Да уж. Кто бы мог подумать, что опытный мастер пойдет в соседнюю деревню и всего за несколько месяцев откроет для себя столько нового. Чудеса! Что ж, пора идти к Прокопу, отчитываться о готовности, а тот уже найдет непоседливого Тимофея и посмотрим, ради чего он тут старался.

Грустно даже немного становилось, если эту печь не нужно будет переделывать, то собрать вторую, а затем сделать очаг для варки мыла, это работы максимум на пару недель. Придется уходить, все сделано. А так тут все же хорошо, и работа добрая, платят хорошо, кормят сытно, до дома, где семья скучает меньше дня ходу. Может быть найдется здесь еще работенка, пусть и не печная?

***

У Тимофея на душе было очень радостно. Вот уже не только появился комфорт в доме, в который он на днях переехал, но и первая дегтярная печь была выстроена и теперь это уже можно назвать настоящим производством. Темные густые капли по одной падали в подставленное ведро, дымящееся белым густым паром. Теперь и качество будет чуть лучше и объем увеличится и топливо будет расходоваться более экономно. Если раньше чистой прибыли получалось около 80 %, то теперь точно за сотню должно перевалить, не говоря уже об удобстве и скорости работы. Главное чтобы трубы выдержали подольше, хотя бы год или два, а то придется разбирать, но в целом и заменить ее тоже можно, не просто, нужно будет аккуратно подкопаться, но и не невозможно.

Освободившись от большей части ручных трудов, Тимофей схватился за кучу работ организационных. Везде нужно было постоянно присматривать, причем не только за теми, кто выполнял какие-то новые для них работы, но даже за постройкой изб. Почему-то никак не могли строители понять, что дома нужно выстраивать в один ряд. Да и разметка дорог, а также дополнительные постройки в виде бани, сараев, хлева для скота, все это должно было быть в определенном месте и заданных параметров. В будущем, когда будут добавляться новые дворы или бараки, они тоже должны быть выстроены определенным образом, расширяя жилую территорию и постепенно соединяя с другими постройками, образуя улицы.

Жаль с дорогами пока что ничего не получилось придумать, разве что канавы для стока воды вырыли, очень уж весной надоело по грязным лужам шлепать. Это помогло не сильно, все равно размывало, но зато высыхало значительно быстрее.

— Тимофей Прокопыч, там купец приехал сызнова, тебя кличет. — окликнул парня Сбыня, старший сын Игната.

Смышленый паренек, его частенько гоняли с поручениями, когда нужно что-то передать или позвать. И учился хорошо, по скорости счета давно обогнал свою сестру Ладу, хотя в самом начале у нее получалось лучше. Но может она и обгонит снова, как тут угадать?

Пришлось возвращаться раньше задуманного, но вроде бы все было на своих местах. Места под вторую печь и каркас избы размечены, место для мыловарни тоже расчерчено по земле и обозначено маленькими колышками. Если не треснет и не развалится при первой варке, значит и дальше протянет какое-то время.

Купец действительно поджидал его около избы, разговаривая с Прокопом и периодически взмахивая руками.

«Видимо пытался описать словами размер пойманной рыбы, но на такую ширину руки не растопырить, или это он о размере прибыли, которую получил с продажи моего мыла?»

Десяток сопровождения купца в этот раз не ожидал возле коней, а отправился в сторону бараков и летней кухни, гостей теперь всегда туда отправляли столоваться, да и переночевать, если нужно. Это раньше разместить было негде, разве что в своей маленькой избе потесниться, теперь недочет был исправлен.

— Вот и наш Тимофей Прокопыч! Смотри, Креслав Здеславович к нам пожаловал с визитом. Сказывает хорошо мыло наше продается. — поприветствовал Тимофея Прокоп.

— Прокопыч? — поднял бровь купец.

— Так сирота он, один одинешенек, да и я один. Как-то мужики назвали его разок, вот и прилипло, привыкли уже. — оправдался Прокоп.

Да и действительно, все его теперь звали Прокопычем, ну точнее, те, кто решил к нему обращаться по имени отчеству, что было очень лестно для парня. В это время такое проявление уважения дорогого стоило.

Далеко не все признавали старшинство Тимофея на работах, все-таки ему на вид было лет 13–14, максимум 15 можно дать, и рода за ним никакого не стоит и должностей, так что для большинства он все равно был Тимоха или Тимофей, но для части людей, которые провели с ним больше времени и признавали его за умение и умелое руководство работами или даже банально потому что деньги выплачивал лично он, для них он стал Тимофеем Прокопычем.

— Доброго тебе здравия, Креслав Здеславович! — склонил голову Тимофей в вежливом поклоне. — Какими судьбами? Еще заказ оставить хотите, али просто мимо проезжали? У нас теперь есть где остановиться и передохнуть, да и угощение найдется.

— Да уж и не узнать деревню, дивно сделано!

Купец обвел рукой все, что было вокруг, отмечая и размеры новых изб и торчащие кирпичные трубы, подметил и то, что выстроено все рядами, как по ниточке, и то что людей нынче много трудится.

— А где же поля ваши? Смотрю людишек много трудится, а полей с зерном не видать, только грядки большие видели, но без зерна не прокормиться, да и скотины почти нет. — спросил Креслав, моментально сообразив, на чем и тут можно заработать. Купец все-таки, а им всегда нужно искать потребности людей, на удовлетворении которых и живет торговый люд.

Так и начался новый торг прямо возле дома, что может быть нужно деревне и чем те смогут отплатить. Брать по полной цене за серебро в этот раз купец не желал, за свои товары цену спрашивал тоже не малую, но и не сильно загибал. В итоге, через пол часа появилась Людмила и пригласила всех за стол, накрытый в избе Прокопа, там ожесточенный торг продолжался дальше. Деревня за последний год явно прибавила в производстве и становилась все интереснее для торговли. Тут ведь не только товар добрый взять можно, так и сюда можно многое привозить, селение новое, строится много. Если деньги есть, то всегда торговля хорошая получится.

***

— Тимоха, уверен что справимся? — Прокоп с Тимофеем сидели на лавочке возле дома и смотрели на опускающиеся сумерки.

— Постараемся, Прокоп. Смотри сколько уже сделали. Помнишь что тут было? — парень обвел рукой округу.

Рабочий день заканчивался, одни люди сворачивали свои дела, а другие уже просто отдыхали, после тяжелого труда. Вот группа мужиков заходила в баню, смыть с себя усталость, а дальше неугомонные детишки с визгом бегали за подросшими щенками.

Много сделали, прав ты. Но и обещал не мало, оброк по этому году не малый уплатить нужно. Я все считаю, не переживай, справимся. Сильно лишнего не обещал.

Переживания Прокопа были оправданы. Итогами торга оказались большие закупки различного продовольствия, железа, тканей, готовой одежды и сырья для производства мыла. Очень большие для деревни. Больше двух сотен гривен в денежном исчислении. В оплату же должны были пойти деготь, мыло и несколько телег кирпичей. Еще 40 гривен должно было быть получено серебром. Итого около 250 гривен товара, необходимого к производству.

Все это должно было быть передано в 2 захода равными частями, первый уже через три недели, а второй по первому снегу. А к тому времени еще и оброк должен быть готов, который в этом году набегал под 50 гривен с прибылей, не учитывая стоимость древесины. Если боярин еще и за глину добытую на его земле цену запросит, то и совсем беда. Так что готовить к выплате приходилось больше сотни гривен еще и боярину, причем как минимум треть серебром. Это Михайла Глебыч передал, который наведывался в деревню по паре раз в месяц и внимательно осматривал все изменения и нововведения.

Смогут ли за неполные 4 месяца они столько сделать? Придется затянуть пояса.

«Бумага, мне нужна бумага, любая… Бесит, черт!»

Ругался про себя Тимофей, откидывая в угол комнаты очередную испорченную бересту. На ней уже было слишком много исправлений. Но потом все-таки встал и поднял, переписывать с чего-то же нужно, чтобы было меньше исправлений. Точнее перевырезать. К сожалению бумаги и чернил тут не водилось. Точнее чернила были, но ими писали на пергаменте, который стоил сумасшедших денег. Так и приходилось мучиться, вырезая на бересте свои отчеты и подбивая примитивную бухгалтерию. Кроме него таким заниматься пока еще никто не мог, хорошо что с помощью Прокопа и Людмилы получалось контролировать расходы.