Люди не замечали сжатых от боли челюстей, чрезмерной бледности на впалых щеках под рыжей щетиной и тремора рук. Чужеземец едва ли справлялся с собственной силой, по какой-то непонятной причине она делала ему больно. Остальных волновали страхи, потому очевидный факт они проигнорировали: Пол МакГиннес мог в любой момент потерять контроль.

– Слуга смерти…

– Некромант.

Я ощутила злость. Хотелось дать по рыжей макушке, особенно когда чужеземец повернул голову и посмотрел на меня немигающим взглядом. Долго, пристально. Разбирал на части каждую эмоцию, отразившуюся на лице. Понятия не имею, что Пол прочитал там, но через секунду ноги коснулись земли.

– Закон Кадиффа, – произнес МакГиннес четко и громко.

Я замерла и непроизвольно перестала дышать. Что?

– Требую исполнения закона Кадиффа, – мои глаза, наверное, стали больше, заболели веки от усилия.

Замешательство стражников и всех присутствующих вновь погрузило площадь в непрерывное молчание. Мужчины переглядывались, кто-то тихо переспрашивал о том, что сказал чужак. Капитан замер и сжал рукоять сабли. Гули и те успокоились, припали к земле, втягивая носом аромат чужой магии.

Шорох шагов заставил вздрогнуть и поднять взгляд на подошедшего Пола, чья тень накрыла меня. Широкая спина закрывала от людских взоров, я словно осталась один на один с чужеземцем посреди главной площади Амррока. Ощущение безопасности подле него придало сил и уверенности, которые я почти растеряла перед казнью.

– С ума сошел? – вырвалось прежде, чем я успела себя остановить.

Радужка Пола МакГиннеса полыхнула тысячами оттенков золотого песка и мрачного тумана. Скрипнули перчатки, когда пальцы сильно сжали мои плечи, после чего я оказалась на ногах. По-прежнему связанная, но с возможностью смотреть в глаза и оценить аристократичность носа, кончик которого оказался недопустимо близко.

– Желаешь остаться, Жасми-и-ин? – он растянул последнюю гласную, и нечто темное блеснуло в глубине зрачка.

Руки ловко нашли замысловатый узел бечёвки. Та поддалась не сразу, все-таки стражники связывали на совесть, однако спустя несколько секунд возни путы ослабли, и я задышала ровнее. Или просто перестала глупой ослицей разглядывать своего спасителя, поскольку смысл последних слов наконец дошел до воспаленного эмоциями и жарой разума.

– Меня зовут Ясмин, – невпопад выдала я.

Клянусь извилинами Мудреца, взгляд уловил слабую улыбку.

– Я так и сказал. Жасмин.

– Ясмин.

– Не спорь со мной, раздражаешь. Боги, совсем умом тронулся: спасаю сумасшедшую амрроканку, которая готова умереть во имя глупых традиций.

Открыв рот, я через мгновение его закрыла. Испарина на виске рядом с пульсирующей жилкой подсказали, что грань возможностей Пол давно перешагнул. Он держался на одном честном слове, а пальцы постоянно соскальзывали и плохо слушались, потому процесс освобождения изрядно затянулся.

Я поймала на себе потемневший взор, когда облизнула пересохшие губы и с трудом урезонила внутреннюю дрожь. Надо быть сильной. Нельзя расслабляться. Тем более что жители города загалдели, будто стая ворон на поминальной службе.

Выглянув из-за широкого плеча, я увидела отчима, который вышел вперед, и быстро зашептала:

– Закон Кадиффа тебя убьет.

– Что? – брови изогнулись дугой на красивом лице Пола, и я шумно вдохнула воздух полной грудью, едва путы спали.

– Отец может…

Договорить не успела, поскольку Амаль требовательно закричал:

– Чужеземец!

Пол обернулся, а у меня внутри все обмерло. Мудрец, нет, пожалуйста. Только не это.

Кто вообще подсказал МакГиннесу использовать древний закон ради спасения моей жизни? Он ведь не знал ни правил, ни самого текста. Помимо того, что меня ждало изгнание из родных земель без права на возвращение, старший в семье опозоренной женщины мог потребовать бой до смерти с ее избранником. Причем вместо себя поставить любого дееспособного мужчину, согласного принять участие в поединке!

– Ты пришел забрать мою дочь. Ясмин принадлежит мне, и лишь я решаю, какое наказание ее ждет за позор, обрушенный на весь род Рашид!

Пол подобрался. Боль или отступила, или он перестал ее замечать. Напряжение я ощутила раньше, чем воздух сплотился и буквально на глазах превращался в невидимый щит. По граням пробегали зеленоватые искры, похожие на те, что сверкали на кончиках пальцев МакГиннеса.

– Хорош же отец, родного ребенка отдал на растерзание местным шакалам и сам встал рядом, – прорычал он.

Я посмотрела на кулаки и громко сглотнула.

– Не тебе меня осуждать, чужеземец, – ехидно отозвался Амаль, и толпа нестройным хором поддержала. – Требую поединка! Желаешь девку? Сначала отбей, раз такой смелый!

МакГиннес застыл, а я выдохнула:

– Закон Кадиффа разрешает родственникам опороченной женщины устроить поединок за право передачи той в собственность чужаку. Воин тоже выбирается главой рода.

Прозвучало дико, однако так гласил древний текст. Пол явно не ожидал подобного, значит, и правда не догадывался о том, во что ввязывается. И по глазам я сразу поняла: он не отобьется.

– Если уважаемый Амаль позволит, я готов выступить против молодого господина, – услышали мы веселый голос капитана стражников. Коснувшись языком лезвия сабли, тот глумливо хохотнул. – Потом я скормлю его труп гулям, а голову отправлю в качестве утешительного подарка их королю.

В толпе мелькнула знакомая гибкая фигурка. Али, кажется. Так МакГиннес называл своего слугу, который двигался от человека к человеку со скоростью шустрой обезьянки. Сам же Пол прикрыл глаза и сжал переносицу точно под дужкой магических окуляров. А рука все так же дрожала от перенапряжения.

Красная нить удачи обожгла запястье второй раз за день, едва спасительная мысль укоренилась в голове. Рухнув на колени без раздумий, я схватила развевающиеся по ветру полы бурнуса. Вспыхнула в крови магия, растеклась по венам дурманом. Постепенно она захватывала разум, подавляла волю и превращала в бездушное существо, готовое исполнять любое желание стоящего передо мной мужчины.

– Прикажи мне, господин, – произнесла я чужим голосом, пугающим и одновременно манящим. – Я убью их ради тебя.

Назад дороги нет. Самой страшной фразой я привязала душу к незнакомцу просто для того, чтобы спасти его и навсегда потерять себя.

Кто не хотел, чтобы его мечты исполнялись по щелчку пальца? Известный герой фольклора потер лампу, получил принцессу и целую страну в придачу. Поэтому первый мой порыв был прост: отдать приказ и забыть обо всем.

Эгоистичное желание, что мерзким шепотом проникло в сознание, затопило остатки человеколюбия и здравомыслия. Я и раньше не отличался честностью порывов, а когда передо мной на колени рухнула девчонка – вообще голову потерял.

Впервые ступив на земли Пандеи, я немного изучил местную культуру и наслушался сказок во время поездки через океан. Отчаянные путешественники разболтали о существовании удивительных существ: песчаных драконов, способных таскать на себе небывалые тяжести, сфинксов, кровожадных гулях, наснасов и даже двойников людей – каринов.

Но самыми удивительными казались джинны – духи из чистого бездымного пламени. Они жили в параллельном мире, представляли собой нечисть сродни той, что в наших святых писаниях звалась «демонами». Эти существа принимали любой облик и исполняли желания тех, кто умудрился их поймать.

Вот только Ясмин не походила на духа. Она человек, в ее груди билось настоящее сердце. Да и страх во взгляде ни с чем не перепутаешь. Лишь светящиеся радужки намекали на сверхъестественное происхождение, а еще ужас, который отразился на лицах людей вокруг. Клянусь, толпа отшатнулась, даже бравый капитан стражников.

– Я исполню любой ваш приказ, – ровным голосом произнесла Ясмин.

Как оно работает, дрыгл побери? Следовало высказать пожелание вслух? Потереть какую-то лампу? Кувшин? Или погладить ненормальную девицу по макушке?