— Я стараюсь. Но мне очень страшно, — шепнула мне Бесси, доверчиво уткнувшись мне в плечо.

— Не бойся. Даже если они там и появятся, тебя они точно не получат. Это я тебе обещаю. А скорее всего, их там и не окажется, — я погладил ее по голове, стараясь успокоить.

— Мне бы твою уверенность, — усмехнулась Бесси.

— Просто поверь мне, — сказал я. Уверенность моя была не на пустом месте. В моей голове уже начал созревать план по освобождению Бесси.

Вернувшись в наш корпус, мы для начала попробовали позвонить ее отцу напрямую. Но из этого ничего не вышло: трубку почему-то никто не брал.

— Наверно, опять на каком-нибудь совещании или в поездке с партнерами, — пожала плечами Бесси. — Его вообще-то застать дома довольно трудно. Странно вот, что мачеха трубку не взяла или кто-нибудь из персонала.

— Ладно, — сказал я. — Не взяли трубку — их проблемы. Пойдем в комнату.

Что же, видимо, придется действовать вдолгую. Я оставил Бесси в комнате, взяв с нее обещание никуда не выходить без моего разрешения, а сам направился в библиотеку. Грейси заботился о всестороннем развитии своих подопечных и продумал для них все: и контроль за здоровьем, и условия для тренировок, и питание, и развлечения, и саморазвитие. В библиотеке я отобрал несколько книг, предназначенных для абитуриентов колледжей по разным дисциплинам. Даже если что-то из этого не пригодится Бесси напрямую, все равно чтение даром не пройдет. Пусть уж лучше узнает что-то новое и полезное, чем шатается по сомнительным барам.

— Вот, держи, — я вывалил на кровать книги. Бесси удивленно посмотрела на меня.

— Что это? — спросила она.

— Ты же хотела куда-то поступать, — объяснил я. — Вот сиди и заучивай материал. Больше пока тебе все равно заниматься будет нечем. Заодно и школьную программу вспомнишь, и что-нибудь из программы колледжа подучишь.

— Может быть. Тебе лучше позаботиться о том, чтобы сюда провели кабельное телевидение? — Бесси кокетливо состроила глазки. — Там есть много разных интересных каналов. В том числе и тех, которые детям смотреть не рекомендуется. Но мы-то с тобой уже взрослые!

— Нет, — отрезал я. Опять она начинала свои игрища, хотя как раз сейчас для этого была совершенно неподходящая ситуация. Какой же все-таки она еще ребенок! — Никакого кабельного здесь не будет. Сиди и учись. А я пошел в зал. Дел, честно сказать, по горло.

Бесси обиженно надула губки и со скучающим видом начала листать одну из книжек. Я же решил посмотреть, как обстоят дела с установкой октагона.

Когда я вошел в зал, октагон уже возвели, и ученики Грейси тренировались уже внутри него, привыкая к его габаритам и к своим новым ощущениям. Конечно, по сравнению с тем, что я привык видеть в своем двадцать первом веке, это было больше похоже на набросок или чертеж. Но для самого первого опыта все выглядело вполне пристойно. И уж точно эту модель можно будет использовать в качестве прототипа для более совершенных конструкций.

— Парни, — обратился я к юным бойцам. — Давайте-ка потренируемся работать с этой чертовой клеткой. Для начала освоим работу у сетки.

— А это как? — раздался голос кого-то из учеников. — Чем работа у этой сетки так уж сильно отличается от работы у обычного ограждения ринга?

— А вот иди сюда, — подозвал я его. — И приятеля своего, который рядом, прихвати. Сейчас мы будем учиться делать контроль. Садись на канвас и опирайся спиной на сетку. Допустим, ты упал и пытаешься подняться. А ты, — обратился я ко второму, — должен удерживать его в таком положении как можно дольше. Твоя задача — нанести сопернику максимальный урон, не давая ему подняться. Попробуйте!

Честно говоря, у ребят получалось коряво. То один забывал, что нужно пытаться встать, и начинал заваливать соперника на канвас для борьбы, то другой соскакивал с соперника на сетку. Хотя что с них взять — они только что узнали, что это вообще такое.

— Смотрите, — остановил их я. — Я вам сейчас покажу, как правильно контролировать соперника у сетки. Во-первых, самое важное — это заправить ноги между ног соперника и таким образом обездвижить его. Если вам это удастся, то, считайте, полдела сделано — вы лишите его возможности активно сопротивляться. Он не сумеет ни вырваться, ни даже улучшить свою позицию. Теперь необходимо прижаться щекой к его щеке и поочередно наносить удары по корпусу и голове. Обратите внимание — здесь мы не вкладываемся в эти удары, а просто обозначаем их.

— Для чего же нужны такие удары, в которые не вкладываться? — спросил один из бойцов. — У нас же все-таки бой, а не балет какой-нибудь.

— Для того, чтобы сбить с толку, — ответил я. — Ты хорошо можешь сосредоточиться, если вокруг тебя летает комар или оса, жужжит над ухом и постоянно пытается на тебя сесть? Вот тут ровно то же самое. Когда у тебя перед глазами маячит что-то, что постоянно тыкает тебя то туда, то сюда, ты быстро теряешь ориентацию в пространстве и уже не можешь сопротивляться. Все твое внимание уходит на то, чтобы следить за рукой противника. Вот попробуйте повторить то, что я показал!

— А жужжать над ухом соперника надо? — спросил какой-то местный острослов. Все тут же разразились хохотом.

— Если это будет не вместо работы ногами и руками, то можешь даже пропищать, — парировал я. — Давайте, приступаем!

Кажется, в этот раз действия ребят были более осмысленными. Во всяком случае, получалось у них точно лучше, хотя, конечно, точность движений еще нужно было отрабатывать и отрабатывать.

В момент, когда бойцы в очередной раз прижались друг к другу щеками и ближний ко мне начал тыкать сопернику в голову и корпус, в зал вошел Грейси. Понаблюдав с минуту за учебным процессом, он окликнул меня:

— Сергей!

Я оглянулся и, увидев Ройса, вышел с октагона.

— Что, есть какие-то новости? — спросил я.

— Отличный ринг! — сказал он вместо ответа, кивнув в сторону клетки. — Мне нравится. Кажется, эта штука действительно будет более безопасной, чем-то, в чем мы работали до этого.

— А я о чем говорил! — с готовностью подхватил я. — Я тебя уверяю, там даже ощущения совсем другие!

— Ощущения — это хорошо, — улыбаясь, согласился Грейси. — Что же касается новостей, то они таковы. Мы сняли хорошую арену. Ты там еще, конечно, не был, но я тебя уверяю: турнир будет проходить в просторном месте, где происходящее на ринге будет отлично видно с любой точки.

— Это правильно, — одобрил я, — особенно с учетом того, что там будут работать телекамеры.

— Вот именно, — подтвердил Ройс и развернул передо мной какой-то плакат. — И еще. Вот это — рекламный плакат нашего турнира. Как тебе?

Я стал рассматривать нашу афишу, которой, при удачном раскладе, вскоре должен был быть увешан весь Лос-Анджелес и его окрестности. Помимо логотипа турнира и напечатанных крупными буквами имен его главных участников, здесь были указаны и несколько компаний-спонсоров.

— Ройс, — спросил я. — А еще не поздно внести небольшие изменения?

— Конечно, — кивнул Грейси. — Это сигнальный экземпляр, пока тираж не отправлен в печать — все можно!

— Я хотел узнать, нельзя ли в перечень наших спонсоров заполучить одну компанию? — вкрадчиво спросил я.

— Это какую? — уточнил Грейси.

Я назвал компанию отца Бесси. Ройс покачал головой:

— Нет, ты что… Это настолько крупная фирма, что им такой масштаб в принципе неинтересен. Да и потом, мы планируем заключить контракт о спонсорской поддержке еще с несколькими компаниями — здесь, на плакате, их пока нет, потому что договоры еще в стадии подписания, но это вопрос буквально нескольких дней. И среди этих компаний будет одна, которая производит точно такой же продукт, как и та, которую ты назвал. Другими словами, их конкуренты. И то — их участие под вопросом! Окончательное решение они примут только после того, как пройдет наша пресс-конференция. Все-таки правильно себя представить тоже надо уметь.

— Пресс-конференция, говоришь? — я со значением улыбнулся. — Ну что же, будем иметь в виду.