Но больше всего меня беспокоила Мин.

Пуля попала ей в грудь, ниже сердца, но пули этого мира, тяжелые, мощные, массивные, дающие гидродинамический удар по внутренним органам, оставляют мало шансов на спасение.

Мужик лежал и явно додыхал, а мы с Кастетом нависли над Мин.

— Предок, помоги, — одновременно вырвалось у нас, и в моём случае — Предок помог, вернее сказать, он «явился».

— Такая расхожая фраза… Или у тебя просто вырвалось, и ты не просил моей помощи? И я тогда пошёл?

— Стой!

Филин или его проекция, чёрт его разберёт, стоял в весь свой немалый двухметровый рост рядом со мной, а мир вокруг замер, не шевелилась трава Изнанки, не двигался Кастет, не дышал с кашлями крови тот мужик.

— Итак, ты просишь меня о помощи? — скептически спросил Предок-покровитель.

— Да, я прошу у тебя помощи. Я прошу, спаси Мин, вылечи её.

— Это ты просишь того, кого ранее подвёл и послал ко всем чертям? — Приподнял пернатую бровь филин.

— Да, тебя. Не посылал, кажется. В любом случае прости, что расстроил.

— Нет, меня «прости» не убедит.

— Сделка? — вдруг вырвалось у меня, и я часто-часто заморгал. Ну, мне показалось, что если он появился, то ему от меня чего-то нужно, верно?

— С Предками сделок не заключают. Под их покровительством живут и умирают из поколения в поколение, — вздохнул он, как старый учитель перед нерадивым учеником.

— И всё же сделка? Ты спасаешь её и… Что мне сделать?

— Ты даёшь в качестве гарантий обязательства свою душу. Если подведёшь меня, я отправлю тебя в свой мир. А твоё старое с воспалённым желчным, циррозом и язвами тело давно уже похоронили, так что формально тебе некуда возвращаться.

— Какого обязательства? — я не дал себя отвлечь себя от сути требований рассуждениями о всяких язвах.

— Вьюрок. Чёртова птица меня раздражает. Тебя только что попытался пристрелить его прислужник, Ермолай. А ты здорово умеешь подгадить, такая у тебя особенность.

— Он пытался меня убить? В смысле, Вьюрковский?

— Много кто пытался, ты вообще противен людям, если не заметил.

— Филин, ответь на мой вопрос.

— Ну да, — сварливо нахохлился Филин, — среди прочих, он недавно стрелял в тебя. Ты и так это знаешь. И он патриарх малочисленного рода надменного Вьюрка, который слишком много о себе возомнил. Мелкий нарушил ряд правил по поддержке своих подопечных, не говоря уже о том, что его патриарх пытался пристрелить моего человечка, что развязывает мне лапы в вопросах ответных мер.

— Так что же мне сделать?

— Сделай так, чтобы их род закончился, захвати его домен.

— Как?

— Ты у нас юрист, вот и придумай. А не справишься, твоя душа покидает этот мир с приличной такой скоростью. Вжух! Люблю быстрые полёты, это у меня видовая особенность.

— Верно ли, что Вьюрковский — глава «сольпуг»?

— Создатель и единоличный владыка. Ты задаешь слишком много вопросов.

— За это ты вылечишь её?

— Да. Сердце остановилось четыре секунды назад, она в сознании только за счёт адреналина.

Я поднял повыше палец, птица с любопытством наблюдала за мной.

Сказанные разодетым в цветные подтяжки Ермолаем слова, статус графа, предложение Филина, больше похожее на ультиматум, всё выстроилось в ряд в моей голове. Кроме того, моё сознание стало ясным, как у человека, который решил важную задачу.

— У меня встречное требование.

— Ну что ещё? — нахмурился Филин.

— Я хочу стать патриархом рода.

— Ты у Канцлер-бека английского порошка долбанул? Считаешь, я променяю ленивый, но надёжный род на тебя одного, да ещё и такого бедового?

— Нет. Я судебную практику читал.

— Рад за тебя, только у нас мало времени, завязывай с разговорами.

Филин явно не хотел ничего давать, кроме жизни юной Мин.

— Так вот. Есть как минимум два случая, чтобы у одного Предка было в подчинении два рода, а не как по классике, один. Я хочу основать второй род и тогда мои родные не будут надо мной иметь власти по правилам дворянских родов.

Филин на секунду задумался.

— Один род — это скорее ваше, человеческое. Для нас это вполне допустимо, хотя и не удобно. Принимается. Устранишь патриарха Вьюрка, будет тебе собственный род, герб и фамилия. Хоть тамга на лоб, на такое я согласен. Только погашение их долга всё равно остаётся на всех вас, в том числе и на тебе. Те пять тысяч — это смехотворно, понял?

— Долг, собственная фамилия, жизнь Мин. Я согласен, давай, колдуй, большая птица.

— Ты ставишь свою душу, приёмный. Помни об этом.

— Помню, давай.

Всё вокруг закружилось в вихре фрагментов и странных деталей, словно мир был поделён на паззлы и сейчас их кто-то смешал их блендером.

Нас троих выкинуло на Лицо, на то же место, откуда мы и пришли. Меня, Кастета и Мин, которую мы цепко держали за руки.

Вокруг толпился народ, перепуганный Канцлер осторожно потрогал меня за плечо.

— С Вами всё в порядке, Аркадий? Тут стреляли.

— Да, действительно, кто вы такие? — спросил бритоголовый, словно сошедший с кадров про девяностые, крепкий подозрительный мужик. Это был глава патруля службы безопасности Чёрного рынка. — Кто стрелял?

— Я не знаю, мы спрятались.

— А что с ней? — он указал на Мин.

Девушка была бледной, как мел и упала бы, если бы её не держал Кастет. У китайцев вообще есть культ белой кожи, но сейчас был явный перебор.

— Началась стрельба, мы спрятались, чтобы и по нам не прилетело. Девушка впечатлительная, это сестра моего помощника, она в обморок грохнулась и в себя ещё не пришла. Нам нужна медицинская помощь, нашатырь там какой-то…

— В центре рынка есть медик, — поморщился бритоголовый, — Так вы-то сами целы?

— Да, испачкались просто немного, когда прятались.

— Ну, грязь — это ничего, на то он и Чёрный рынок. Куда же нарушители делись? — он махнул нам рукой чтобы мы проваливали, а среди шума и гомона я услышал шелест крыльев и голос Филина

«Он прав, поторапливайтесь, тебе ещё надо на бал сходить, а потом плотно заняться тем патриархом. Будь осторожен, он в вашем мире какая-то важная шишка. А не то — вжух».