– Не парься, – подбодрила я его. – Они об этом теперь никому не расскажут. Как говорят в месте, в котором я раньше жила, примем это за «коллатерал дэмэдж».

– И что это такое? – также грустно спросил Паппи.

– Неизбежные потери, – охотно пояснила я. – Мы же не знали тогда своего задания, так? И спасали свои шкурки, в твоем случае, нервы. Видел бы ты, как этот змей-переросток самого короля Ларибэлла в свое время гонял! – со смехом сказала я и тут же осеклась.

– Да ладно, Ари, – махнул рукой расстроенный Паппи, – мне Улли и Данзор уже все рассказали. В целях обеспечения твоей безопасности, разумеется.

«Ха-ха-ха, – мрачно буркнула моя шиза, – скоро вся Арга будет знать, кто ты такая и только твой драконий король в потемках бродить будет!»

– Ну, в таком случае, – быстро сориентировалась я, – я тебе как старший товарищ скажу, что я впечатлена твоей быстрой реакцией. Лар тормозил гораздо дольше, чем ты. В любом случае, мы еще ничего не потеряли. Завтра утром сядем в засаду где-нибудь недалеко от полигона и изловим пару-тройку этих наших потенциальных диверсантов. Ты ведь менталист, как и все драконы?

– Да, – кивнул Паппи, несколько приободренный моими словами. – А как ловить будем? Они не кусаются?

– В прошлый раз они были травоядными, – осторожно сказала я. – По крайней мере, белочки-ежики и птички. За змея-переростка на скажу, не знаю. Его Лар спалил, не спрашивая о его вкусовых пристрастиях. Но, с другой стороны, нам большие зверюшки не к чему. Будем ориентироваться на маленьких.

– Маленьких ловить сложнее, – поделился со мной своими соображениями Паппи. – Они из магической сетки легче ускользают.

– Наоборот, легче! – возразила я. – Мы их обычной сеткой ловить будем, и на приманку. Я тебя сейчас научу.

В течение ближайшего часа бедный домашний мальчик-принц из дома лордов белых драконов с круглыми от удивления глазами смотрел, как я плела из подручных материалов сеть и сооружала примитивные капканы-ловушки, которые должны были работать – о ужас! – без всякой магии. Когда же я установила их в редком лесочке недалеко от полигона и показала ему, как они работают на самом деле, на красивом породистом личике принца лордов белых драконов появилось просто благоговейное выражение. После того, как я вложила в каждый из этих примитивных силков по кусочку сахара в качестве приманки, Паппи заявил, что я самая коварная из юных магичек, которых он видел в жизни. Учитывая молодость принца лордов белых драконов, это был комплимент так себе, но все равно я прониклась.

Утром следующего дня мы стали счастливыми обладателями двух белочек-ежиков и пары птичек породы «птенца птеродактиля». В мои коварные сети попался также детеныш змеи-переростка, но мы его благородно отпустили, заявив друг другу, что не хотим втягивать детей в грязные шпионские игры короля Ларибэлла. Не знаю, что не так было с этими зверюшками с Менарды, но к концу того же дня за кусок сахара трое из них уже были готовы родину продать. Возможно, Паппи был очень талантливым менталистом и весьма грамотно поработал с их сознанием. Возможно, также, что зверюшки нам попались из местных либералов. Тем не менее, факт был налицо. Зверюшки были разумные, и они согласились быть диверсантами. Те, кого я окрестила «птенцами птеродактиля», к тому же обладали очень слабой магией, которой, впрочем хватало на то, чтобы передавать сообщения на расстояния. Узнав об этом, я переименовала их в «блогеров», хотя сами птички сообщили мне, что их местное самоназвание «соби-чакка», что в переводе на общегалактический означало «птица-передатчик». Посовещавшись с Паппи, мы решили оставить их на планете в  качестве диверсантов – разносчиков ложных новостей. Эти новости, как и вознаграждение в размере пачки сахара-рафинада каждому, который так понравился птичкам, согласно договору должны были предаваться им раз в неделю, по вторникам. Сахар-рафинад, сотворенный мной вчера в порыве вдохновения в качестве приманки для ловушек по аналогу с земным сахаром, кстати, очень понравился и самому Паппи. Не знаю, был ли он готов за него, подобно птичкам, родину продать, но к концу дня он в одиночку слопал уже почти три пакета, что заставило меня забеспокоиться о состоянии его зубов.

А вот с белочками-ежиками у нас дела шли плохо. Нет сахар им тоже понравился, только для работы с чужеземной разведкой они потребовали с нас юридический договор, в котором бы официально прописывались их права и обязанности, точный размер их гонорара и гарантии на случай их поимки противником. Услышав такое требование, я в первый момент конкретно прибалдела. Договор-гарантия на шпионскую деятельность – это было круто даже для моего мира. Однако, после того, как Паппи применил к ним свои ментальные способности к убеждению, они согласились встретиться и обговорить условия сотрудничества с нашим начальством. В общих чертах, дикие требования короля Ларибэлла были выполнены, и до следующего дня мы могли почивать на лаврах.

Однако на этом этапе в наше вербовочное агентство заглянул еще один посетитель. Им оказался приползший на огонек детеныш змеюшки-переростка, которого мы так благородно отпустили сегодня утром. Змеюшка самым что ни на есть ментальным образом протранслировала одновременно нам обоим, что готова стать нашим осведомителем, и даже последовать за нами на нашу планету, чтобы пройти профподготовку. Паппи от этой новости окончательно завис, в то время как я, которую после юридического договора, запрошенного белочками-ежиками было уже трудно чем-то удивить, полюбопытствовала у зверюшки, что она хочет взамен.  Подросток-змеюшка хотел магию. Причем, предпочитал мою магию, то есть магию Ариэ.

– Губа не дура! – ревниво заметил Паппи.

– Только Лару не говори, – сразу предупредила его я, – а то я потом от его подколок не отмоюсь. Будет меня вся Академия змеюшкой-мамой называть.

Паппи хрюкнул от смеха, но слово дал.

– А давай его в самом деле с собой возьмем и королю Ларибэллу представим, – загорелся он. – Вся Академия до сих пор помнит рассказ Висвэрины Ариэ, как такая же зверюшка гоняла по лесу принца Ларибэлла Болла. Посмотрим, как он на нее среагирует. Ну, Ари, давай, а?

– А давай! – согласилась я. – Не все же ему за наш счет развлекаться. Только нашу зверюшку надо магией защитить, а то Лар может ее действительно спалить сгоряча.

«Меня, между прочим, Боря зовут», – протранслировала нам обоим змеюшка-подросток.

– Ну, Боря так Боря, – сдерживая смех, согласилась я. – Надеюсь, тебя в честь Бориса Савинкова назвали, а не в честь Бориса Джонсона.

«Меня назвали в честь моего деда!» – важно поправил меня змеюшка-подросток.

«Дурдом! – коротко, но емко выразилась моя шиза. – Мне с каждым днем прямо все страшнее и страшнее за тебя, принцесса, становится! Даже думать боюсь, с кем в  компании в следующий раз тебя застану!»

«Ничего, ты у меня ко всему привыкшая, переживешь», – легкомысленно сказала в ответ я.

«Ты, главное, только снова не умирай, – попросила меня шиза. – А то, знаешь ли, жуткое это зрелище, смотреть, как твоя душа мотается из тела в тело, как проклятая!»

«Как там мой Лунт?» – проверила я связь с серебряным драконом.

«Сними браслеты-ограничители, тогда скажу», – недовольно буркнул Лунтик.

«Смотри, замучаешь своего дракона, – снова заворчала, словно бабка старая, моя шиза. – Он у тебя с такими темпами летать разучится и радикулит заработает!»

«А радикулит при чем?» – удивилась я.

«Как при чем, – хмыкнула шиза. – Все время на заднице в бездействии сидеть, еще не то получишь! Крылья отвалятся!»

Посмеиваясь над ворчанием шизы, я обернулась к Паппи и обнаружила, что его перегруженный впечатлениями от пребывания на этой планете мозг уже послал принца лордов белых драконов в сон. Обнявшись со зверюшкой-подростком, который заполз к нему в постель в поисках тепла, он уже сладко спал.

Я тоже поудобнее пристроилась на своей походной постели, но заснуть не успела, так как ко мне пришло ментальное сообщение от Улли (пользование арсом в полевых условиях было строжайше запрещено):