раздевать меня, сделаю больно». И, кажется, трём или четырём таки сделала бо-бо.
— А… — парень рассмеялся. — Теперь понятно, отчего пару раз мужчинки кривились, словно от зубной боли. Тогда ладно, внушение с предупреждением не считается внедрением в сознание человека. Кстати, такое упоминание есть в Законе на случай предупреждения нападения на ментала. Здесь, правда, на нас не нападали, но твоё оправдание принимается.
— И с каких это пор ты, дорогой, стал оценивать мои действия? Кажется, ты и не член Суда Братства и, тем более, не Мастер-мозголом. Так что осади коней, хорошо? И не беги вперёд паровоза. Между прочим, ты сам сегодня нарушил закон, когда влез в голову тому, кого увезли в наручниках. Думаешь, не заметила? Ты бы сам не наглел от собственной значимости.
— Арин, что ты такое говоришь, тем более бросашься такими словами?
— Братик, замяли. Я сказала — ты услышал. Прежде чем меня обвинять, держи должную планку сам, не зарывайся. Предупреждаю — если будет ещё раз подобное, тебя остановлю. Как? Почувствуешь. Не только ты занимаешься аналитикой и совершенствуешь Дар, я тоже не валяюсь без дела на кровати. Закончили с этим. Что касается сегодняшнего — каждый из нас карточки опроса сдал, пусть теперь аналитики службы занимаются, сводя воедино мнение двух менталов. Давай двигать к дому. Есть хочу, а то пара пирожков и чашка чая в обед меня совсем не вдохновили. Завтра отработаем, на том и окончим. Остальное зависит уже не от нас.
— Так папа запряжёт у себя, — Антон скривился. — У него в подчинении во много раз больше людей.
— Но мы хотя бы достойную оплату за то получим, не как здесь.
— Ну, это да….
- -
На следущий день повторилось всё то же самое, только вопросов из зала уже было — понятно, всех коллег уже заранее оповестили. Более того, на двойняшек смотрели с опаской, словно на патологоанатомов. Некоторые из мужчин входили в кабинет с трясущимися руками, хотя уже через минуту, понимая, что им не будут делать больно, расслаблялись.
Итог второго дня — трое отказавшихся проходить собеседование и шестеро, кого пришлось опрашивать дополнительно. Никого не увезли в кутузку, но вот трое, как оказалось, действительно имели особые взгляды на положение вещей в охранной структуре. Кстати, оказались именно теми, о которых упоминул Свар, мол, кто косо смотрит в его спину.
Итог второго дня больнее ударил по самолюбию Сергея Павловича. Ярый-старший до конца не мог поверить, что его бывшие подчинённые вынашивали планы в дальнейшем перехватить руководство в охранной структуре, избавившись от нынешних директоров, так как считалит себя намного умнее, опытнее и более достойными занять мягкие кресла руководителей.
А вот приглашённый полковник серьёзно так задумался. Забросил пару пробных «шаров» Антону, мол, если попросит и на Литейном устроить такой «тест-драйв»? А если совместить менталов с полиграфом, то может получиться вообще фантастика… Антон сразу не отказал, обосновав, что они, вообще-то, люди занятые, зарабатывают деньги своим трудом. И если Контора сможет выделить финансирование и достойно оплатить их труд, предметный разговор может и состояться, а пока… Пришли к соглашению, что пока каждая сторона подумает на эту тему.
Прощались довольными, что всё закончилось благополучно, да и по факту не было столь уж печально — из девяносто шести человек фирму покинули в общей сложности четырнадцать, что не было критично, тем более что резерв людей был. И Дмитрий, прохиндей, под шумок прогнал почти двадцать человек из этого самого резерва, воспользовавшись случаем, но его никто не осудил, понимая, что второй шанс если и появится, то не столь скоро.
- -
А в следующие выходные двойняшки трудились уже в другом месте, у отца. На этот раз сделали, как просил отец — половину кабинета, где проходило тестирование, перегородили ширмой и никто из посетителей не имел представления кто за ней находится. Тех, кого вызывали, лишь предупреждали, что всё сказанное ими анализируется, но вот кем конкретно — оставалось тайной. Да и двойняшки ещё в машине одевали балаклавы, что бы пройти до нужного помещения и так же следовали обратно, причём под охраной из четырёх человек.
После третьих выходных, проведённых с отцом, Антон не выдержал, взмолившись, что ему не только деньги нужны, но и хотя бы пара дней отдыха.
— Пап, — он остановился у машины, которая должна была доставить его и сестру домой. — Очень тебя прошу, остановись. Хотя бы на время. Ты хочешь получить нереальное, забыв, что мы не машины, живые люди. Всех денег всё равно не заработать, а вот здоровья работа на износ не прибавит. Давай так — одни выходные в месяц мы у тебя, не больше. Да, мы получили очень приличные деньги, спасибо. Да, не стану отрицать, кормили на убой — вкусно и много. Но дальше так продолжаться не может. Не стоит забывать, что завтра с утра мы вновь будем заниматься с людьми, у которых не всё в порядке со здоровьем. И это далеко не расслабляющий массаж, а наша задача — облегчить человеку жизнь, избавив его от боли и страданий.
— Так у Вас двое из пяти те, кто лишь улучшает физическре состояние, разве не так?
