— Ладно уж, пойдем старый лис. Вроде как ладно все делаешь. Оброк добрый привезешь и дальше обживайся. Пойдем попробуем, чем вы там боярина своего попотчевать решили.

***

Они вышли рано утром. Роса поблескивала на траве, отражая летние солнечные лучи. День снова обещал быть знойным, нагревая и без того сухую землю, хоть бы дождик прошел, все проще ехать, но нет придется потерпеть. И длинный отряд всадников, растянувшись на сотню метров заехал в небольшой лесок, который хоть как-то обещал спасти от будущей духоты.

Тридцать человек, у каждого с собой заводная лошадь, к седлу которой приторочен вьюк с нехитрым скарбом, чтобы не останавливаться по пути, и легким доспехом, который надевать на себя сейчас было бы сущей мукой, вот настанет время, тогда и можно попариться.

— Рановато выехали. — буркнул тихо один из всадников, едущих во главе колонны, опоясанный ярким красным поясом.

Этот пояс был его гордостью и талисманом. Почти десятилетие назад именно он у него остался в награду после сражения, пояс и еще страшный шрам на спине. Но с тех пор, когда этот пояс был на нем, ранения обходили его стороной, а вот без него появилось несколько новых малых отметин, одна от стрелы и вторая от ножа.

— Сойдет, дальше ждать-то куда? — поинтересовался его спутник, который держался по левую руку, отставая лишь на четверть конного корпуса, уступая таким образом лидерство.

— Много их там, да сон дурной был на днях. Посреди лета зима, снег валит большими льдинам, ветер свищет, дождь льет, как из ведра. — проворчал первый.

— Так зима или все-таки дождь? — усмехнулся молодой боец, следующий позади.

— Вместе все. Не к добру это. — отмахнулся лидер.

— Вот ты заладил, Стоян, опять ты про свои сны. И чего тебя старшим поставили? Лучше бы вон Грушу сделали, давно бы уже дело готово было, а серебро в суме.

— Каждое дело подготовки требует. Поедь мы неделю назад, как ты говоришь, было бы нас вдвое меньше.

— Зато денег каждому вдвое больше. — опять упрекнул Груша. — Делов-то, полтора десятка неужто не сдюжит?

Ничего сложного и правда не ожидалось, сколько раз уже на дело вместе ходили. Подобраться, осмотреться, налететь, побить лишних, схватить нужных и еще пяток другой людишек и быстро смыться. Нападения никто не ждет, цели почти всегда вылавливали либо за городом, либо в мелких деревнях, где сильного отпора обычные крестьяне не дадут. Прибыльно, не очень хлопотно и почти безопасно.

Смущало лидера то, что заказ был не слишком выгодным. Всего один человек требовался. За хорошие деньги правда, но пара человек по средней цене это уже интереснее. Полон еще довести нужно, а добычи с деревень всегда мало, откуда там ценности и деньги возьмутся?

— Не забудь, Груша. Пока нужного не отыщем, на смерть не бить. Иначе все зря окажется. — грозно сказал лидер. — А то горяч ты, зашибешь еще. И дальше там передай еще раз, пусть помнят.

Воин скривился, но все-таки передал слова по цепочке назад, дело и правда без этого не выгорит, а с ними сейчас большинство новичков, еще не обкатанных в реальных условиях. Хотя на словах, богатыри все были, не описать.

Уже к вечеру, проехав деревеньку Никольскую, стало понятно, они в Новгородском княжестве. До цели осталось не так далеко, чуть меньше дня пути. А значит, нужно сегодня пройти еще дальше, чтобы затея не выпала на сумерки, когда от них проще разбежаться и спрятаться. Все это понимали и продолжали движение. Те же кто не понял, да и шут с ними, какая разница? Их дело не понимать, а саблей махать, да полон охранять.

Теперь главное не встретить дозоров, а если и встретят, то не паниковать. Никакой вины на них нет, просто путники. Пока что.

***

— В две шеренги становись! — Громыхнул голос Игната.

Строй моментально перетек из одного ряда в два, не издавая ни звука.

— Заряжай!

В несколько движений самострелы были взведены и наложены болты.

— Один! Огонь!

Первая пятерка болтов впилась в мишени на расстоянии 60 шагов, а первая шеренга дружно сделала несколько шагов вбок и назад, заняв позицию позади еще не выстреливших бойцов, и начала заряжать арбалеты.

— Два! Огонь!

Четыре болта впились в мишени, один улетел дальше. Пятеро стрелков повторили прием первых бойцов и перестроились за спины уже готовым к выстрелу товарищам.

— Искать теперь, балда! — раздался тихий голос.

— Разговоры! — Рявкнул Игнат. — Наряд на кухню! Один! Огонь!

Повторилась команда и повторился порядок действий: залп, перестроение, перезарядка и так далее. Отступая назад строй отдалялся и от мишеней, так что и точность тоже просела, не так то просто попасть на расстоянии больше 60 шагов, да и выучки было пока маловато, все-таки работали в основном, а не ратным делом занимались, а это так, для поддержки хотя бы минимальной формы.

— Ты смотри-ка, мой Андрейка все пять болтов в цель положил! — похвалялась дородная барышня с яркими голубыми глазами, с красным платком на шее.

— Да конечно, ты то вот все и увидела, чей попал, аль чей нет. — вскинулась Дубрава, ее подруга.

Их мужья и сыновья сейчас как раз были в строю и перестраивались в одну шеренгу, чтобы начать бег вокруг деревни.

— И не жарко тебе, в такую духоту, а платок не снимаешь, взопрела вся небось?

— А ты не завидуй! Смотри какой подарок, как его не носить?

Она скинула с плеч платок, повертела в руках, презентуя подруге уже в десятый, если не сотый раз, и снова нацепила на плечи. Скоро пора было начинать готовить обед, а сейчас есть время посидеть в тенечке и отдохнуть, и от горячей печи и от прожорливых рабочих.

— Видела? Миньку то твоего на кухню определили опять. Вот завтра мы его! — хохотнула Дубрава, но по доброму.

Зла и обиды друг на друга они не держали, а на в нарядах по кухне каждый из бойцов бывал не раз. Все работали по очереди, а периодически в наказание отправляли и вне очереди. Хотя кому в наказание, а вот Минька даже доволен был помогать с готовкой и ничуть не расстраивался, получая очередной наряд вне очереди. Нужно ли упоминать, что рекордсменом по таким нарядам был именно он?

— Может зря они? — грустно бросила подруга. — Не побегут же, случись что, посекут, не ратники они.

— Дура ты! Нас боронить будут! И мы верить будем и поможем молитвой и делом! Управимся. А то ты не слышала, тати опять ходят, людей в полон уводят.

— Да как они с воями умелыми сдюжат? — так же тихо прошептала девица с платком. — Сгинут все, а в лесу всяко кто уцелеет.

— Не смей так говорить! Даже думать не смей! Игнат вон десяток татей один положил, а с такой помощью и сотню одолеет! — Дубрава аж подскочила на ноги от негодования. — Слышала ты, что Звиж сказывал? По лесам ловят и младых и старых, в полон захотела, глупая? Звиж сказывал, что ему Глеб из Березы сказывал, а сам тот от Забавы слышал, которая в Илемно боярской. Ну это которая вдова Трохи косого, помнишь? Такие страсти говорила, что и не выжил никто, всех увели или побили насмерть, ни одного не выжило. Полсотни татей наживу ищет!

— А кто сказывал-то, если никто не выжил?

— Пойдем лучше репу чистить, кормить пора всех. Откуда ртов то столько, как будто каждый день все больше?

Строй нарезал уже третий круг, осталась еще парочка и можно отдыхать. Тяжело по жаре бегать, но еще весной даже по прохладе такое расстояние было в тягость, сейчас же бежали и ничего. Вот пробегутся, отдышатся, водицы попьют и в баньку ополоснуться двинутся. А там уже обед и отдых на пару часов. Потом то на работы до вечера все равно идти придется, но больше половины дня отдых.

Мужики такие ратные забавы полюбили. И потому что от однообразной работы можно отдохнуть, и азарт какой-то, кто сколько болтов в этот раз в цель положит, а еще и отношение к ним поменялось, уважительнее стало что ли. Если по началу только молодые парни с удовольствием за самострел брались, то теперь уже и взрослые мужи. Даже из временных работников иногда то один, то другой, просили научить стрельбе. Иногда соглашались, иногда отказывали. По настроению. Не всегда у Игната время было, а все самострелы хранились у него и сдавались сразу после тренировок.