— Ну наконец-то, — прорычал Тони, — вон этот полицейский пограничный пост, где проверяют эти чертовы фрукты и овощи. — Да, это была граница индейской резервации. Целая очередь туристов стояла в ожидании таможенного досмотра. Полиция тут тоже присутствовала. Полицейский взял документы на «понтиак» и стал их медленно просматривать со скучающим видом:

— Водительские права.

Он сверил все до мельчайших подробностей, болтая о пустяках, потом направился к ближайшему бараку, откуда вышел со служащим, одетым в гражданское. Элегантный, изысканный, воспитанный Рокко, фокусник случая, нащупал под своей курткой автомат, потому что его телохранитель был занят; его же сейчас ждала неопределенность.

— Здравствуйте, — сказал гражданский.

Тони оскалил свой золотой клык:

— Здравствуйте.

— Это ваш автомобиль?

— Нет, я взял его напрокат в Санта-Фе: это написано в документах. Мы поехали, чтобы осмотреть эту местность, это великолепно… Теперь я возвращаюсь в Лас-Вегас.

— Да, это действительно красиво, — сказал гражданский. — Но в какой Лас-Вегас? Лас-Вегас в Нью-Мексико или в Неваде?

— В Неваде, после того, как осмотрим Большой Каньон, — сказал Рокко спокойным голосом, — там, может быть, проиграю несколько оставшихся долларов.

— Нет ли у вас фруктов или овощей, которые вам продали навайос?

Тони, с лицом, сиявшим как никогда, сделал вид, как-будто он выходит из автомобиля:

— Если вы хотите посмотреть…

— Да нет, все нормально, — сказал мужчина в гражданском.

Таможенник прикрыл дверцу, дал сигнал на пост охраны, чтобы они пропустили машину. Рокко еле сдержал улыбку от сознания того, что эти бодрые служащие, контролирующие фрукты и овощи, не знали, что Американец, находящийся в автомобиле убийцы Тони Зампы, совершенно спокойно проскользнул мимо их носа.

Все это он проделал со свойственным только ему апломбом. Интересно, что он сделал бы, если бы их попытались задержать? Наверняка в ход пошел бы автомат. Какая бы после этого была погоня!

— Ну ты и наглец, Тони!

— Ха!

Польщенный комплиментом Американца, он изобразил скромную улыбку. Включив прикуриватель, тщательно раскурил сигарету, произнес равнодушным тоном:

— Ты знаешь, удачу нужно все время подстегивать. Если не можешь заниматься тем, чем занимаемся мы, то нужно идти устраиваться рабочим на завод.

Через полчаса спокойной езды Зампа, обогнув Флагштафф, выехал на 89-ю магистраль, ведущую в аэропорт.

Надо признать, что бульдожье выражение лица, сломанный нос и тяжелые веки произвели на меня должное впечатление. Джон Эдгар Гувер являлся руководителем ФБР. Он ходил взад и вперед по своему просторному кабинету, отделанному темным деревом. Остановился на секунду перед окном, в которое на другой стороне Пен-Пенсильванииавеню виднелось тяжелое здание Департамента правосудия. Посмотрел Бейкеру прямо в глаза:

— Вы немедленно выезжаете. Нужно на месте тщательно проверить подозрения инспектора Борниша.

Его глаза сузились, одновременно они излучали силу и хитрость. Он обошел тяжелый стол, заваленный делами, и остановился между двумя креслами.

Говоря честно, мне было не по себе, войдя в кабинет, узнать в этом массивном человеке небольшого роста директора ФБР, который несколько лет тому назад вынул из портфеля свою визитную карточку и передал ее мне. Он хотел, чтобы на ней поставили свои подписи все участники схватки с Бюиссоном. Первой шла Марлиз! Гувер еще больше надулся и стал совсем похож на бульдога.

Да, этот бульдог знал свое дело! Вот уже в течение тридцати лет, с тех пор как министр правосудия Стоун поручил ему отвечать за это Бюро, ему сопутствовал успех. Вместе со своей неподкупной командой он был мозговым центром самой лучшей, самой мощной в мире полиции. Директор возглавлял эффективную борьбу с преступностью, успех которой определялся огромным количеством секретных досье, разглашение которых могло бы взорвать нашу планету.

«Быстрый Гувер», как фамильярно называли его друзья, преследовал лишь одну цель: поднять на небывалый уровень мораль американского общества. Парни Гувера старались не замечать городских полицейских. Его служащие не доверяли муниципальной полиции Соединенных Штатов, назначенной или выбранной под давлением политиков или мафии. Им приходилось противостоять продажности, коррупции, которые поразили полицию. Эта вражда и подстегнула решение Гувера бороться с недобросовестностью, коррупцией. Его сила заключалась в смелости. ФБР находилось на острие прогресса. Гувер объединил людей под знаменами чести, во главе региональных отделений поставил людей, имевших свой стиль, свои методы в работе. Они находились на постоянной связи со штаб-квартирой и агентами, разбросанными по всем городам.

В 1941 году он сумел обуздать Преступный Синдикат, но он знал, что вторая мировая война позволит последнему снова набрать силу. Гувер продолжал борьбу. Ему противостоял серьезный противник — Франк Костелло, король подпольного синдиката, переехавший жить в Луизиану. Там он находился под благосклонной защитой одного из сенаторов, и его доходная торговля процветала. Производство виски было поставлено на широкую ногу. Мейер Лански и Биг Сайгель ведали кассой Синдиката. Мейер воздвиг империю порока и игры в Гаване. Биг жил в своем роскошном доме в Лос-Анджелесе. Из своего ультра-комфортабельного штаба он руководил столицей игры и проституции, которой являлся Лас-Вегас. Яркий город посреди песков, в пустыне. У Бига была широкая клиентура, звезды Голливуда, с которыми он был на «ты». Именно для них он и создал отель «Фламинго». В центре этой пустыни сплела паучью сеть мафия.

«Фламинго»… На букву «Ф». Значит, я не зря потратил время в нашем консульстве в Нью-Йорке. Необходимо было прочесать все злачные места в Лас-Вегасе. На служебной машине я добрался до Пенсильвании-авеню; широкий зеленый ковер, подобный ковру Лас-Вегаса, развернулся перед моим взором. Бейкер пожал плечами, услышав мою просьбу связаться с Айдлуайлдским аэропортом и узнать, слышали ли они о человеке по имени Черини. Это, ему казалось, был метод ведения следствия недалеким французским полицейским.

— Не стоит этого делать, поскольку вы знаете, что он сел на самолет в Орли…

— Может, он оставил свой адрес в Нью-Йорке? После этого он мог направиться в Лас-Вегас…

Он вновь пожал плечами.

— На внутренних линиях не пользуются Айдлуайлдским аэропортом, это, скорее всего, аэропорт Ла-Гуардиа! Хотя он мог уехать на чем угодно. Даже на машине! Ладно, прежде повидаемся с шефом, он вас ждет…

Я очутился перед дверью, на которой было выгравировано крупными буквами: «Д. Эдгар Гувер, директор ФБР. Приемная». Бейкер представил меня. Интересно, вспомнил ли меня Гувер? В это мало верилось. Он улыбнулся с покровительственным видом, пожал мне руку и предложил сесть. Во время моего рассказа его лицо ни разу не изменило выражения. В конце моего изложения он встал, скрестил руки за спиной, подошел к окну. Наш разговор продолжался ровно пятнадцать минут. На секунду воцарилась тишина, потом он коротко бросил:

— Вы уезжаете немедленно, Бейкер. А в шесть часов двадцать минут вечера мы были уже в Национальном аэропорту, снабженные бесплатными билетами секретариата ФБР.

Снова самолет-автобус. Бейкер сказал:

— В ФБР мы всегда находимся в постоянной готовности к отъезду, у каждого есть дежурный чемодан. И не думайте больше о вашем итальянском Американце. Там у нас будет время поговорить об этом. Расскажите мне лучше о площади Пигаль.

Самолет пролетал над Большим Каньоном. «Я живу как в приключенческом романе», — думал Рокко, рассматривая внизу искромсанные ущелья и степь, пустыню Монумент Валэ, на поверхности которой были разбросаны странные монолиты, возраст которых исчислялся десятками миллионов лет. Пики и горные плато Скалистых Гор, вечные нетронутые снега Большого Тэтона, розоватые в надвигающихся сумерках, клубящиеся облака напомнили ему родную Сицилию, и он вдруг понял, что мафию и Соединенные Штаты соединяют таинственные связи.