— На этом, — уже вымученно улыбнулся он, резко прервав очередное объяснение, — наша с вами встреча подошла к концу. Думаю, что на все вопросы вам с удовольствием ответит любой наш офицер. Мне же, к сожалению, пора. Служба зовёт.

Кивком поблагодарив курсантов, Аберия начал быстро удаляться. Подобное странное поведение не укрылось и от внимательного взгляда Якутовой, которая уже пришла в норму, перестав флиртовать.

— За ним. Бегом, — тихо приказала она. — Пока близко не подходи. Дай мне зажать его в безлюдном углу.

— Слушаюсь, — также не повышая голоса, ответил я. — Но в углу не получится. Кажется, объект спешит к выходу.

— Ничего, Данила, не потеряем. От меня просто так не уходят.

Мои подозрения оказались верны. Как только Аберия вышел из зоны видимости курсантов, то сорвался на бег. Мы поспешили за ним, стараясь не попадаться на глаза раньше времени. Уже на улице перед штабом Якутова резко увеличила скорость и нагнала Романа.

— Господин лейтенант! — соблазнительно проворковала она, схватив того за локоть. — Предлагаю провести ещё одну маленькую экскурсию.

— Извините, госпожа лейтенант, но я очень тороплюсь.

— Ты не понял, Ромочка. Экскурсию буду проводить я… По очень эротичным местам своего тела. У тебя когда-нибудь был секс со спасательницей? Уверена, что нет. Много потеряешь, если откажешься.

— Как вас зовут?

— Галина. Но ты можешь звать меня в любое время дня и ночи. Если занят сейчас, то, может, контактик скинешь? Учти! Два раза я не предлагаю.

— Галина… — нервно ответил он. — Я бы с удовольствием с вами встретился, только сейчас, правда, очень занят. Записывайте мой номер.

Пока Якутова любезничала, включив все свои нехилые чары и отвлекая Аберию, я подкрался сзади и встал почти вплотную к ничего не чувствующему парню. Да нет! Кажется, что-то чувствует. Начинает дёргаться, но спасательница крепко держит его за рукав кителя, соблазняя так, что даже мне захотелось.

Я тоже чувствую. Вернее, не я, а серп. Он опять начал беспокоиться, пытаясь выбраться наружу. Сомнений не остаётся: перед нами оборотень. Но убивать его пока нельзя. Нужно дождаться изменения внешности, чтобы потом у Ростоцкого была отмазка перед другом о якобы случайном выявлении твари.

Оборотень не подвёл. Хоть он и продержался рядом со мной дольше курсантки, но в какой-то момент не выдержал и упал на землю. Дар Орла я включил, серп в моей руке. Но ничего путного сделать не успеваю.

Видимо, тварь оказалась более матёрая, чем та, на базе. Серп просвистел в воздухе впустую, выбив лишь искры из мостовой. Вот это скорость! Но, оказывается, лишь я один сейчас охреневаю. Якутова уже рубится с оборотнем так, что даже моё замедление времени мало помогает.

Плохо другое: лейтенант поддаётся под натиском Аберии. Осторожно, стараясь сильно не отсвечивать, подкрадываюсь к нему сзади. Увлёкшийся поединком оборотень не замечает меня. Я подгадал момент, замахнулся и… Вижу, как тварь практически распадается на две половинки от меча спасательницы.

— Ничего так, размялись, — спокойно произносит Якутова, убирая оружие.

— Размялась, — честно возражаю ей. — Я всего лишь статистом подрабатывал. Скажите, госпожа лейтенант, вы мне на спарринге поддавались?

— Естественно. И я, и прапорщик. Теперь усёк разницу между своими понтами и нормальной выучкой одарённого спасателя?

— Усёк… — привычно ответил я, понурив голову. — Боюсь, что у меня так никогда не получится.

— Не надо бояться. Надо учиться и Дар свой развивать. А вообще-то молодец. Реакция хорошая. Немного не дотянулся своим серпом до оборотня, когда невмоготу ему стало. И сейчас стоишь передо мной, а не блюёшь во все стороны. О! Защитнички Родины очнулись! Бегут недотёпы. Долго булками шевелят.

— Чего их винить? Вроде быстро явились. Бой, по моим ощущениям, всего секунд пять в реальном времени длился.

— По меркам спасателей это целая вечность. Ты хоть что-то из моих приёмов запомнил? Я ж не зря так долго перед оборотнем выпендривалась.

Ответить не успел. Нас окружили военные, нехорошо наставив различные стреляющие штуки. Потом завели обратно в штаб, где провели тщательный допрос, закончившийся с появлением расстроенного генерала Ростоцкого.

— К сожалению, я был прав, — грустно произнёс он, когда мы остались втроём. — Эх, Роман, Роман… Как он умудрился в такое вляпаться? Жуткая трагедия для графа Аберия. А что с женой его будет, даже представить боюсь.

— Тут уж пардон, господин генерал, — развела руки Якутова. — Сами просили, вот мы и расстались.

— Нет, Галя! Ты неправильно меня поняла! И я очень благодарен вам за помощь. Даже не знаю, чем и отблагодарить…

— Запись боя скиньте. На камеры же всё попало? Я специально под ними уничтожение твари произвела, чтобы было видеодоказательство, а не просто словесные утверждения свидетелей. Да и чего бы они увидели? До сих пор не могу понять, почему так хреново армейцев готовят. Вон даже этот сопляк Горюнов и то половину вашего штаба разнести может.

— Ты уж палку-то, лейтенант, не перегибай! — возмутился Ростоцкий. — Пару-тройку офицеров на тот свет бы отправил, но не более того. Вот ты или отец твой, те всех бы разнесли. А Даниле до вас ещё очень далеко. Да и не нужны армии подобные вояки в большом количестве. Во-первых, их попросту не подготовить. Ну а во-вторых, мы сильны не Даром, а сплочённостью.

— Да знаю я, Геннадий Григорьевич. Ты уж извини, но всё равно меня это бесит.

— Как и вы бесите нас, единоличники фиговы, — улыбнулся Ростоцкий. — Каждому своё и на своём месте. Вот отправишься вместе со своей сержантской ребятнёй на армейскую практику и, думаю, поймёшь кое-что. Тебе, Галя, тоже полезно будет в линейных частях простого пороху понюхать.

— Да я его вместо одеколона пью, когда коньяк заканчивается!

— Так отцу твоему и наябедничаю.

— Ради бога! Он же сам наливает.

— Ладно, лейтенант Якутова, — внезапно посерьёзнел генерал. — Оставим шуточки для более подходящего момента. Ещё раз спасибо за службу. Вам пора выдвигаться на базу. И так много времени потеряли.

Всю обратную дорогу я отбивался от сокурсников, просивших пересказать очередной бой с оборотнем. В этот момент во мне решил проснуться прошлый Данила. Подумав, что от безобидной шалости с меня не убудет, расслабился и стал безбожно врать под ироничным взглядом лейтенанта, с трудом сдерживающейся, чтобы не заржать.

Где-то на десятой или одиннадцатой, отрубленной и вновь выросшей голове оборотня, которую мы с Якутовой снесли одновременно, по ходу дела перевернув пару армейских джипов, я устал. Ну, не то чтобы очень — просто курсанты перестали мне верить.