– Этих я беру на себя, – уверенно сказала она. – Как только начнется фейерверк, выпускай их.
Парень думал недолго.
– Хорошо, – бросил он. – Будем портить собственность императора. Надеюсь, нам за это голову не открутят. Или хотя бы начнут откручивать не сразу, чтобы куратор Ааберг успел нас спасти.
Девочка отошла в сторону и отвернулась. А затем щелкнула пальцами, высекая золотые искры. Крохотные частички магии, которая крепла и росла в ней с каждым днем, полетели вперед, прижимаясь к полу. Стражи не замечали хитрости Марты. Когда до них осталась пара метров, девушка щелкнула пальцами снова.
Искры взорвались фейерверком зеленых и красных огней. Чейн не медлил. Три клинка свистнули и с лязгом уперлись в магический засов. Разрубить его получилось не сразу, и парень пропыхтел:
– Да сколько ж у нее силы, зачем было так запирать!
Но в следующий миг засов поддался, и ошметки стали вместе с магией разлетелись в стороны. Вот только сила Марты тоже иссякла. И теперь к ней спешили два разгневанных стража. В этот момент Свейт промчался мимо нее и вынес дверь в здание вместе с петлями.
Девочка успела порадоваться тому, что все получилось, а очередной нагоняй не так уж страшен. Но тут собачьи зубы сомкнулись на ее плече. Марта завизжала. А затем обнаружила, что распласталась на спине байланга, отчаянно цепляясь руками за ручки на луке седла. Мощные крылья зверя стремительно возносили ее в небо.
На упряжи собаки сияли аметисты, а впереди летел еще один байланг. Марта поняла, что Стужа решила прихватить ее с собой. Не ясно, зачем – то ли в благодарность за помощь она спасла девочку от расправы, то ли решила, что та им еще пригодится. Марта подтянула ноги к животу, а затем устроилась в седле. От высоты захватывало дух и начинали дрожать коленки. О том, какое наказание последует, даже не хотелось думать.
Несомненно, это ее самая впечатляющая выходка и самое головокружительное приключение…
Анна
Вестейн смерил Найгаарда ледяным взглядом и спросил:
– И чего же, по вашему мнению, не хватает на руке Анны?
– Метки связи вашего байланга, – торжественно провозгласил кронгерцог. – Следов укуса. Картинку на руке намалевать не так сложно. Укус байланга подделать нельзя.
– Эта “картинка” появилась из-за того, что ее зацепил Свейт, – спокойно ответил куратор.
– Как вы это докажете? – хищно улыбнулся Найгаард. – О способностях вашей ученицы к алхимии всем известно. Если она способна испарить крышу своей комнаты, то уж подделать какой-то рисунок на коже для нее не составит труда.
– Она может отдавать приказы Свейту.
Но и на это у правителя Севера был готов ответ:
– Вы можете уговорить своего байланга на что угодно. В том числе – слушаться другого человека. Это не доказательства. Укуса на ее руке нет. Значит, ритуала не было. Или у вас есть свидетели?
Вестейн скрипнул зубами, а я медленно выдохнула. Нападки кронгерцога оказались неожиданностью. Но я быстро сложила все факты. И то, как внимательно он рассматривал мою руку в коридоре, и смутное ощущение, что с меткой Тиры что-то не так. Это с моей меткой что-то не так. Не хватало укуса и какого-то ритуала. Нужно решить эту проблему и потянуть время. И, кажется, я даже знаю, как именно.
Я бросила многозначительный взгляд на Вестейна, а затем – на мать.
Куратор выпустил мои ледяные пальцы и шагнул к Найгаарду:
– Разумеется, я попытался прервать ритуал, она же адептка. Но метка все равно проявилась, как и чувства. Вам остается только смириться с этим.
Найгаард подался вперед и заявил:
– Ничего подобного! В древних летописях упомянут ритуал. Если его не было, ваш брак нельзя считать настоящим. Перерожденный, позвольте Северу наказать своих смутьянов! Вестейн Ааберг предстанет перед трибуналом Академии за совращение адептки, а девушку герцог Скау заберет на Запад. В конце концов, мы успели вовремя, и ее честь не пострадала…
– Ну как вам сказать… – пробормотала я, а Вестейн многозначительно прокашлялся.
На какое-то время все потеряли дар речи. Даже Тулун изумленно воззрился на Веста. Отец явно был готов раскатать “совратителя” дочери в лепешку. Хотя кто из нас кого совращал в источнике – это еще вопрос…
Император взирал на разборки невозмутимо и не пытался их пресечь, это настораживало. На чьей же он стороне? Куратор под этими взглядами остался совершенно спокойным, чем еще больше разозлил Найгаарда. И тот продолжил наступление:
– В таком случае наказание будет соответствующим! И ни о какой свадьбе не может быть и речи!
– А что об этом думает ее мать? – ледяным голосом осведомился Вест. – Правящая герцогиня Севера – ваша супруга, решения принимать будете не вы. И как мать она тоже имеет право распорядиться судьбой своей дочери.
Он ударил в самое больное место. Найгаард побагровел от злости и прошипел:
– Анна – не ее дочь. У нас родился сын, и я похоронил его этими собственными руками!
– И на Халлу Лейф, предыдущую Правящую герцогиню Севера, Анна тоже похожа просто так, случайно? – продолжил поддевать его Вест.
– Это уже пусть Лейфы разбираются, кто из них так хорошо гульнул на Западе.
– Мать Анны была бедной девушкой из веселого квартала, – поддержал его мой отец. – Не стоит выдавать желаемое за действительное, господин Ааберг.
Его слова были особенно обидны, аж дыхание перехватило от горечи. Но в этот момент Найгаард сделал то, чего я так ждала все это время. Он повернулся к Правителю и отступил от своей супруги еще на шаг. Тот самый шаг, которого мне так не хватало.
В следующий миг я уже стояла за спиной своей матери. Холод сковал пальцы, и я содрогнулась от омерзения. Прежде чем герцогиня успела обернуться, я решительно отбросила в сторону ее белые волосы. А мои ледяные пальцы накрыли ее шею.
На миг стало нестерпимо горячо. Та дрянь, что все это время сковывала разум моей матери, попыталась сопротивляться. Затем раздался короткий звук, будто лопнула струна. Герцогиня судорожно вздохнула и начала медленно оседать.
Найгаард тут же обернулся, на его лице было невероятное изумление. Он шагнул было к своей супруге, но сразу позеленел, ощущая ужасный запах. Выручил Тулун. Дракон успел подхватить герцогиню и мягко опустить на пол. Найгаард обернулся ко мне и прорычал:
– Ты! Что ты с ней сделала?
– Что вы с ней сделали? – запальчиво ответила я. – Точнее, делали все это время…
Я шагнула вперед, но уткнулась в спину Веста. Он загородил меня от разъяренного правителя. Мой отец не двигался, и по его лицу ничего нельзя было понять. Хотелось верить, что хотя бы в этот раз он будет на моей стороне. Император продолжал задумчиво наблюдать за перепалкой подданых, даже не пытаясь вмешаться.
Слуги с мягкими носилками появились словно из воздуха. Тулун аккуратно уложил герцогиню боком, а затем откинул белые волосы и нахмурился, глядя на шею.
– Не трогайте мою жену, – резко бросил Найгаард.
Он шагнул к ней и снова позеленел. Но тут сверху раздался властный голос:
– Всем молчать. Что такое, Луди?
Император обвел глазами собравшихся и снова обратил взор на своего посланника. Тулун задумчиво произнес:
– Следы странной магии. Вы пытались разрушить это, леди Скау?
Ответить я не успела. Тишину прорезал громкий треск. А за тем одно из окон зала с тихим звоном осыпалось. Стекло брызнуло на пол, вместе с зелеными и золотыми искрами разлетелись остатки рамы. Магия… хранителей?
Свейт проскользнул в окно, сложив крылья. Следующий мощный взмах бросил байланга в мою сторону. Я шагнула в его сторону, вытягивая руку. Прежде чем кто-либо успел помешать, клыки байланга осторожно сомкнулись на моем запястье. Том самом. которое украшало древо Аабергов.
Боли я почти не почувствовала. Струйка крови скользнула на пол и оделась голубым сиянием. Багрово-голубые всполохи побежали по полу, заключая в круг нас с Вестейном. А затем голубые линии на полу начали складываться в тот же герб, что был у меня на запястье – древо Аабергов. Я подняла глаза и с вызовом обвела взглядом остальных. Но они продолжали смотреть на пол. Потому что ничего еще не закончилось.
