От воткнутой в землю шашки отошел на пару метров и остановился, невзирая на то, что счет продолжился. Плечо уже не так сильно ноет, источник стабилен, а мысленно уже строю круг поиска Островской. Необходимо до завтрашнего вечера успеть, не понравились мне слова мерзавца. Эх, его бы скрутить, да вдумчиво поговорить, выяснить, кто за ним стоит и чего добивается. Однозначно, он мелкая сошка, возомнившая себя способным подняться на вершину власти. Чересчур самонадеян и одурманен темной силой. Вот только его источник с такой не способен ни совладать, ни ее выработать, следовательно, держится на подпитке. Сам ли придумал способ, как пополнять силы? Сомнительно, кто-то его зельями снабжает и энергию предоставляет.

— Господа, внимание! — раздался голос секунданта. Он выдержал паузу и крикнул: — Стреляйтесь.

Дуло револьвера положил на раненое плечо и плавно нажал спусковой крючок. Оружие в ладони дернулось, а через мгновение донесся звук выстрела. Мысленно проследил, как пуля преодолела защиту Веденеева, у которого округлились глаза и в них взметнулся дикий ужас. Ну, удивительно, что он сумел сфокусироваться на летящую ему в лоб пулю. А вот защититься или уклониться не имел шансов. Поэтому-то, помолвку Островской я расторгнул. Да, согласен, своеобразным образом, но теперь девушке не о чем беспокоиться, в том числе и отец ее винить не вправе, что ослушалась.

На поляне тишина, у секунданта Веденеева глаза, что те блюдца. Встал с земли поручик Аксёнов и застыл словно аист, поджав раненую ногу. Я уже надел пиджак и задумался, как отсюда выбираться.

— Дуэль завершена, — проскрежетал нотариус и вытер носовым платком выступивший на лбу пот. — К господину Воронову нет претензий.

— Прощайте, — бросил я и направился в сторону дороги.

Удивительно, но извозчик, который меня сюда привез, не уехал и уважительно сказал:

— Ваше благородие, куды вас доставить?

— Любезный, ну какое я тебе благородие, — отмахнулся я.

— Дык ить так стрелять и драться могут лишь… — он запнулся, а потом попытался исправиться: — Виноват! Ваше превосходительство, не извольте гневаться, ошибся, не признал, — он смял картуз и к груди его прижал.

Хм, а ведь возница вряд ли старше меня. И как он пролетку в свое распоряжение получил? Кстати, а это удача! Подозреваю, мне скоро предстоит округу исколесить, но для этого следует определиться с направлением. Круг поиска на это способен, если сработает наша с Кати связь. Через какое-то расстояние его предстоит вновь построить, чтобы понять, не сбился ли с пути.

— Как насчет того, чтобы сегодня меня возить? — задал я вопрос извозчику, не став его разубеждать, что он ошибся.

— Далече? Сколь заплатите? — деловито уточнил возница.

— Не боись, не обижу, — отмахнулся я. — Как звать-то?

— Сеня, то есть Арсений Малов, — предано, глядя на меня, сказал возница.

— Пролетка твоя?

— Отцова, но его хворь свалила, боюсь не оклемается, — горестно вздохнул парень и добавил: — А кушать-то надоть, вот и работаю.

— Ко мне обращайся Александр Иванович, вопросы при себе оставляй и лишнего не болтай, — проинструктировал я. — Сейчас же гони в город, заедем в ресторан, а оттуда уже дальше отправимся. Боюсь, поколесить придется прилично, десять рублей плачу за сутки. Устроит?

— А то! — обрадованно воскликнул Сеня. — Н-но, пошла родимая! — хлестнул он поводьями, и лошадка затрусила по дороге, увозя меня от места дуэли.

Меня уже не интересует, что там на поляне происходит. Исследовал внутренним взором свой источник и остался доволен. Большую часть темного заклинания выпустил, плетения разрушены, рана заживает, но радоваться не спешу, необходимо Кати отыскать.

Глава 13. ОТЫСКАТЬ ПРОПАЖУ

Распорядитель зала ресторана, в котором я недавно побывал с высокопоставленными особами на меня в немом изумлении уставился, когда попросил его указать, где дамская комната. Ну, согласен, прозвучало странно, поэтому пришлось выдумывать:

— Одна из дам кое-что потеряла, просила отыскать.

— Но мы уже проводили уборку и ничего не нашли, — развел руками служащий ресторана.

— Разрешите в этом лично убедиться, — спокойно сказал и добавил: — Не переживайте, к вам никаких претензий. Проведу ритуал поиска, а если аурного следа броши не увижу, то об этом и скажу.

— А как долго вам ритуал проводить? — забеспокоился распорядитель, нервно оглядывая зал. — Что, если кому-нибудь из дам приспичит попудрить нос?

— Пять минут, — выставил перед собой растопыренные пальцы на левой руке.

Правое плечо ноет, на каждое движение отдает болью. И ведь регенерация работает, порез уже заживает, но отголоски магического повреждения еще не скоро пропадут. Почему я в чинуше сразу не разобрался? Надо признать, его щиты меня смогли обмануть, а если бы он промолчал, то отделался ранением. Ну, допускаю, что очень болезненным и неприятным. Однако, целители бы его подняли на ноги.

— Глаша, за мной, — приказал распорядитель зала ресторана одной из официанток.

Девушка стрельнула в меня глазками, демонстративно поправила грудь и томно заявила:

— Ах, милый Серж, я всегда к вашим услугам. Не ожидала, что захочешь пошалить прямо на работе, да еще не один.

— Бабы-дуры, у них одно на уме, — извиняющимся тоном произнес работник ресторана.

— У меня не так много времени, — постучал указательным пальцем по своему циферблату наручных часов. — Результатов поисков ждут, сами понимаете кто.

— Глаша, проверь дамскую комнату на присутствие там кого-нибудь из женского пола.

— Сделаю, — кивнула девушка, а потом уточнила: — Если там никого, то мне раздеться?

— Нет, выйдешь и скажешь, — поморщился Серж.

Спустя пару минут я оказался один в дамской туалетной комнате и первым делом осмотрел окно, через которое, как предполагал, сбежала Кати. Да, скорее всего Островская выбрала такой путь и лучше бы мне круг поиска делать на улице. Однако, могу ошибаться и тогда сил потрачу больше, но аурный слепок девушки все равно отыщу, так как она точно рядом находилась. Пару секунд поразмышлял, но потом вытащил из кармана монету и на полу нарисовал руну поиска, заключил ее в круг, насытил силой и встал в центр этакой пентаграммы. Связывающая нас с любовницей нить никуда не делась, но всего за сутки сильно источилась и это настораживает. Конечно, расстояние влияет, но не ощущаю эмоций девушки, что плохо. Нас словно друг от друга отгораживает стена и причина кроется в артефакте. Веденеев неплохо все продумал, но недооценил меня, за что и поплатился. Впрочем, он не подозревал с кем столкнулся, посчитал меня слабаком и обычным докторишкой. Ну, теперь ему никто и ничем не поможет. Круг поиска окрасился в темный цвет, а символ полыхнул белым, по контуру руны замельтешили красные искры, а потом появились язычки черного пламени.

— Это еще что такое? — озадачился я, никогда с таким огнем не сталкивавшись.

Мысленный взор на магическое пространство вокруг. Сильная остаточная концентрация темной магии, но она принадлежит разным заклинаниям и артефактам. Такое ощущение, что здесь чуть ли не ритуалы проводились. На секунду озадачился, а потом рассмеялся. Совсем забыл, где нахожусь! Да некие дамы согласны душу дьяволу продать, чтобы достичь определенных целей и найти себе мужа. Прослеживаются отголоски приворотов, корректировок внешности, зелий соблазнения и еще много чего. Зато сейчас эту дамскую комнату очищу от темной ауры. Следовало бы владельцу заведения за это счет выставить! Другое непонятно, почему использовалась темная магия и нет нейтральной или светлой.

— А не все ли равно? Это не моя проблема! — вслух сказал и стал сосредотачиваться, ухватился за нашу нить связи с Кати.

Направление понятно, как и то, что в городе девушки нет. Отправленный поток силы как бы растворился, а это значит, что Кати далеко. Или закрылась щитами? Кольцо на ее пальчике сбивает поиск? Увы, однозначного ответа нет, но точно знаю, по какой дороге она выехала из города. Наверняка ведь сбежала на машине, что осложняет поиск. Хотя, нет, не прав! Это на карету или пролетку никто внимания не обращает, а автомобиль редкость, его рассматривают от мало до велика. Беда в том, что не обращают внимания ни на водителя, ни на пассажира. Да и описать диковинный транспорт у простого народа не получается, в лучшем случае называют цвет, блестящие детали, фары и открыт ли у авто верх или он не съемный.