Найгаард тем временем продолжил:

– Думаю, к вам, Ааберг, император прислушается в последнюю очередь. 

Я украдкой взглянула на мать, но та осталась безучастной. А мой взгляд упорно цеплялся за одно из колец Найгаарда. Самое невзрачное – тонкий ободок из темного золота. Неужели это вещь, с помощью которой он воздействует на свою жену? Я попыталась отыскать внутри заветный холод, но после ночи в источнике вся моя сила ощущалась иначе.

Пока я прислушивалась к себе, в воздухе начало разливаться напряжение. Отец переводил взгляд с меня на Веста и обратно. Выбирал, кому первым открутит голову. Найгаард алчно наблюдал за ним.

Марта и Чейн держались сзади. Я даже посочувствовала парню – ему несколько часов предстоит опекать активную искательницу приключений в таком интересном месте, как императорский дворец.

К счастью, в этот момент стража у входа расступилась, пропуская знакомую фигуру. Луди Тулун подошел к нам и приветствовал всех широкой улыбкой:

– Добро пожаловать во владения Императора Четырех Сторон Света, Великого и Перерожденного. Надеюсь, вам понравится вечер. Сейчас я покажу загоны для байлангов. Там вы сможете оставить своих крылатых друзей под присмотром. После этого мы пройдем в бальный зал. 

На посланнике была новая вариация парадного костюма, чешуйки на рукаве отливали янтарем. Я вспомнила, что именно такого цвета его дракон. Мы прошли через ворота вслед за Тулуном. Смотреть по сторонам было почти некогда. Нас вели чередой внутренних дворов, от крохотных до огромных, вмещающих целый плац и хозяйственные постройки. Стучали каблуки стражи по мостовой, мягко ступали байланги

Собака герцогини иногда оглядывалась на меня. Стужа внезапно сообщила:

“Ей запретили к тебе подходить.”

Значит, Найгаард и здесь подстраховался. Наверняка ему доложили о том, как вела себя питомица его супруги на Весеннем облете. Все видели, что спать она легла рядом со мной. Что ж, на помощь с этой стороны можно не рассчитывать. Но у меня же есть умная Стужа…

“И я, – добавил  Свейт. – Я тоже могу тебе помочь”.

Я мысленно заверила пса, что это так.

Тут мы подошли к вытянутому зданию с длинному одноэтажному зданию с пурпурной крышей. Это и были обещанные загоны для байлангов. Они скорее напоминали лошадиные стойла, только размером побольше. Я быстро оценила ситуацию и поняла – лучшего момента, чтобы совершить задуманное, не будет.

После этого я предупреждающе сжала руку Веста. Куратор покосился на меня, а я “споткнулась” и замешкалась. И одновременно отдала приказ Стуже. Собаку два раза просить не пришлось. Она тут же разлеглась поперек прохода, всем своим видом выказывая презрение к этому подобию конюшни. Остальные байланги были вынуждены остановиться, как и люди. Свейт топтался возле подруги, Ингольф тоже.

Пользуясь суматохой, я поспешно засунула под бинты тонкую и длинную склянку со специальным колпачком. Какой ценой я ее добыла в Академии Хранителей, лучше даже не вспоминать. И вот, пригодилась.

– Леди Скау! – рыкнул Найгаард. – Уберите своего байланга с дороги!

Я подошла к Стуже. Начала гладить собаку и бормотать что-то успокаивающее, мысленно приказывая ей оставаться на месте. Свейта я попросила передать своему хозяину, чтобы тот держался в стороне. Теперь куратор и не думал помогать мне. Вместо этого он завел светский разговор с посланником.

Пауза затягивалась, Найгаард потерял терпение первым. Кронгерцог встал за моей спиной и процедил:

– Сколько можно ждать? Ты ее хозяйка или кто?

Я тут же вскочила на ноги и метнулась вперед. Герцог не был готов к этому и не успел отшатнуться. Я врезалась ему в плечо и протянула руку. Моей целью был вовсе не Найгаард. Пальцы со всей силы сжали запястье матери, и я взмолилась:

– Может быть, вы мне поможете?

Она вздрогнула, взгляд начал оттаивать. Найгаард тут же оттеснил меня в сторону, но на это я и рассчитывала. Теперь я цеплялась уже за его рукав. 

– Может, тогда поможете вы? – снова взмолилась я, состроив невинное и расстроенное лицо.

Правитель выдернул руку и возмутился:

– Что это за цирк?! Ааберг, помоги своей ученице.

В этот момент Стужа соизволила встать и первой вошла в загон. Пока псы устраивались, я успела вернуть склянку в потайной карман. Холодок на стекле оповестил меня, что магический колпачок сработал. И теперь половина зелья оказалась на запястье матери, а вторая – на рукаве ее мужа. 

Предполагалось, что часть достанется Гольдбергу, а часть – мне самой. Но я нашла лучшее применение своему изобретению. Как хорошо, что в тогда Вестейн все-таки решил меня наказать, и на Запад я не поехала.

А к тому времени, как мы дойдем до бального зала, состав как раз начнет действовать. Нужно держаться подальше, чтобы никто меня не заподозрил. А еще – заставить Найгаарда поскорее забыть об этой маленькой неприятности. И я даже знаю, как.

Но сначала чудить продолжила Стужа. Она согласилась остаться только в одном загоне со Свейтом. Посланник махнул на это рукой, и моя красавица устроилась под крылом своего возлюбленного. От вида этой собачьей идиллии отец потерял дар речи. 

Пользуясь заминкой, я размотала бинты и сунула их в седельные сумки. А затем, как ни в чем не бывало, вышла следом за всеми. Руку я спрятала в складках платья. Нас почти сразу провели к неприметной двери. Дальше мы уже петляли по коридорам, а я пыталась представить, какой же величины этот замок.

Наконец, впереди показались огромные двустворчатые двери. Волнение нарастало, и я неосознанно вцепилась в ладонь Вестейна. От него исходило спокойствие, которого сейчас не хватало. Этот жест не укрылся от моего отца. Он резко остановился. Но вместо того, чтобы возмутиться, спросил:

– Что у тебя на руке?

Глава 16. Бал

Мы с Вестейном обменялись взглядами. А затем я протянула руку отцу, позволяя ему рассмотреть метку на запястье. Процессия замерла, я стала центром внимания. Тулун хмурился, усиленно что-то припоминая, лицо Найгаарда стало необычайно бледным. Он встал рядом, позабыв о своем желании держать меня подальше от своей супруги. А правительница выглядела потрясенной до глубины души.

Отец явно не обладал знаниями о древних традициях севера и был озадачен. Но также он был герцогом и быстро понял, чей символ украшает мою руку.

– Древо Аабергов? – спросил он, поднимая взгляд на Вестейна. – Что все это значит, господин куратор?

– Связанные судьбой и кровью, – обреченно произнесла герцогиня. – Свейт избрал ее твоей невестой. 

При этом она тоже посмотрела в глаза моему куратору. Он кивнул с гордостью и снова взял меня за руку, желая напомнить всем, что теперь я принадлежу ему и душой, и телом. Отец повернулся к правящей чете Севера и холодно переспросил:

– Связаные чем? Какой еще Свейт? Не будет она его невестой. Судьбу моей дочери решаю я!

Ледяное спокойствие на его лице сообщило мне о том, что он в бешенстве. Вестейн выглядел таким же отстраненным и спокойным, как и отец. Но я чувствовала, что и он внутри напряжен, как струна. 

Найгаард продолжал вглядываться в мое запястье, а на лице герцогини появилось смятение. Поэтому вместо них ответил Тулун:

– Выбор байланга – выбор судьбы, герцог Скау. На Севере не принято идти против такого.

Отец так изумленно воззрился на посланника, будто не мог поверить своим ушам. 

– Это мы еще посмотрим, – подал голос Найгаард, и по его губам скользнула нехорошая улыбка.

Я заволновалась, и Вест успокаивающе сжал мою руку. А Тулун напомнил:

– Нас ждет император. Вижу, ситуация на Севере требует его вмешательства. Тысячелетия назад род Фэнхи объединил эти земли под своим крылом и поклялся блюсти порядок в Империи. Столкновения между герцогствами и родами недопустимы. Ваша судьба в его руках.