— Да, но вы даже не стоматолог, — проговорил Кеша.

— Ну что вы, я специалист широкого профиля, я, конечно, по основной профессии патологоанатом, но в стоматологии немного понимаю. Правда, не живых, как понимаете, специфика моих клиентов такова, — ответил мужчина пока я спускался на первый этаж. — Я просто буду наблюдать за гражданским специалистом и, возможно, помогу с некоторыми проблемами.

На первом этаже посредине огромного зала на деревянном табурете сидел мужчина, худой, лысый, в круглых черных очках, в песочном пиджаке и белых джинсах. Его руки были облачены в синие одноразовые хирургические перчатки.

— День добрый, — проговорил я.

— Здравствуйте Ауф, я ваш лечащий врач и ваш же личный патологоанатом, Афоня Станиславович, — улыбнулся мне доктор.

— Но вы же патологоанатом, — удивился я. — Вы не можете быть моим врачом.

— Ну, я ваш куратор по врачебной тайне. У меня допуск к государственной тайне пятого класса, — улыбнулся доктор. — Как говорится, я буду следить чтобы вы не внедрили себе что-нибудь при жизни неприемлемое, например, чтобы вы себе член не увеличили. Да и после жизни вы встретись со мной, я буду последним, кто вас коснется перед кремацией… Сами понимаете, нам не нужны ваши клоны.

— К слову, что у меня в шее?— проигнорировал я слова про свой член, так как уже начал привыкать к усмешкам. Главное, что меня и мою девушку он устраивает.

— Универсальный модуль для помощи в экстренных случаях, вот такой вот костыль, чтобы вы выживали на задании с большей вероятностью. Вы слишком хилый, агент Ауф.

— Я не хилый.

— Агент Ауф, не смешите меня, — отмахнулся от меня доктор. — Вы слабее Иннокентия, он качает мышцы силой мыслей когда спит, а по сравнению с воинами с синтетическими мышцами вы вообще щеночек.

— Но я уже прошел огонь и медные трубы.

— Агент Ауф, вы эспер, хоть ваше тело и хилое, но вы природный эспер, потому нет ничего удивительного в том, что вы можете выживать там, где универсальные солдаты дохнут пачками.

— А Тома? Не эспер?

— Тамара Медведева была кандидатом на эсперы, ее выживаемость выше всех похвал и мы ее заподозрили в… скажем так, в эсперости, но все же мы на врачебной комиссии признали ее человеком, в отличие от вас с Иннокентием, — улыбнулся нам не по доброму патологоанатом. — Она, кстати, зря уснула, ни за что не поверю, что ее всего лишь полтора литра вырубит. Оставила всю грязную работу мне.

— Значит, что-то она знает.

— Ваша удача, агент Ауф, ставит нас в неудобное положение, — улыбнулся патологоанатом. — Вам выбили пять зубов, во всех зубах были препараты.

— Ауф, он не врёт, там был яд, — быстро проговорил Иннокентий.

— Нет, не во всех пяти зубах был яд, только в одном, да и не совсем яд это, так, ликвидатор. Но это на агента Ауфа могло и не сработать, а вот чутка взрывчатки на четырех оставшихся зубах должны были уже точно ликвидировать его, как, впрочем, и…

— Пидоры! Мне тоже нужен стоматолог! — схватился за челюсть Иннокентий. — Какие же вы пидоры!

— Вот видите, как мы и предполагали, ваша удача забирает у нас все козырные карты, товарищи Агенты, — устало улыбнулся патологоанатом. — И потому я прибыл принести извинения от конторы, и заодно проследить, чтобы вам все удалили. Агент Иннокентий, подтвердите.

— Подтверждаю, — кивнул Кеша.

— Вся проблема в том, что любой стоматолог бы рассказал Ауфу, что стояло в его зубах.

— А потом мы бы проверили Кешу, — задумчиво проговорил я.

— Вы правы, агент Ауф, — проговорил патологоанатом. — О, а вот и ваш стоматолог.

— Кеша, присмотришь за мной.

— Если что, прикончишь, их? — спросил меня Кеша.— Когда мне будут удалять зубы?

— Да, — твердо проговорил я, а позади меня характерно передернули затвор моего калаша.

Я обернулся и увидел ее, платиновая девушка, стояла в бронежилете с моим калашом в руках,

— Солнышко, ну не нужно…

— Так надежнее, котик, — улыбнулась мне Лилия. — Я никому не дам забрать тебя у меня.

— Ей тоже зубки надо проверить, — проговорил со вздохом Кеша.

Стоматолог, простая обыкновенная девушка, быстро делала свою работу, а дел у нее в наших пастях было много, девять зубов у Лилии под замену.

Контора и тут успела, у Кеши за один раз нельзя было поменять зубы с разным предназначением. У него не осталось ни единого своего зуба, и то, как ругался Кеша… это была просто песня, он орал словно резанный. Даже Тамара проснулась, похмелилась и смотрела, как чтец мыслей кричал от боли. Не смотря на все обезболивающие, Кеша сдался на шестом зубе, он не Лилия, которая даже бровью не повела. А у меня просто заменили пять зубов. Патологоанатом ушел, обещая вернуться завтра. Очень неприятный тип.

Время шло, доставка не заставила себя ждать и вот с десяток роботов прибыли и во всю клеят что-то похожее на обои, искусственный пластиковый мрамор укладывается на пол. Но не обошлось и без ужаса, я увидел новую спальню Кешы, у которого комната оказалась как у тринадцатилетней девочки.

Там все было розовым, вообще все, подушка, одеяло, потолок, стены и матрас, вообще все, и даже розовая панель телевизора на всю стену.

— Кеша, нет! — прокричал я, смотря на кухню в розовом. — Только не кухню! Пощади! Я требую пощады!

— Она общая! — кричал в ответ Кеша. — Я же не спорю с тем, как ты обставил кабинет! Красное дерево? Это просто отвратительно! Кожаные диван! Черный мрамор, фу, как ты будешь там работать! Это безвкусно!

— Так, это мой личный кабинет! Где я буду запираться и орать! От того, какое безумие творится в моей жизни!

— Это общий кабинет.

— С какого хрена? Он мой!

— Мальчики, — хмуро проговорила сидящая на диване Тамара и смотрящая на то, как орем мы друг на друга. — Это мой кабинет.

— Что⁉ — хором прокричали мы, смотря на Тамару, попивающую виски из стакана.

— Что слышали, — отпив виски, проговорила термоядерная. — Мне за вами присматривать надо, вы два обдолбанных сильнейших в мире… ну, когда в паре… эсперы, думали, что вас оставят без присмотра?

— Эм.

— Мы тупые, да, Ауф? — спросил меня Иннокентий.

— Наверное, Кеш, я как-то об этом не раздумывал, — почесал я затылок.

— Ну вот и молодцы, что понимаете мою неотвратимость, надеюсь, ты, бобер, диванчик удобный в кабинет прикупил? — ухмыльнулась Тамара. — Лилия, солнышко, налей мне еще виски.

— Вам уже хватит, — наставительно проговорила Лилия.

— Я свои недопохороны обмываю, так что можно, — улыбнулась Тамара. — Никогда не знаешь, когда умрешь и от чьих рук.

И Тамаре налили виски полный стакан, но не Лилия, а я, а затем Кеша, в качестве извинений, и ремонт продолжался. За один день даже с роботами и бригадиром-человеком справиться было нельзя. Но многое было сделано, и сделано шикарно, а мой счет таял. Правда, только мой, для Кеши же это не было тратами, а так, пустяки.

К вечеру мы безумно устали, хоть всё и делали роботы, даже еду привезли роботы. Кайфовал я безмерно, наконец-то осознав, насколько лучше люди стали жить, это как сравнивать шестнадцатый век с двадцать первым, здесьпочти социализм, всё за копейки. Ну, как за копейки, это мне хорошо с миллионом в кармане, делать все так легко получается, а вот если бы сам все делал…

А особенно если на все самому пришлось бы заработать упорным трудом, то я бы так не улыбался, а наверняка задыхался как загнанная лошадь. И жить бы не хотелось.

Мы сидели в саду, который уже был приведен в порядок. Большая территория, постриженная трава, ограда заделана, стоит беседка. Вокруг тишина, а над нами звезды, мы сидели вчетвером и молчаливо наблюдали за ночным небом.

— Хорошо сидим, — потянулся я.

— Хорошо, — приговорил очень грустный Иннокентий. — Но в Африку придется съездить, Ауф.

— Я же говорила! — воскликнула Тома. — Давайте же выпьем за это!