– Ничего, ― мягко произнес Демирон, в тот же момент стало легче. Эван вздохнула, тряхнула волосами, прогоняя фантомное ощущение и села поудбоднее. ― Эван, сосредоточьтесь. В этот раз я усилю воздействие, сопротивляйтесь мне.

Она закрыла глаза. Удар. Нет… разрыв ― вот что случилось с ее разумом. Свой стон даже не сразу услышала и схватилась за голову, пытаясь отгородиться от этого проникновения.

– Эван, напрягитесь, у вас получится, ― где-то вдалеке бубнил Демирон, но сколько бы она не старалась, все было тщетно.

Звон в ушах нарастал, казалось, будто ее тело погружается на дно озера. Мысли самопроизвольно перемещались в голове и не поддавались контролю. Воспоминания, постыдные желания, мечты и горести ― все всплывало наружу, пока сама Эван тонула в темноте.

– Эван, вы совершенно не стараетесь.

Да, как же… дери тебя леший за ногу, ей стараться?! Она хотела крикнуть «Хватит!» и не смогла.

«Бойся Бога, Эван… Бойся Бога…» ― голос тетки доносился из самой глубины ее памяти.

– Я боюсь, тетушка, ― прошептали губы, хотя Эван не прикладывала к этому никаких усилий.

– Эван?

– Почему ты меня выгнала?!

Лицо строгое, морщинистое оказалось прямо напротив лица Эван. Глаза водянистые и безэмоциональные. Она могла кричать. Могла плакать, но эти глаза никогда более не станут теплее.

– Ну почему же ты меня не любила?! ― проорала Эван, вцепляясь пальцами в тощие плечи тетки и принялась трясти изо всех сил. ― Почему?!

– Эван!

Резкий вдох. Зеленые глаза смотрят с оживленным беспокойством. Демирон склонился над ней, придерживая за плечи, а она сжимала в кулаках его мантию да так, что ткань, того гляди, треснет от натяжения.

– П-простите, ― прошептала Эван, ощущая как все внутри дрожит. Голос тетки замолк будто и не было.

– Сейчас вам принесут теплое молоко, оно восстановит силы, ― маг заботливо заправил выбившуюся прядь ее волос за ухо.

– Что со мной было? Я видела тетушку.

– Видимо, я перестарался и вторгся в ваш разум сильнее, чем следовало, от этого вам стало нехорошо, ― Демирон выпрямился, но не отходил. ― Почему же вы не сопротивлялись? В вас очень много магии, даже не осознанно барьер бы сработал дабы вас защитить… не понимаю.

– Может вы ошиблись? ― хмыкнула Эван, догадываясь, что ее опасения начали сбываться. ― Никакая я не чародейка, а вы не верили.

– Это невозможно. Позвольте… ― колдун зашел ей за спину, а потом его теплые пальцы осторожно легли на виски. Эван напряглась, ожидая очередного вторжения, но в этот раз ничего не почувствовала.

Через минуту вошел слуга с подносом и, поклонившись, поставил перед ней стакан с молоком и небольшую креманку с медом. Демирон тем временем вернулся на свое место.

– Выпейте, ― кивнул он на молоко. Силы Эван и правда будто иссякли. В теле разливалась усталость, как после долго дня в огороде и дворе. Она добавила мед в стакан, размешала и сделала глоток.

– Что делать теперь? Как мне вашу магию познать?

– Позвольте задать очень интимный вопрос, ― Демирон подался вперед, сцепляя пальцы в замок. ― Эван, вы… невинны?

Ее глаза округлились так, что казалось вот-вот выпадут из глазниц. Нет, где это видано? Она приняла их мир с драконами и демонами, поверила в треклятые чары, а ей теперь вот такие вопросы задают?! Да еще и мужчина!

– Ну знаете… ― выдохнула Эван, резко поднявшись и поставив стакан с такой силой, что немного молока выплеснулась на стол.

– Миледи, я же не из-за праздного любопытства, ― Демирон вздохнул. ― Прошу, выслушайте меня.

Она села обратно, хотя безумно желала убежать. Лицо горело от возмущения и чувства стыда.

– Дело в том, что магия проявляется в двух случаях, ― быстро затараторил чародей. ― Первый и самый распространенный, в период наступления половозрелости. Однако бывают исключения, когда дар не раскрывается сам по себе и, видимо, именно это случилось с вами.

– Почему? ― нахмурила брови она.

– Вы почти всю жизнь прожили в ужасных условиях… в мире, где нет ни капли волшебства! Ваш организм испытал сильнейший стресс и запечатал магию.

– Ну так открывайте, ― туманные речи колдуна начинали выводить ее из себя.

– Боюсь, вы не пожелаете, чтобы это сделал именно я, ― Демирон отвел взгляд. ― Эван, дело в вашей невинности.

– Да что же вы такой любопытный! ― воскликнула Эван. ― Все вам моя невинность покоя не дает! Вы бесстыжий хам, Демирон!

– Миледи, вы сможете овладеть магией только после того, как проведете ночь с мужчиной, ― произнес он, глядя прямо в ее глаза.

Слов, ответить на данное возмутительное заявление у Эван просто напросто не нашлось. Хотелось только закричать: «Какого черта у вас тут происходит?» Но она молчала. Молчала, глядя на стакан остывающего молока перед собой, пытаясь осознать, как вообще такое возможно.

– Магия это часть нашего тела, ― вкрадчиво продолжил чародей. ― В вас ее накоплено огромное количество, но пользоваться не получится, пока…

– Да поняла я уже, ― слушать снова про свою девственность Эван не хотелось.

– Миледи, не думаю, что это такая уж проблема, ― оживился Демирон. ― Вы можете выбрать любого и получить доступ к чарам, как только пожелаете…

– Если вы не замолчите сию же секунду, я вас стукну по лбу! ― угроза вырвалась сама собой. ― Что значит как только пожелаю? Думаете я блудная девка и готова в свою постель тащить любого?!

– Нет, конечно!

– Лишь муж ко мне прикоснется! Ясно вам?!

– Почему? ― Демирон развел руками, а на лице его считалась самая настоящая растерянность.

– Вы безумны, ― подытожила Эван и встала. ― Если вам нравится жить во грехе, то пожалуйста! А я в ад не собираюсь!

– Эван, погодите, ― колдун догнал ее у двери. ― Я не понимаю, зачем вам нужен брак для… этого? У нас уже очень давно не заключают браки. Только если нужно для политики, как в вашем случае, но ничто и никто не запрещает вам любить кого пожелаете и когда пожелаете!

Эван уткнулась лицом в ладони, пытаясь перебороть непринятие внутри. Какой ужасный мир! Ни порядков, ни веры… разве так можно? Да еще и магия эта, связанная с телом.

Ей просто хотелось домой…

– Если придется ждать пока я вступлю в брак, так тому и быть, ― слова Эван прозвучали довольно сухо.

– Если вы так желаете, ― Демирон хлопал ресницами, взирая на нее, как на говорящую собачку. Он явно не понимал происходящего.

– Хочу к себе.

Рина проводила ее в спальню, где Эван долго сидела в ванной на полу в полном одиночестве, обдумывая все случившееся. Законы и порядки волшебного мира ей не нравились и это слабо сказано. Они ужасны. Не понятны. Все, во что она верила и к чему стремилась с самого детства, рассыпалось, точно замок из высохшего песка на ветру. Демоны, драконы, блуд, магия… от всего этого сердце впадало в тоску и Эван чувствовала себя лишней в чуждом, грешном мире.

– Миледи, обед подали, ― сообщила Рина.

Умывшись прохладной водой, Эван наконец вышла из ванной. На столе уже дымилась тарелка горячего супа с кусочками рыбы. Рядом стояла корзинка нежнейших булочек, а чуть дальше блюдо с запеченными овощами, поверх которых лежали поджаристые перепелки.

Несмотря на унылое настроение, аппетит не подводил. Она с удовольствием вкушала яства, слушая бессмысленную болтовню служанки, пока та вышивала затейливый рисунок на покрывале.

– Рина?

– Да, госпожа? ― девушка подняла голову, прерывая рассказ про подруг, что пытались выманить демона из колодца.

– А у тебя есть жених? ― спросила Эван, как бы невзначай.

– Жених? ― улыбнулась она. ― Нет. Но я люблю одного мужчину, а он любит меня.

– И вы поженитесь?

– Зачем это? ― весело спросила служанка.

– Ну как? Брак это же обещание любви и верности друг другу. Ты так не считаешь? ― реакция Рины на самом деле была предсказуема. Не мог же Демирон просто подшутить над Эван? Значит и правда все у них здесь вот так…

– Мы друг друга любим и верность храним. Разве нужно что-то еще? Мы ведь не короли, чтобы соединять королевства. Это вы у нас принцесса! Но знаете, я вот даже немножко завидую! Как представлю вас в платье подвенечном… Свадьба это очень красиво, но уже давно не в моде.