Она кивнула на кинжал, взяла недорезанный лист и встала напротив меня.

– Давай.

Костяная рукоять послушно скользнула на ладонь Ясмин. По идее, мне бы опасаться, однако спорить не хотелось. Хотелось снять зуд с шелушащейся кожи лица, так беспечно попавшего под обжигающие лучи солнца, пока я выискивал у паромашин полезные находки. Кроме ожогов, я ничего не получил, зато отмолил души возможных соотечественников. Идеальный обмен.

– Твоя кожа слишком светлая. Похоже, местная жара убивает ее, – пробормотала Ясмин, блестящие от слизи пальцы коснулись горящего участка на моей скуле. Пришлось сдвинуть на лоб окуляры, отчего мир превратился в мутное пятно и черты лица жены стерлись.

– В Шангрии всегда холодно. Почти как ночи в пустыне, – я повел плечами. Слух обострился, отдаленный свист ветра напомнил о переменчивости погоды в этих краях.

– Говорят, зимой ваши земли укрывает белое полотно, – тихий шелест ее голоса прозвучал совсем рядом ухом.

Ясмин ласковым движением очертила линию скулы, отчего приятная дрожь пробежала вдоль позвоночника. Прохлада гелеобразной массы уняла жжение. Алоэ вполне подходил для экстренной помощи, пусть работал вполовину не так хорошо, как обезболивающая мазь.

– Снег, да, – ответил я. – Особенно в горах. Круглый год лежит на верхушках.

– Правда? Разве он не тает на солнце?

Я рассмеялся от восторженного удивления и поймал двумя пальцами выбившуюся из куфии длинную прядь, что уже несколько минут щекотала мне щеку. На ощупь волосы Ясмин оказались шелковыми – очень мягкие, ровные и плотные. Поддавшись искушению, я намотал локон на палец, продолжая слепо щуриться и прислушиваться к рваному дыханию.

Сглотнув ком, я убрал руку.

– Ты правда отпустишь меня?

– Ты действительно пыталась меня убить?

Пальцы Ясмин на моем лице замерли. Наши вопросы прозвучали одновременно, после чего повисла тишина, изредка прерываемая хрипами верблюдов и негромким ворчанием Али.

– Я не… – начала было жена, однако нас перебили.

Раздался крик Али, затем сквозь свист усиливающегося ветра долетело чье-то рычание. Нацепив окуляры, я оттолкнул охнувшую Ясмин себе за спину, заметив быстро перемещающуюся тень примерно в десяти или пятнадцати каннах от нас. Благо песчаная буря только набирала обороты, что позволяло рассмотреть через усиленные магией стекла вероятную опасность.

– Господин, к нам кто-то движется!

Не кто-то, а что-то. Существо, постепенно приближавшееся к нам, ловко прыгало на одной ноге и волочило по земле гибкий хвост.

Вблизи наснас очень походил на человека, хоть и казался слишком высоким. Почти на две головы выше меня.

Впрочем, если присмотреться, то без хвоста получалась настоящая карикатура на весь людской род. Ровно половина от стандартного мужчины, скрытая под пыльным бурнусом, который давно превратился в грязную тряпку с бесчисленным количеством заплаток. Единственная нога не мешала чудовищу быстро передвигаться, он ловко перепрыгивал из угла в угол по воображаемому квадрату. Получался своеобразный танец, чем-то отдаленно напоминавший вальс, – движение из одной точки в другую: вперед, вправо, влево и снова вперед.

Я думал, монстр нападет сразу, однако вместо проявления агрессии он… замер. Просто встал напротив меня, а острый кончик длинного хвоста очертил невидимую границу между нами. Облизнув пересохшие губы, я даже пересчитал примерное расстояние от кончиков своих ботинок до наснаса. Один королевский матр17 и где-то еще половина местного канна. Плюс два или три квата18 нашей системы вычисления расстояния.

– Почему он стоит? – горячий шепот Ясмин заставил меня вздрогнуть, и я отмер в мгновение ока.

– Не знаю, – девичьи пальчики крепче вцепились в мою одежду. – Может, выжидает?

Никто не двигался. Я хотел посмотреть, где стоял Али, но побоялся отвернуться. Наснас же, похоже, ожидал чего-то подобного. Он опустил голову, когда ветер подхватил свободную часть одеяния и очертил половину тела.

Горсть песка ударила в лицо, отчего я сильно зажмурился. Резко распахнув слезящиеся за очками глаза, некоторое время моргал, но наснас с места не сдвинулся. Не отреагировал он и тогда, когда по кончикам моих пальцев прошла легкая вибрация воздуха.

Хотя я был уверен: магию монстр очень хорошо почувствовал.

– Он ждет приглашения к костру, господин, – сказал Али ровно, и мы с Ясмин одновременно повернулись к моему слуге.

– Разве это не кровожадная тварь, которая убивает путников в пустыне? – поинтересовался я, на что получил лишь пожатие плечами.

– Нападете первым – он вас убьет. Пригласите – попытаемся договориться.

Так себе выбор, но другого у нас не осталось.

Кивка головы оказалось достаточно, чтобы наснас понял намек. Шорох прыжков удачно маскировал свист ветра, потому двигался монстр почти неслышно. Капюшон легко слетел с головы наснаса, и огонь осветил бледное лицо.

Гридеприловая кожа напоминала морской жемчуг, только с холодным серым блеском. Единственный глаз чудовища горел ярко-зелёным цветом, изредка сменяясь желтым, когда менялся угол падающего света. А еще монстр прекрасно ориентировался в темноте: он с легкостью перескочил лежащую на песке седельную сумку и устроился на камне.

Единственная рука вынырнула из-под накидки, пальцы почти прикоснулись к игривому пламени. Оранжевый сгусток изогнулся в танце, лизнул по изогнутым когтям монстра. Затем огонь умерил пыл из-за песка, попавшего на магический камень, что мерцал в синеватых всполохах среди углей.

– Тепло, – выдало существо впервые за несколько минут напряженного молчания. – Я ус-с-стал и замерс-с-с.

Речь у наснаса тянулась медленно, будто патока. Говорил он вроде на маракешском, но с едва слышимой ноткой змеиного шипения. Сначала я подумал о языке кочевников, однако сразу же отмел подобную мысль.

– Грейся, – осторожно проговорил я, поворачиваясь так, чтобы видеть лицо наснаса. Ясмин по-прежнему пряталась за моей спиной, а Али замер неподалеку. – Будешь чай?

Гостеприимство – часть культуры маракешцев. Каждому гостю предлагали сладкие финики и молоко в знак дружбы, стол всегда ломился от яств, а душистый чай лился рекой. Я не видел смысла нарушать негласный закон, потому кивнул Али и осторожно шагнул вперед.

– Подожди, – Ясмин крепче вцепилась в меня, ее шепот вновь пощекотал кожу.

– Он вроде неагрессивный.

– Наснасы притворяются бедняками, а потом нападают.

Я непроизвольно скользнул рукой за спину и коснулся ледяных пальцев Ясмин, чтобы отцепить их от своего бурнуса. Во второй руке она держала кинжал, о чем я не преминул напомнить:

– Оружие не убирай далеко.

Ясмин сглотнула.

– Господин, подать вам лепешку?

Али начал действовать раньше, чем я приказал. Он ловко залез в одну из сумок, вытащил пару свертков и без страха подошел к наснасу. Естественно, тот не отказался. Наоборот, жадно схватил шуршащую бумагу, вытащил на свет предложенные гостинцы, а затем царапнул когтями по котелку с остатками чая:

– Круш-ш-шку!

Монстры в пустыне – существа бесцеремонные. Совсем. Наснас с громким чавканьем прожевал острыми зубами кусок лепешки, дождался чая и осушил первую порцию одним глотком, ни разу не поморщившись. Жмуря от удовольствия глаз, монстр вновь потянулся к огню и на сей раз подставил ладонь плашмя. Пламя дважды прикоснулось к ветхой ткани бурнуса, опалив торчащие нити.

– Ты доволен? – поинтересовался я сухо, когда страх перед загадочным существом немного отступил.

Ясмин держалась в стороне, Али тоже незаметно шагнул в тень и притих, как обезьянка на ветке перед хищником. А я держал в узде собственную магию, но при этом казался расслабленным и спокойным, исподлобья наблюдая за каждым движением наснаса. Вплоть до осторожных глотков второй порции чая и тихих вдохов аромата трав, которые смешивались с запахами уснувшей пустыни.