— Идиотская идея, — заметила Ада, — Страшно представить, сколько простых больных туда потащат напуганные люди… Или те, кто давно затаил обиду на своих соседей.

— Как я слышал, пока что никто живых заражённых ещё не предоставил… Но ты права — такие времена вскрывают гнильцу в людях, да. Дай только время, — подтвердил Торгрим

— Думаю, твои сородичи тоже могут потерять голову.

— Я имел в виду всех жителей Керак-Норна, девочка!

— А сколько платят за таких… Заражённых? — перебил я разгорающийся спор, постаравшись перевести тему.

— Два золотых за живого.

— Ого, серьёзная награда! А за мёртвого?

— Шиш с маслом. Подозреваю, что мертвецов у этого колдуна и так хватает.

— И зачем это нужно? Я имею в виду — зачем ему живые заражённые?

— Как зачем, тресни мой гранит? — притворно удивился Торгрим, — Всё ради поисков лекарства, разумеется! Основа медики — исследовать протекающие болезни в телах заражённых! Хотя, подозреваю, что Некромант может не просто искать лекарство, но и запросто использовать заражённых в своих опытах… Да и…

— Что?

Гном огляделся, чтобы нас никто не услышал, и наклонился к нам с воровкой:

— Не думаете, что он сам мог этот мор спровоцировать?

— Зачем ему это⁈ — ужаснулся я, а вот Ада прикусила губу и задумчиво кивнула.

— Да кто этих магов разберёт⁈ Тем более таких, которые с мертвечиной возятся… У этого Некроманта наверняка же мозги набекрень…

— А чем он вообще занимается? Я слышал о Некроманте несколько раз, но…

— Понятия не имею, — фыркнул гном, — И не думаю, что кто-то может тебе ответить на этот вопрос, друг Виктор. Его видят то тут, то там — в совершенно разных местах к востоку от Мглистых гор. Вся эта часть континента для него открыта — потому что здесь не найдётся силы, способной противостоять ему.

— Тогда почему он не станет правителем всех этих земель?

— Ну ты как маленький, в самом деле! Пока он владеет лишь небесной крепостью — он опасен, но не настолько, чтобы заинтересовать Империю. Думаешь, почему он в западной части континента не появляется? В Империи его не любят, и стоит ему только сунуться за хребет — уверен, люди приложат все силы, чтобы сбить небесную крепость. Носители, приручённые маунты, магия, армии… И то же самое его ждёт, вздумай он организовать на востоке собственное королевство. Уши Императора есть везде, уж поверь!

— Кажется, я с тобой впервые согласна, — пробурчала Ада, нехотя ковыряя ложкой в тарелке с кашей, — Не удивлюсь, если этот Анкх сам вызвал болезнь… Чтобы прощупать почву, или ещё ради каких извращённых идей… Кстати, а что это за болезнь-то, никто не болтает? Может, что-то уже известно?

— Ничего, насколько я знаю. Не знаю, может это как-то связано — но ещё поговаривают, что за прошлую ночь в нескольких местах нашли изуродованные трупы.

— Ты уже говорил.

— Да нет, не заражённых, а здоровых — но такие, которые будто бы зубами разорвали…

— Ты как старая бабка, чего только не придумаешь! — фыркнула воровка, — Обычные душегубы, вышли на охоту в удобный момент, когда люди и так боятся! А вы и рады уши развесить!

— Может быть, — пожал плечами гном, — Может быть…

Пренебрежение Ады не подтвердилось. Вечером к двери таверны вновь пришёл проверяющий, рассказавший о ещё одном таком случае, а к вечеру следующего дня число убитых и растерзанных людей увеличилось до нескольких десятков — по официальным данным.

Спокойным речам лейтенанта, патрулирующего наш район в полной боевой экипировки, да ещё и в сопровождении полутора десятков солдат, никто не поверил. По его настороженному взгляду и потным, постоянно озирающимся сослуживцам стало понятно — обстановка в городе куда хуже, чем того хотят власти…

Хозяин «Горбуна» — Зирак — посоветовался с постояльцами. Мы решили, что теперь во двор, куда все выходили подышать и покурить трубки, следовало выбираться как минимум вчетвером, и только в светлое время суток. Ставни на всех окнах после захода солнца теперь закрывали изнутри — что было весьма непривычно, как выразился трактирщик — для спокойного Керак-Норна.

А ко всему прочему, теперь все посетители не оставляли оружие в комнатах, и держали его под рукой — даже я не спускался в зал без своего короткого лука и тула со стрелами, хоть и понимал, что это глупо.

Всего за пару дней обстановка в городе и настроение людей изменились кардинально. В воздухе висел едва ли не осязаемый страх, настороженность и недоверие.

Я и сам ощущал всё это — но в куда меньшей степени, чем многие другие. Да, мне по прежнему требовалось попасть в Империю, передать Носителям перстень Эйрика и рассказать о готовящемся вторжении Харона — и каждый день задержки давал тварям из Шейда дополнительное преимущество!

Но вместе с тем, впервые за долгое время я получил возможность остановиться и хорошенько разобраться в себе, во всём происходящем — тем более, что перстень, как я уже говорил, перестал беспрерывно сигналить об опасности.

Я пытался успокоить себя, и говорил, что всё в порядке. Что передышка мне на руку, что Некромант не собирается никого убивать, и что он найдёт лекарство — и может, в таком случае, копи откроются, и я быстро переберусь по ним на ту сторону Мглистых гор!

Доберусь до Империи, вступлю в армию… Стану Носителем! И обязательно встречусь с Кирсином — тварью, убившем моих родителей…

Каждый день перед сном я думал о том, как отомщу ему!

Так прошло три дня. Запертые на постоялом дворе, вынужденные изо дня в день видеть вокруг одни и те же, не всегда приятные, лица, мы начинали потихоньку изнывать от скуки.

По большому счёту, кроме пережёвывания одних и тех-же слухов, и вливания в себя ударных доз спиртного (которого в погребе у предприимчивого Зирака оказалось ой как много!), единственным развлечением для нас были истории Пирса.

Мастерски владеющий голосом наёмник травил их без остановки. Так что на четвёртый день карантина, мы, как обычно, развернули столы к барной стойке, за которой сидел лучник «Гончих», и слушали очередную байку.

На этот раз — из глубокой древности.

И надо сказать, что я заинтересовался куда как сильно, когда прислушался к началу этой истории. Потому что речь в ней шла о старом Императоре и его брате-предателе, по имени Харон…

Тот самый Харон, о котором в моём перстне хранился рапорт Эйрика…

— Он не был просто завистником, вы знали? — рассказывал Пирс, — Тот, по чьей вине весь континент был погружён в столетнюю войну, тот, кто выжег плодородные Золотые равнины — он не всегда был злодеем, как принято считать.

— Ага, а волки не едят овец! — хохотнул один из наёмников, — Смотри, Пирс, аккуратнее! Услышит инквизиция — им сильно не понравится, что ты тут болтаешь!

— Да я что, я ничего! — щербато усмехнулся парень, — Но даже инквизиция не станет отрицать, что все мы приходим в мир не добрыми, или злыми — а просто… Чистыми. Как лист бумаги, да? Вот и Харон, как и его старший брат Эолан, были просто… Детьми! Пусть и рождёнными в семье наследников Владык!

— Хорошенькие же «просто дети»! — заметила коротко стриженная женщина-наёмница, с которой мы познакомились в первый вечер, — Всем бы такими быть! Кровь Великих не обманешь!

— Не обманешь, — согласился Пирс, — Но на характер-то она не влияет! В отличие от воспитания! И если вы такие умные — может сами расскажете, а я послушаю⁈

— А ты побольше фактов, и поменьше морали давай! — вклинился ещё один наёмник, сидящий где-то позади меня, — А то рассуждения одни…

— Ладно, ладно! В общем, я что только хотел сказать — Харон и Эолан росли вместе, хоть и была между ними разница в пять лет. Наследником должен был стать, разумеется, старший. Харон не был против — он любил брата, и был готов стать для него опорой трона, если понадобится. Парень, как и будущий Император, был талантлив во всём — в магии, воинском ремесле, и уже в двенадцать лет получил собственный Доспех. Вот тут-то всё и началось…