Поля не ответила. Ей показалось странным говорить: “За всё,” — поэтому она взялась за мытьё посуды. Наспех перекусила прямо у плиты и стала убираться. Это помогало не нервничать и выбросить лишние мысли из головы.

Лёша аккуратно, по-кошачьи тихо подошёл к девушке сзади и невесомо отодвинул волосы. Он хотел утешить её. Успокоить. Забрать все страхи. И нашёл для этого единственный способ.

Лёгкий поцелуй в шею. Мягкое касание губ возле уха — и разум Самойловой отключился. Утонул в эндорфине. Она судорожно вздохнула и схватилась дрожащими руками за столешницу. Мозг на последнем издыхании подсказывал, что всё это — плохая идея. Отвратительная. Зато сердце, как безумная птица, колотилось в груди и не желало успокаиваться.

— Не надо… — попыталась возразить Поля, но когда зубы мужчины прихватили мочку уха и чуть потянули, она заскулила и сдалась под натиском чар.

Громов сразу почувствовал, что стена, разделяющая их, пала, поэтому резко развернул девушку к себе лицом и впился жадным поцелуем в губы. А Самойлова бесстыдно отвечала, схватившись одной рукой в волосы мужчины и второй ловко расстёгивая крохотные пуговицы на белоснежной рубашке.

Долой всю одежду!

Когда мужчина опустил лямки сарафана и чаши лифа вниз, обнажая упругую грудь, Поля вздрогнула и испугалась. Оглянулась по сторонам и поняла, что они, как два безумца, стоят на кухне и занимаются… Но все страхи смыло волной наслаждения, когда Лёша легонько укусил её сосок и начал его зализывать. Он целовал и мучил, доводил девушку до исступления только этими простыми движениями.

Полина стонала и запрокидывала голову, хватала воздух и не могла надышаться. Горячие ладони мужчины опустили платье вниз, к счастью, резинка позволила это сделать. Громов едва оторвался от груди, похотливо облизнулся и подхватил девушку за бёдра, усаживая на край столешницы.

— Мы не должны, — зашептала Полина, пробегая кончиками пальцев по крепким плечам мужчины.

Она восхищалась его телом. Поджарым. Стройным. Его хотелось пробовать на язык.

— Чего ты боишься? — уточнил ради приличия Алексей и стянул брюки.

— Боюсь снова в тебя влюбиться, — призналась девушка.

Эти слова стали триггером для мужчины. Он не сдерживался. Наоборот, он наказывал Полину. Выбивал из неё страхи. Вколачивался без жалости, ловил рваные стоны и сам улетал за край.

Мужчине пришлось закрывать рот девушке губами, кусать и молиться, чтоб их сын внезапно не вышел. У него настолько слетела крыша, что Лёша забыл об этом факте. Его движения становились всё более быстрыми, ладони крепко сжимали бёдра девушки. Так сильно, что наутро она наверняка обнаружит синяки.

Тогда ему было плевать. Осталось лишь здесь и сейчас.

Полина не знала, что делать. Она каждый день смотрела объявления о сдаче жилья и одновременно не хотела никуда переезжать. Да и Лёша был против. Он уже вовсю делал ремонт во второй комнате и превращал её в мальчишескую спальню. Постоянно советовался с Мишей и делал вид, будто не замечает Самойлову. На самом деле он дал ей немного пространства и время подумать.

— Даже если ты захочешь уехать, у моего сына будет отдельная комната, — настаивал Лёша. А Мишка был очень рад, хоть и не показывал лишних эмоций. Он мечтал остаться рядом с папой, который, как оказалось, любит его и пытается понять.

— Звучит логично, — буркнула Полина. На самом деле все доводы Громова были чёткими и неопровержимыми. Однако ей хотелось просто отвергать все его идеи и перечить во всём.

“Он тебя предал! Он никогда тебя не любил!” — вопил разум.

“Если бы не любил, то не боялся бы сказать правду и потерять,” — упорствовало сердце.

— Зачем торопиться? Лучше найди хороший вариант, — советовал Лёша, пряча улыбку.

— Ну да, у тебя-то с жильём проблем нет, — огрызалась Полина. — Кстати, сколько ты платишь в месяц?

Мужчина замялся и нехотя признался:

— Нисколько. Я продал старую квартиру и купил эту.

Самойлова посмотрела на Лёшу так, что его чуть до костей не пробрало. Цепко и пристально. Словно он преступник какой-то, а не её бывший. На самом деле у Поли в голове крутился миллион пугающих мыслей. И она с ужасом понимала, что Громов приобрёл жильё не просто так. Он ведь избавился от шикарных хоромов на Крестовском острове — это ли не показатель, что он сошёл с ума?

— Зачем? — осторожно поинтересовалась девушка.

Громов вдруг оставил рулон с обоями в покое, встал с корточек и посмотрел прямо в глаза Поле, отчего у неё закружилась голова и живот стянуло в тугой узел. Этот взгляд… она была готова за него убить. Он не просто говорил, он буквально кричал о том, что Лёша любит её.

— В качестве напоминания о тебе, — мужчина пожал плечами и снова занялся обоями.

Этим же вечером, сидя на диване перед телевизором и лениво пролистывая объявления о сдаче жилья, Полина поняла, что не хочет никуда съезжать. С той самой ночи после нападения Богдана они спали в разных комнатах. Самойлова вместе с сыном устроились сперва на диване, а потом в отремонтированной детской.

Но сейчас девушка отложила планшет в сторону и на цыпочках отправилась в спальню. В ЕГО спальню.

Она ушла среди ночи. Аккуратно убрала мужскую руку со своего живота, тихонько поднялась и легла в комнату к сыну. Не хотела, чтоб Лёша напридумывал себе всякого. Между ними просто секс и ничего больше.

Полина понимала, что такое поведение до добра не доведёт. Ведь Громов наверняка надеется на нечто большее. А она пока что не готова доверять.

В прошлом Алексей врал на каждом шагу. Теперь девушка хотела убедиться в серьёзности его намерений. Спальня сына лишь начало, точно, вот только что мужчина предпримет для возвращения семьи?

Самойлову разбудило настойчивое потряхивание за плечо. Кто-то трепал её и не давал нормально поспать. Она устало замечала и попыталась спрятать голову под одеяло, но и его забрали.

— Поля, — рявкнул Лёша, отчего девушка подпрыгнула и испуганно села на кровати. Огляделась по сторонам и увидела только мужчину. В рубашке и брюках, в галстуке, с уложенными назад волосами. Миши на кровати не было.

Нахмурившись, Громов сухо уточнил:

— Почему ты тут?

Девушка непонимающе помотала головой и скривилась.

— Почему ты ушла? — повторил вопрос Лёша.

— Потому что спать с тобой я не собираюсь, только трахаться, — буркнула Поля. Она сказала правду. Только прозвучала правда на удивление грубо. Громов даже опешил от такого. Он ничего не понимал. Ведь Полина пришла к нему сама! Зачем, если не собиралась оставаться? Ради простого секса?

Это понимание больно резануло по сердцу и самолюбию мужчины. Он обрадовался как ребёнок, когда понял, что Самойлова появилась в его комнате сама. Сперва испугался и стал расспрашивать, что же случилось, а когда девушка молча наклонилась и впилась жадным поцелуем в его губы, мозаика сложилась.

Он был счастлив, исследуя хрупкое тело Полины, пробуя её на вкус и после лёжа с ней в обнимку. Пока не проснулся в холодной постели один. Бросился искать её и сразу же наткнулся на растрёпанного Мишу, который скромно сказал, что мама спала с ним.

Внутри что-то оборвалось. Лёша понял, что придётся невыносимо тяжело, что обида Полины слишком сильна.

Мужчина горько усмехнулся и оскалился.

— Поматросила и бросила? Ну молодец, что ещё скажешь.

— А ты меня не матросил? — не осталась в долгу девушка. — Врал напропалую, даже встречаться со мной начал ради денег! Всё было ложью! И стоило мне разок поступить так же, ты внезапно возмутился? С чего бы?

Громов держался из последних сил, чтоб не высказать все накопившуюся злобу. Ведь он объездил половину земного шара в попытках найти её! Таскался как дурак на концерты и смотрел на неё из зрительного зала, не решаясь подойти.

— Я знаю, что тебе было больно, — заговорил Лёша так тихо, что Полина едва могла слышать его слова. — Знаю, что поступил неправильно. Я пытался рассказать, только сил не хватало. Всё, что было, мы исправить не сможем. Но тебе не восемнадцать, ты повзрослела и должна принимать последствия своих слов и действий. У меня тоже есть чувства, хоть тебе и кажется, что судьба несправедлива только к тебе. Сейчас мы либо идём дальше вместе и учимся доверять, либо не будем портить жизни друг друга. Подумай об этом.