На какое-то время на кухне воцарилась тишина, нарушаемая только мерным стуком топоров строителей. Они кстати работали почти молча, за этот год уже столько всего построено и изготовлено, что даже новички серьезно поднаторели в своем ремесле и объяснять уже почти ничего было не нужно. Особенно когда задание было просто собрать избу с лавками и столами. Проще пареной репы, которую кстати сегодня и приготовят на ужин.

— Бабоньки, а перекусить чего не найдете? — спросил подошедший бортник Бава. — Вот маковой росинки во рту не было со вчерашнего дня, только вернулся.

— К Миньке подойди, он накормит. Только напомни ему, чтобы отметил на табличке, а то знаю я его. — пробурчала Дубрава.

И такие ситуации бывали. Все таки централизованное питание, люди сами для себя почти не готовили, а зачем, когда всегда есть кухня? Если работаешь, значит там и накормят.

— Вы чего смурные такие? Случилось чего? Я то два дня как в лесах был, не слыхал мож чего.

— Да все то же самое. — махнула рукой Ждана.

— Боярин что ли?

— Он самый.

— Да вы не кручиньтесь. Тимоха выдумает чего! Не пропадем.

И пошел искать Миньку.

Хорошо, когда есть люди, которые разбираются в своем деле. Не нужно придумывать все с самого начала, опираясь лишь на теорию. Даже если твое послезнание будущего может в чем-то не совпадать, то это не означает, что предки все делали не правильно. Методом проб, ошибок и наблюдений долгими веками складывалось все то, чем мы сейчас пользуемся.

— Радогор, подсоби! — крикнул Радимил.

Сеялка уже не в первый раз застряла в земле и ее требовалось аккуратно откатить, приподнять и подтолкнуть вперед. В теории это мог сделать и один человек, но итоговая конструкция получилась хлипковата на первый взгляд. Нет, еще пока никаких поломок не случалось, но сеялка упорно пыталась зарыться в землю глубже, чем следовало, и если такое допустить, то дальше земляной ком продолжал накапливаться, а засыпающие борозду грабельки переставали справляться. Но все равно процесс посева шел значительно быстрее, чем вкладывали бы по зернышку в ручную.

Радогор отбросил грабли в сторону и спешно подошел к сеялке с противоположной стороны от Радимила. Аккуратно приподняв не очень легкий аппарат, они вернули его в необходимое положение.

— Может колеса побольше и пошире сделаешь, Млад? — предположил Радимил. — Смотри как они в рыхлую землю проваливаются.

— Это тоже можно. Я думаю, еще ящик надо немного назад передвинуть. Смотри, он тут вперед давит сильно и сошники глубже копают из-за него. Если назад подвинуть, то не должно так кренить.

Млад почесал подбородок и начал аккуратно выгребать зерно из ящика-бункера сеялки, перекладывая его назад в тачку, которая еще не успела уехать за новой партией. Ящик с зерном только что заполнили почти до краев и сеялка закопалась практически за пару минут, хотя до этого, с почти пустым бункером двигалась долго без происшествий.

— Ты чего делаешь?

— Тяжесть убираю. — буркнул Млад. — Андрейка, ты когда зерно ворошишь, его сдвигай к задней стенке, пусть оно назад тянет, понял?

Помощник плотника тоже тут присутствовал и сидел сейчас на лавке сеялки, вместе с возницей. Сегодня был первый день испытаний и народу пришло много, кто-то просто посмотреть, а кто-то и чем подсобить заодно, как Радогор например. Он вообще был работящим мужиком, не привык сидеть без дела, вот последние пару дней и ходил то туда, то сюда, знакомясь с односельчанами и подмечая, кто чем занят. Так и тут, когда увидел, что толпа мужиков отправилась на поля, сразу же к ним присоединился, а потом и быстро влился в процесс, схватив грабли и помогая равнять землю перед сеялкой.

— Это ты добро придумал! — удивился Твердята.

Твердята был местным умелым пахарем, которого Прокоп с Тимофеем назначили «мастером» этого направления. Правда именно пашня не была его коньком, всю свою жизнь он занимался именно подсечно-огневым земледелием. То есть ходил по лесам, искал удобные места, подрубал деревья, ждал пока они подсохнут и повалятся ветрами, а затем поджигал, и уже на этом пепелище высеивал хлеба. Но небольшие огороды рядом с домом тоже всегда высаживал, и старался наблюдать и запоминать, где лучше выходит, и как ведут себя разные растения. Так что опыт в этом деле тоже какой-то имелся.

В Боротно Твердята попал совсем недавно, еще даже не перевез свою семью, а просто забрел в поисках заработка. Проживал он в Илемно, где и узнал о быстро растущей деревне, которая платит серебром. В этом году судьба сыграла с ним злую шутку. Бандиты, которые нападали на деревни, несколько недель назад остановились как раз на его поле в лесах, а табун из шести десятков лошадей пожрал и затоптал большую часть посевов пшеницы. Конечно, там еще можно будет собрать остатки, но этого явно не хватит, а собранная с другого участка озимая рожь была уже почти вся продана. Да и участка нового подготовленного не было. Он рассчитывал в этом году уже не сеять.

— Ну как, работает? — к группе наблюдателей подошел Тимофей.

— Работает, славно сеет. — ответил Твердята.

— Токмо застревает иногда. — добавил Млад. — но я уже придумал, как мы это исправим. Вечером с Андрейкой сделаем, ты не переживай.

— Лучше так доделаем. Вдруг не выйдет за вечер справиться? Надобно зерно как можно быстрее высадить, и так уже задержались.

Твердята действительно торопился и уже несколько дней как собирался начинать посадку вручную, напоминая о сроках, но ему не позволяли. Не потому что лучше разбирались чем он, просто чтобы провести испытание нового агрегата. Но не совсем запретили на самом деле. Небольшую часть поля все-таки уже засеяли старым способом, раскидывая зерно, но все остальное подзадержали по вине Млада, который в последний момент решил что-то там переделать и разобрал агрегат.

— Не надо разбирать, раз работает. Я же тебе говорил, Млад, все усовершенствования потом.

— У-со-вер… Чего? — переспросил Твердята?

— Доделывать потом будем говорю. — отмахнулся Тимофей и всмотрелся вдаль. — А это чего там лошадь тащит?

На другом конце поля лошадка тянула за собой что-то приличных размеров. На плуг не похоже, может быть конечно далековато, и плохо видно, но силуэт явно не подходил. Да и закончили с этим уже как несколько дней, как ему доложился Прокоп.

«Может быть еще немного вспахать решили, раз посев отложили?»

— Это бревно она тащит, суковатка называется. Землю рыхлит после вспашки. — подсказал Твердята.

— А-а-а, блинский блин! — хлопнул себя по лбу Тимофей. — Забыл совсем!

Действительно, нужно же было не просто перекопать поле, но еще и разровнять, да разрыхлить, иначе все тут будет в кочках и колдобинах. А в старину этим занимались именно так. Брали приличных размеров сучковатое дерево и лошадью тащили его по полю. Остатки сучков как раз и выполняли функцию бороны. Но для работы такой сеялкой все равно земля оставалась слишком неровная, поэтому сейчас шла еще пара человек перед лошадью с граблями, поправляя некоторые участки.

«Получается хотел быстрее, проще и экономнее, а получилось только экономнее, да и то только по затратам зерна, а вот сил еще больше потребовалось. Молодец!» — размышлял Тимофей, глядя на происходящее и хмурясь.

— Да ты не переживай, я уже придумал. Сделаю конные грабли, быстрее будет и лучше. — ободрил Млад, правильно понимая мысли парня. — Лучше бы конечно их железными сделать, но дорого выйдет, да и мастер нужен добрый. Вон, Радогор мыслю сдюжить должен.

Радогор оказался тем самым полонянином, которого освободили после нападения на Боротно. Он никак не хотел возвращаться в родные края, после случившейся там бойни, поэтому сходил туда, только чтобы забрать свой скарб и вернулся сюда, предложив свои услуги. Боярин Алексей Сбыславич попытался уговорить и переехать в другую его деревню, но тот наотрез отказался. Долгов у кузнеца не было, поэтому удерживать, кроме как силой, было невозможно. Захочет — уйдет. А за ним и Купава пришла, которая тоже все потеряла при том набеге, а самое главное, лишилась мужа и кормильца.