Оплавленные стены каменного забора, расплавленный танк в воротах, четыре самолета, валявшиеся в шикарном парке перед огромным поместьем. И всё забросано кучей трупов, с которых слазило мясо, обнажая железные кости. Полтысячи женщин-альтушек в броне погибли на пятачке в сто метров, непонятно, с чьей стороны они воевали, но я не узнал среди тел своих.

— Лом, тут вообще кто-нибудь в живых остался? — с комом в горле спросил я.

— На поверхности нет, — хмуро проговорил Лом. — Ведьма убила больше чем я.

— Дыхание смерти, — тихо проговорила ведьма. — Как только я вынырнула из твоих чертогов разума, разозлилась. А некто из подвала снова коснулся моего разума и я ответила.

— Наших убивала? — хмуро спросил я.

— Не знаю.

— Не убивала. Когда все вокруг начали умирать, из конторских лишь я живой остался и пара роботов, у которых выгорели чипы, — рассказал Лом, стягивая пулемет с одного из тел.

Я смотрел на побоище, залитое кровью, не понимая зачем. Я словно отрезвел, но тут до меня донесся голос, вытаскивая из размышлений.

— Ну и что замер? — прокричала мне ведьма, стоя с Ломом на белых мраморных ступенях. — Входим или нет?

— Входим, — прохрипел я.

Не знаю, чем ударил Первый по поместью, но все электрические защитные системы поместья были или обесточены, или сгорели. Камеры, турели, роботы с нечеловеческими мозгами, танки, которые застряли в подземных ангарах и внутри огромного дома. Всё вышло из строя, я подумал о радиации, но, как говорится, поздно пить Боржоми, если почки отказали.

А внутри дома было шикарно, белый мрамор, золото, но многое было разрушено, Лом побывал внутри, то там, то тут лежали разорванные люди.

Они были мертвы, дыхание смерти ведьмы добило оставшихся, даже тех, кто был ранен или пытался спрятаться в туалете.

— Они там, — кивнула ведьма на огромные двери, похожие на банковские, как в фильмах, только в три ряда. — Там тот, кто воздействовал на меня.

— Там наша цель?

— Да, вся семья там, — ухмыльнулась Ведьма.

— Не вся, некоторые на севере палками роют окопы, — усмехнулся я.

— Не знаю, кто там что копает, но внизу собрались все, в том числе и те, которых ты встретил в свой первый день в городе, — ответила мне ведьма.

— Президент меня обманул?

— Нет, — рассмеялась ведьма. — Клонов сделали, наделили сознанием и отправили на север, а теперь знают, что за ними пришла тройка, только вот ничего из техники у них не функционирует, даже ядерная бомба не работает, и сбежать они не могут!

— Как не работает?

— Нас кто-то из своих прикрывает, и он слегка изменил законы физики, — засмеялась ведьма. — Можешь выкинуть остальные дела, Гайдуков наша единственная цель.

— Тамару бы сюда, — вздохнул я печально.

— Кеша, Тамара и твоя подруга для утех там, за куполом, вместе с войсками ждут либо нас, либо сигнала, что мы умерли, — рассмеялась ведьма, и вдруг полезла в какой-то шкаф и вынырнула уже с бутылкой вина. — Мы одноразки, Лаки, выживем — круто, не выживем — пошлют уже тех, кого они больше берегут. Лом! Бухнем⁈

— Я ничего не понял, — беря бутылку, проговорил я.

— Я тоже, — проговорил Лом.

— Ну, тогда держите, — глотнув вина, проговорила ведьма. — Долго объяснять.

Я почувствовал, как в моей голове зашевелились чужие мысли и посмотрел на Лома. Мы с Ломом смотрели друг на друга с полминуты, иногда поглядывая на ведьму.

— Сука, — выдохнул лысый громила. — Водка есть?

— АААААА!!! — прокричал я.

— Не знаю, я поймала младшего отпрыска на пятом подземном этаже, что успела считать с него, то вам и передала, — улыбнулась ведьма, садясь на стол в своей мини-юбке. — Чё под юбку смотришь? Можем заняться сексом, Лаки, всё равно нам не выбраться отсюда, твоя не будет против.

— Ага, — выдохнул я, потер висок, достал револьвер и высыпал патроны. — Займемся, да. Лом, найди мне калаш и патронов, к револьверу тоже.

— Понял, — проговорил Лом и начал выполнять приказ, собирая трофеи с трупов.

— Эй, придурок! — прокричала ведьма. — Ты что задумал⁈

— Я спущусь вниз.

— Ты же всё знаешь! Ты знаешь! Так зачем⁈

— Суд должен свершиться, а затем еще один и еще, справедливость должна восторжествовать, — улыбнулся я, проверяя револьвер.

— Фанатик, — только и сказала ведьма и продолжила пить вино с горла.

А я, приняв из рук Лома автомат и патроны, шагнул вниз. Она права, я знаю все, она же и передала мне знания из головы одного из Гайдуковых. Ничего нового я не узнал, нас послали в один конец. Там, снаружи, стоит барьер, выйти отсюда уже никто не сможет, целый район оцепили войска, а нас послали как группу уничтожения. Следующая группа, так называемая судейская тройка, будет состоять из Кеши, Тамары и еще пары человек.

Да, я мог и не выполнять это задание, но я должен провести суд над Гайдуковым также, как я провел его над Путиным.

— Я иду, — проговорил я во тьму, спускаясь вниз, под землю. — Готовьтесь, справедливость должна восторжествовать.

Всё очень просто в этом грёбаном мире, нет злого зла и нет добра, есть меньшее и большее зло. В элите государства есть огромные проблемы, слишком много дерьма скопилось, и пора бы уже вычищать эти Авгиевы конюшни, но как искоренять и малое и большое зло? Очень просто, зло должно уничтожаться добром, добро же должно быть с кулаками и очень злое. Я и моя судейская тройка и есть то самое злое добро.

— Неприятно, конечно, чувствовать, что тебя используют, — выдохнул я, идя по лестнице из бетона и смотря на турели и валяющиеся трупы, которые защищали своих хозяев до последнего удара сердца.

— Но так надо, — выдохнул я, беря поудобнее автомат Калашникова. — Иначе никак, это Россия, в ней по другому не бывает. Либо загниет участок организма и в будущем сможет убить всё тело, либо придется проводить кровавую операцию, которая спасет весь организм.

Гайдуковы владели целыми корпорациями, имели миллиарды. Они продались вражеским странам и уже не в первом поколении, но также тащили нужные технологии в Россию и помогали договариваться с другими странами.

Создавали видимость, что вот-вот и они захватят власть. Миллионы сторонников Гайдуковых и их партия показывали, что это возможно, и казалось, они тоже хотят блага для России. Замараны они во всех грехах не намного больше, чем остальные элитные семьи. Только вот есть маленькое но.

— Их будущее не связано с будущем России, они продали всех нас на поколения вперед, — выдохнул я облачко пара, видя, как ко мне на четвереньках неспешно идет какая-то тварь. — Ну что, начнем?

— Грах! — издало рык видоизменённое человеческое лицо, и опираясь на четыре лапы устремилось ко мне, а моего разума кто-то коснулся.

— Страх, — произнес я то, чем по мне ударили. — Неуверенность.

Я начал стрелять с калаша, но очередь ушла в пустоту, руки дрожали. Отбросив бесполезный калаш, я выхватил из кобуры револьвер.

— Держи, — прохрипел я и выстрелил в слепую. В полуметре от меня голову твари разнесло на части, но она была не одна, по потолку бежала еще одна, когтями цепляясь за потолок и явно желая моей смерти.

Шаг влево, удар рукояткой револьвера наотмашь попал в висок твари, что приземлилась там, где я стоял мгновение назад, затем разворот и выстрел. Запах крови, мозгов, разлетающаяся вторая голова от пули, хруст барабана. Гильзы вылетели, а я, доставая из кармана патроны, лишь удивился тому, как мне удобно управляться с револьвером, словно я всю жизнь с ним сходил.

Смахнув с плеча части мозгов эсперов, которых создали генные инженеры, я шагнул дальше. Первая мина взорвалась позади, лишь подтолкнув меня в спину осколками, которые застряли в специальном плаще.

Второй ряд мин был размещен в стенах, они фонтанчиками взрывались впереди и позади, не нанося мне ранений, а затем пыль заволокла всё вокруг. Я шел вперед без страха, без жалости, чувствуя, как между взрывами на меня кто-то пытался нападать, но, кто бы это ни был, они погибали от взрывов.