И потому, зевнув, я пошел в ванную. Мир спасать пока не надо, в небе не летают ядерные боеголовки, а мне надо помыться. Умирать приятнее после того, как ты стал чистым, как телом, так и душой, и я, включив новости, полез в ванную.

— Перейдем к зарубежным новостям В России и в мире, — говорила девушка на экране, который я повесил на потолок, пока лежал в ванной. Синяков была куча, кости трещали, но я расслаблялся в теплой водичке. — Огромный пожар произошел недалеко с границей России на территории Румынии. Повышенный радиационный фон из-за пожара в лесу вызван осевшей пылью со взорванных атомных станций в прошлом веке. Число погибших достигает ста человек, по причине детонации старого газового хранилища на территории женского монастыря непризнанной Россией церкви Святого Чипа, — проговорила журналистка, а я чуть не задохнулся от возмущения. — Президент Румынии провел телефонный разговор с президентом России и настойчиво заверил, что они справятся с пожаром самостоятельно и им не нужна помощь…

Я даже выключил воду в ванной, прекрасно понимая, что там был я, и этот монастырь был уничтожен не взрывом газа. Да какие к черту монахи? Они тех тварей назвали служителями бога? Ну хоть вера не христианская…

— Также сегодня президент России вел диалог с западными коллегами по телефону и выразил свои соболезнования в связи с внезапной гибелью в тихом океане бывшего сенатора Кирста. На своей яхте он попал в шторм вместе со своими помощниками и, как стало известно позже, их растерзали акулы, — проговорила женщина, а у меня чуть глаза из орбит не выпали. В новостях показывали видеоряд с похожим человеком на то чудовище, которое мы уничтожили. — Сенатор Кирст был известен как меценат, веган, он любил Достоевского и держал приют в Китае для котиков с биполярным расстройством…

— Офигеть, — проговорил я, нажав на текстовую информацию и проверяя, не шутливые ли это новости. — Они что, решили все это сокрыть? Взрыв газа, яхта, и все… Хм, значит, Кеша достал что-то такое, что всем плевать на смерть, на ядерный взрыв, на… да на все им пофиг, что же знал этот сенатор? Ладно, что там дальше?

— К внутренним новостям. Задержан био-инженер Уралвагонзавода, вся продукция завода ВИД изымается, так как, судя по утечкам, они являются боевой продукцией, созданной по заказу Министерства Обороны, которые не должны были поступить в гражданский оборот. Сейчас проводится изъятие и решается вопрос об утилизации, также ведется расследование о возможной диверсии. У нас имеется заявление Био-инженера…

На экране появился лысый старенький мужчина в белом халате со звездой героя на груди, он поправил толстые очки, кашлянул и четко проговорил, вновь поправив очки.

— Мои девочки идеальны, и я хочу, чтобы они познали радость материнства. Я никого не предавал, мои девочки лучшие в мире и я нисколько не жалею о своем поступке…

Видео резко оборвалось, так как я услышал усиленные удары в дверь.

В мою дверь стучали так, словно пытались пробить насквозь, я не досмотрел новости, но моя соображала сработала. Я кинулся лихорадочно искать по квартире телефон, перебирая вещи.

— Что значит, сука, решается вопрос о утилизации? — с замиранием сердца прокричал я.

Лилия в опасности, а я все не мог найти свой телефон. Очки не были привязаны к телефону, а стук в дверь был все настойчивее и настойчивее. Да, девушка была производства Уралвагонзавода, и что-то мне подсказывает, что она была именно из той партии, о которой говорилось в новостях.

— Бобер! Я знаю, что ты не спишь! Открывай Бобер! Лиса пришла! На пробежку пора! — кричал Тамара, а я бросил попытки найти телефон.

— У меня проблемы, Тамара, мне надо срочно идти в торговый центр за альтушкой, где мой телефон⁈ — прокричал я в сторону двери, натягивая свой спортивный костюм.

— Не поняла? — железная дверь распахнулась и я увидел, что она вся помята,а за ней показалась злая Тамара. — Альтушка…

— Ага, мне кажется, Министерство Оборны заберет ее и, может быть, утилизирует.

— А Минобороны тут причем? — опешила Тамара, её не смутило, что кого-то могут утилизировать.

— Лилия, производства Уралвагонзавода, я ее взял по настоянию Кеши как охрану, даже не знаю зачем. Мы решили ее купить, там менеджер сказал, что партию уже раскупили охранные предприятия, а Лилия их там побила… а тут новости…

— Стоп, я ничего не поняла, — задумалась, смотря что-то в очках, Тамара. — Эм, а ты точно уже внес залог за неё, мой прекрасный перепончатый?

— Ну да, — почесал я лысину, на которой начала отрастать щетина. — Кеша денег дал, мы забронировали. Я, правда, не помню, полностью оплатили или нет, у меня тогда с Кешой было чувство, что мы не вернемся живыми.

— Я Кеше зарплату урежу раз в пятнадцать! — прорычала Тамара. — А теперь слушай задачу, идем в церковь, а потом за сотрудником. Я, наверное, заберу у тебя эту девушку, так как она боевой инструмент, так что перестань нервничать, это уже не твоя проблема.

— Вообще-то это моя альтушка! Она принадлежит мне.

— А ты принадлежишь мне. Ты жив и не разделан на куски только из-за меня, или думаешь, Гайдаевские тебя по яйцам погладили бы, когда нашли бы? — подняла бровь Тамара. — Ты показал себя вчера очень хорошо, что меня удивляет. Так что твой косяк с Альтушкой в подвиг перерастает, забрать бойца у Мин-Обороны дорогого стоит. Но твоя удача меня уже напрягает…

— Меня моя удача устраивает, — пожал я плечами, накидывая кофту. — А мин-обороны нам враг, что ли?

— Не любят они меня, — фыркнула Тамара. — Мин-обороны и наша контора уже веками конфликтует, и наша нелюбовь взаимная.

— А тебя вообще кто-нибудь любит?

— Я не кило золота, чтобы меня любить, я сотрудник, — проговорила Тамара, посмотрев на хромающего меня. — Ну ладно, сегодня на лифте, но в порядке исключения.

— А почему ты так заинтересовалась Альтушкой?

— Ауф, сам смотри, есть категории искусственных людей для использования в военных действиях, а как я поняла по твоему журналу запросов в интернете, ты уже в курсе, что у нас все прошло удачно, но так не всегда, — скривилась Тамара, пока мы ехали в лифте. — Иногда приходится положить целый полк для, например, захвата какого-нибудь подобного Сенатору или террориста какого. Потом его надо отпустить, а полк военных положен, он там убил генерала, а мы его отпустим.

— Ну да, я бы вас тоже ненавидел.

— И не делился бы наработками в интересных сферах, понимая для чего они будут использоваться, — выдохнула печально Тамара. — В этот раз нам несказанно повезло, безвозвратных потерь нет, никаких видимых ударов и терактов наше задание вызвать не должно, так что чисто сработали. Я тоже смеялась про женский монастырь.

— А я больше над яхтой.

— Это излюбленная стратегия, потерь нет, нас тама нету, а потом по всей планете появляются некрологи. Этот задохнулся во время приема душа, тот на курорте упал, — рассмеялась Тамар. — Ну что, может, побежим?

— Я не в том состоянии, — разминал я ноги. — Я, кажется, неплохо так вчера падал.

— Ну еще бы, у тебя даже трещина в позвоночнике есть, –ухмыльнулась Тамара. — Но я прямо заинтересована, чтобы ты быстрее восстановился и никакого отпуска у тебя не было.

— Я так хорош? — улыбнулся я и зашагал по пустынным улицам Москвы. Утро было настолько ранним, что совсем недавно был рассвет.

— Экх-х, я не могу этого сказать, — скривилась Тамара, словно съела ящик лимонов. — Но ты очень не плох. Я рассчитывала, что ты умрешь, правда, и Кеша считал, что мы не выживем, а он обычно прав.

— Уф-ф-ф-ф, — выдохнул я, чувствуя, что задыхаюсь, даже идти было тяжело. — У меня тоже есть вопросы, насчет водички и того, как вы меня лечили.

— Боевой стимулятор, использует ресурсы организма, сокрытые в обычном состоянии. Одышка пройдет через неделю, желание о самоубийстве через месяц, просто иначе ты бы сдох еще при посадке самолета, она была жесткой.

— Но у меня не было мыслей о самоубийстве! — воскликнул я.