***
Переводчик: Инночка
Редактор: Персефона
Вычитка: Ведьмочка
За второй шанс. Особенно за шанс сделать все правильно
Плейлист
«MAGIC» by Coldplay
«WILD HEART» by Bleachers
«ANIMAL» by Neon Trees
«CARRY ON WAYWARD SON» by Kansas
«ALONE TOGETHER» by Fall Out Boy
«IF YOU SAY SO» by Lea Michele
«THE LAST SONG EVER» by Secondhand Serenade
«HEY BROTHER» by Avicii
«SPECTRUM» by Zedd
«LIKE A VIRGIN» by Madonna
«SWEET CHERRY PIE» by Warrant
«MISS INDEPENDENT» by Ne-Yo
«I BELIEVE IN YOU» by Kylie Minogue
«BEAUTIFUL» by Akon
«YOU FOUND ME» by The Fray
«SWEET CHILD O’ MINE» by Guns N’ Roses
«TAKE A BOW» by Rihanna
«YOUR SONG» by Elton John
«BROKEN» by Lifehouse
«FUCKIN’ PERFECT» by Pink
Аннотация
♥ ♥ ♥
У вас когда-нибудь был секрет?
Тот, что пробирает до самой глубины души, от которого настолько невыносимо больно, что вы не можете говорить об этом из страха, что это разорвёт вас на части, кусок за куском, клетка за клеткой… становясь реальным, пугающим и печальным…
Или у вас был секрет, от которого ваша грудь раздувается, как будто вас только что накачали гелием, и вы хотите рассказать о своём секрете всему миру, но крик об этом означал бы, что мир отнял бы у вас ваш драгоценный секрет?
У меня было и то, и другое. Тайна, которую ты любишь, и та, которую ненавидишь.
И последние шесть лет я носила в себе обе…
♥ ♥ ♥
1
СЕКРЕТЫ
Пандора
Я единственная в моём многоквартирном доме, кто до сих пор получает газеты. Этим утром они лежат у меня на пороге, и мне нравится, как они пахнут. Мне нравится потрескивающий звук, когда я падаю в кресло в столовой и разворачиваю страницы. Этот звук и этот запах… напоминают мне ленивые утренние субботние чтения газет с отцом, когда меня, сидящую рядом, окутывал аромат его одеколона. К тому времени, когда мне исполнилось семнадцать, его не стало. Некому теперь взъерошивать мне волосы по утрам и не осталось аромата его одеколона — но не запаха бумаги. Прошло почти десять лет, а я до сих пор испытываю ни с чем несравнимую тихую радость от запаха свежеотпечатанных газет. До сих пор…
Но сейчас… словно насмехаясь надо мной, с первой страницы в разделе развлечений в глаза бросается статья.
«МАККЕННА ДЖОНС ВЕРНУЛСЯ В ГОРОД!» — кричит заголовок, и просто читая его, я чувствую удар под дых.
Зажмуриваю глаза и открываю их, желудок помимо воли скручивает, и меня начинает неудержимо трясти.
Маккенна Джонс вернулся в город!
Да ну на хрен, мне действительно нужно перестать это читать.
Маккенна Джонс вернулся в город!
Боже. Глаза по-прежнему читают одну и туже строчку.
Маккенна.
Это имя клубится вокруг меня, словно дым, заполняет внутренности и заставляет бабочек, которые, как я подозревала, давно погибли, врезаться в стенки желудка. Я-то думала, что это невозможно, что после Маккенны Джонса ни одна из этих бабочек не смогла выжить.
Он приезжает в город, Пандора. Что ты собираешься с этим делать?
Мысль о том, что он находится в том же штате, что и я, заставляет меня мрачно нахмуриться. Серьёзно, придурок? Тебе обязательно было сюда приезжать?
Я начинаю читать статью о Crack Bikini, о том, что группа произвела настоящую революцию в музыке. Даже Обама открыто заявил, что творчество группы стало причиной того, что молодёжь вновь начала обращаться к музыке мастеров — Моцарта, Бетховена. Но это ещё далеко не конец. Это только начало большой статьи, в которой их превозносят чуть ли не до небес. Репортёр рассказывает о том, что этот тур собирал аншлаги, а билеты на предстоящее выступление в «Мэдисон-сквер-гарден» раскупили быстрее, чем на первое шоу Джастина Бибера, и что это будет концерт года, если не десятилетия.
Тут же в голове всплывает песня, вознёсшая группу на вершину славы. Какое-то время эту песню крутили на всех радиостанциях страны, и это заставило меня страстно возненавидеть музыку — чёрт возьми, одна мысль об этом снова приводит меня в ярость.
Дрожащими руками складываю газету, сгибаю и пытаюсь переключиться на другую статью. Я живу вместе со своей матерью и двоюродной сестрой. По субботам у Магнолии проходят занятия балетом, у мамы находятся всякие дела, и я высоко ценю возможность отдохнуть в тишине и покое. Но теперь моя драгоценная суббота — время, когда квартира предоставлена мне в полное распоряжение, — официально испорчена. И не только суббота, испорчен весь грёбаный год.
Маккенна. В Сиэтле.
Руки так и не перестают дрожать, когда я снова возвращаюсь к разделу развлечений и медленно сканирую текст в поисках даты концерта. Ловлю себя на том, что нажимаю иконку на телефоне, чтобы открыть Internet Explorer, и перехожу прямо на сайт Ticketmaster. Ну да, билеты на шоу уже распроданы. И тогда я отправляюсь на eBay, где обнаруживаю билеты на хорошие места, продающиеся по ошеломительным ценам.
Не знаю почему, но на мгновение я представляю, как сижу прямо у сцены в одном из тех дорогущих кресел, и громко, так, чтобы он мог расслышать сквозь шум, который издают он и участники его группы, называю его самым большим мудаком в мире.
Не понимаю, что делаю. Или, может, наоборот, всё прекрасно понимаю. Тело пробирает холодный озноб. На шоу полный аншлаг. Билеты стоят целое состояние. Но нет. Я не собираюсь упускать эту возможность. Прошло почти шесть лет с тех пор, как я видела его в последний раз. Почти шесть лет прошло с тех пор, как я видела эту крепкую, идеальную мужскую задницу, когда Маккенна натягивал на неё джинсы.
В наш первый раз я подарила ему свою девственность. Он сказал, что любит меня, и спросил люблю ли его я. Он находился ещё во мне, когда спросил, хочу ли я, чтобы он был со мной. А я расплакалась — потому что со мной что-то не так, и не смогла. Не смогла ничего сказать в ответ. Но я знаю, что он всё понял.
Когда я заплакала, он крепко-крепко меня поцеловал, и наш поцелуй получился со вкусом моих слёз. В тот момент мне показалось, что то, как Маккенна меня целовал, было так щемяще и так несдержанно. И так прекрасно. Он обнял меня, и я задрожала. Кажется, я не могла прийти в себя после того, как распалась на кусочки, как обычно и происходило во время оргазма. Его дыхание смешалось с моим дыханием, Маккенна успокаивающе гладил рукой мою спину, снова и снова повторяя, что любит меня.
И это был не единственный раз, когда у нас был секс. В течение нескольких дней, недель и месяцев мы занимались горячей, лихорадочной любовью. Мне было семнадцать, и он был для меня всем, и когда Маккенна овладел мной, я решила, что подарю ему всю себя. А он всё равно ушёл. Ублюдок.
Дело в том, что Маккенна был тайной. Он был самым близким человеком в моей жизни, но в то же время и секретом, о котором никто не должен был знать. Особенно моя мать. Он это понимал. Я это понимала. Но нам всё равно всегда удавалось видеться. Мы лгали, прятались, по ночам украдкой сбегали из домов, встречались в доках и угоняли яхту какой-нибудь ничего не подозревающей семьи и плавали до восхода солнца. Нам было неважно, кем были наши семьи и что было для нас «лучше».
Я думала, что он был всем для меня, а я — для него.
И он был моим лучшим другом.
Когда я услышала, что он уехал из Сиэтла, мой мир рухнул.
Он даже не попрощался.
Последнее, что он мне сказал, что любит меня.
Теперь. Я. Ненавижу. Любовь.
Я надеялась, со временем рана заживёт. Но она всё ещё болит. Гноится, воспаляется и становится больше.
