Я ласкал ее, втягивая в рот клитор, подводя к краю, снова и снова. Когда ее ноги начинали дрожать, а тело извиваться, я отступал.

К пятому разу рука, зажимавшая ее рот, исчезла, и ее руки сжали в кулаки угольное одеяло. К десятому она уже рычала от разочарования.

— Хочешь кончить, детка? — спросил я.

— Да.

— Твое желание, Стелл. — На этот раз я не отступил. Я не отпускал, пока ее спина не выгнулась дугой над кроватью, все ее тело не содрогнулось, и она не издала серию стонов. Только когда ее пальцы разжались, я остановился.

Ее грудь порозовела, тело обмякло.

Я облизал губы и встал, снимая пиджак, поскольку запомнил образ обнаженной Стеллы на моей кровати. Мой член был болезненно твердым, выпуклость натягивала молнию на брюках. Я быстро разделся, и когда моя одежда была разбросана рядом с ее, я схватил свой член и сильно сжал его.

— У меня уже давно ни с кем не было, — сказал я. — И я проходил обследование в прошлом месяце.

Стелла отчаянно кивнула.

— Я тоже. И я принимаю таблетки.

Этот вечер становился все лучше. Я уперся коленом в кровать, поднял ее и уложил на подушки. Она раздвинула ноги для меня, освобождая место в колыбели своих бедер.

Я поцеловал ее, позволяя ей попробовать себя на вкус на моем языке. И целовал до тех пор, пока она снова не начала извиваться, умоляя о большем.

Одним долгим движением я вошел в ее напряженное тело. Ее стенки обхватили мою длину, и я почти кончил.

— Черт, Стелл. — Мне потребовались все мои силы, чтобы не кончить, чувствуя ее жар, когда она растянулась вокруг меня. Я заключил ее в объятия, зарываясь лицом в ее волосы. — В тебе так хорошо.

Она обхватила меня руками, прижимая к себе.

— Двигайся.

Я поцеловал ее пульс, затем отклонился, выходя, чтобы снова выйти внутрь.

— Хит, — закричала она, зажмурив глаза.

Я еще трижды услышал свое имя из ее уст, прежде чем она снова кончила, пульсируя и сжимая меня с такой силой, что ее оргазм спровоцировал мой собственный. Я кончил с ревом, пульсируя внутри нее, когда перед моими глазами вспыхнули белые звезды.

Бескостный и насытившийся, я рухнул на ее руки, перекатившись так, что она оказалась у меня на груди. Затем я крепко обнял ее, чувствуя, как ее сердце бьется в том же ритме, что и мое собственное.

Как я мог так долго обходиться без нее? Почему мы не занимались этим с самого начала? Она разрушила меня для других женщин.

Одна ночь, и я был разрушен.

Это было безрассудно. Она была моей коллегой. Она была сестрой Гая.

Но она была Стеллой.

Моей Стеллой.

Она сделала движение, чтобы встать, но я крепко держал ее.

— Останься.

Она откинула волосы с лица и сонно улыбнулась мне.

— Хорошо.

— Стелла? — позвал я через весь дом, зевая и щурясь от яркого света, льющегося через окна. — Стелла.

Тишина.

Я подошел к входной двери, вглядываясь в боковой свет. На моей подъездной дорожке были свежие следы шин, которые были оставлены явно не вчерашним «Убером».

Нет, скорее всего, они были оставлены сегодняшним. После того, как Стелла выскользнула из дома.

— Черт возьми.

Зачем ей уезжать? Почему она не разбудила меня? Она была расстроена?

Я потер щетину на подбородке, злясь на себя за то, что не проснулся, и злясь на нее за то, что улизнула.

В любой обычный день я бы разыскал ее. Я бы появился на пороге ее дома, и мы бы все обсудили. Но это был необычный день.

Это было Рождество.

Счастливого Рождества, Стелла.

Стелла

Хлоп. Хлоп. Хлоп.

Пока попкорн готовился в моей микроволновке, я постукивала пальцем в такт его звуку, не мигая уставившись на свои кухонные шкафы.

Я должна позвонить ему. А должна ли? Да. Завтра.

Может быть.

Микроволновка подала звуковой сигнал, и я достала пакет, встряхнула его, прежде чем высыпать белые зернышки в стеклянную миску и удалиться в свою гостиную. Я плюхнулась на диван, засунула в рот горсть попкорна и уставилась в пустой телевизор.

Я много смотрела в пустоту с тех пор, как рождественским утром выскользнула из постели Хита.

Мама вчера пятнадцать раз спрашивала меня, хорошо ли я себя чувствую. Я солгала, поклявшись, что со мной все в порядке. Но нет, я не была в порядке. Я была в полном беспорядке.

Хит буквально всколыхнул мой мозг. Каждый раз, когда я пыталась думать о чем-то другом — о работе, подарках, еде, — я примерно на две секунды сбивалась с одного хода мыслей, только чтобы быть выдернутой обратно в его постель. Я представляла, как его широкие плечи раздвигают мои колени, когда он самозабвенно лижет меня.

Дрожь пробежала у меня по спине.

Фан-клуб орального секса, знакомьтесь, ваша новая участница, Стелла Мартен.

У меня был секс, много невероятного секса с множеством невероятных оргазмов, с Хитом Холидэем. Моим Хитом Холидэем.

Что это значило? Хотел ли он отношений? Разрешалось ли коллегам быть парами в «Домах Холидэев»? Почему сейчас?

Я могла бы задать все эти вопросы, если бы задержалась у него дома вчера утром, но, когда я проснулась с восхитительной болью во всем теле, мной овладела паника, поэтому я выскользнула из-под его руки и убежала.

Потому что это был Хит.

Хит.

Как долго я мечтала об этом? О нем? Я фантазировала о нем так долго, что не была готова к тому, что это когда-нибудь станет реальностью. Он превзошел все ожидания, все мечты. И всего за одну ночь.

Это не должно было быть так хорошо, верно? Это было безумием. Не так ли?

Может быть, мои юношеские заблуждения прошлых лет затуманивали реальность. Может быть, моя подростковая влюбленность выплескивалась на поверхность. Может быть, мое подсознание играло со мной злую шутку, потому что он был запрещен.

И пугал.

Одна ночь, и я все испортила. Потому что теперь я хотела его больше, чем когда-либо. И если он решит, что мы были ошибкой, что ж…

— Я уволюсь. — Это было не самое худшее решение в мире, верно? Я работала в «Домах Холидэев» только с начала месяца. Возможно, моя старая компания примет меня обратно, если я буду умолять. И сократит мне зарплату.

Или… я могла бы переехать. Если Хит не захочет со мной отношений, я перееду.

Да, мне определенно пришлось бы переехать. Пришлось бы найти новый город. Новую работу. Новый дом и нового парня.

Если Хит не хочет меня, другого выбора не было.

— Да. Я перееду. — Я взяла в кулак еще горсть попкорна, яростно пережевывая, пока тревога разливалась по моим венам.

Мне предстояло переехать и изменить всю свою жизнь, потому что Хит разрушил меня.

Я отправила в рот еще одну пригоршню, мои щеки надулись, как у бурундука, а я просто продолжала запихивать в себя еще, переживая сотый психический срыв за последние тридцать шесть часов.

Возьми себя в руки, Стелла.

Я запихнула в рот еще попкорна. Венди гордилась бы мной, потому что обычно при стрессе я ела еду из «Макдоналдса», взбитые сливки или чипсы. Этот попкорн даже не был намазан маслом.

Если бы это был любой другой мужчина, я бы с головой ушла в работу, чтобы отвлечься. Но работа означала Хита, и, к счастью, офис был закрыт до Нового года, так что мне пока не придется с ним встречаться.

— Я не хочу переезжать, — застонала я, готовая выбросить попкорн, найти ключи и направиться в ближайший автосервис, когда в дверь позвонили.

Держа миску в руке, я отправила в рот еще горстку и пошла открывать, ожидая увидеть Венди или Гая, поскольку они были единственными людьми, кроме моих родителей, которые приходили в гости. Было уже темно, так что мама и папа, должно быть, уже были прикованы к историческому каналу.

Я посмотрела в глазок, обнаружив с другой стороны Гая. Он стоял спиной ко мне, потому что смотрел на что-то на улице. Я отперла дверь, распахнув ее, как раз, когда он повернулся.

Не Гай.

Хит.

Попкорн, который был у меня во рту, вылетел потоком белого конфетти.