– И что же случилось потом? – Сэр Бонифаций даже перестал жевать, увлёкшись рассказом экзотического воина.

– Сначала слуги категорически не желали меня пускать в дом, но я поучил их хорошим манерам, слегка укоротив троих при помощи моей верной катаны. После этого они стали намного сговорчивей, доложив обо мне господину Ёдзю. Узнав о преждевременном воссоединении троих своих слуг с предками, господин Ёдзю пришёл в состояние страшного гнева, очень метко именуемое мудрецом Харуки Домэем как «чёрный смерч из шипов роз ясным днём апреля». Находясь в подобном состоянии, человек не в силах контролировать себя. Следует ли удивляться тому, что сразу после неприятного инцидента со слугами на меня натравили цепных псов?

– Не очень хорошее начало для помолвки, – кивнул сэр Вальтасар. – Хотя поспешу вас заверить, что в моей практике были случаи и похуже. Я тут вспомнил одну историю… Как всегда пребывая слегка подшофе, я отправился просить руку и сердце одной юной дамы. Как и подобает истинному рыцарю, я спел серенаду под окном любимой и, взобравшись по виноградной лозе на балкон, ворвался в её спальню. Каково же было моё удивление и разочарование, когда я застал предмет моей непреодолимой страсти в постели с ужасным бородатым немолодым злодеем. Понятно, меня обуяла ярость, и мы сразились с мерзавцем на мечах. Правда, впоследствии выяснилось, что этот бородач, оказавшийся ко всему ещё и знатным маркизом, муж прекрасной леди. Такая вот грустная история.

– Ну вы и облажались, дружище!!! – басовито расхохотался сэр Бонифаций. – Как же вы не перебудили их своей любовной песней?

– Ну, возможно, любовная песня мне попросту привиделась… спьяну… – сконфуженно признался сэр Вальтасар.

– С вашего позволения я продолжу… – кашлянув, напомнил о себе прерванный на самом интересном месте Комуто. – К великому прискорбию, мне пришлось навсегда заставить замолчать и цепных собак достойного Ёдзю. Иначе они наверняка порвали бы моё лучшее платье, и тогда бы я не смог предстать перед несравненной Жемчужной Росой, дабы поведать ей в стихотворной форме о своих сложных чувствах.

– Отца красавицы наверняка хватил удар? – предположил сэр Нэвил.

– К сожалению, нет, – ответил Комуто. – Достойный Ёдзю обладал хорошим здоровьем и крепкими нервами. Он наверняка убил бы меня собственноручно, если бы я не успел прочесть ему это хокку. Вот послушайте…

– Отец несравненной Жемчужной Росы тут же всё понял, потому что в этих трёх строчках я смог поведать ему сразу обо всём. Он понял, что перед ним очередной влюблённый безумец, которые толпами ходили за его надменной жестокосердечной дочерью. Достойный Ёдзю спрятал свой фамильный меч в ножны и приказал слугам проводить меня в дом. Там я во второй раз увидел её, и, не поверите, она показалась мне ещё более прекрасной. Но её глаза… взгляд, которым она смотрела на меня… О, как мог я так обмануться. Там не было даже намёка на взаимность. Но я как истинный самурай не стал отступать от задуманного и всё как есть ей рассказал, воспользовавшись сорока восемью хокку, чётко и ясно выражавшими мои чувства. Терпеливо выслушав меня, красавица выразилась в том смысле, что я должен заслужить её любовь подвигом и что ничто не даётся под синим небом просто так. Тут я был вынужден с нею согласиться. Затем Жемчужная Роса улыбнулась, сказав, что станет моей спутницей жизни лишь тогда, когда добуду я для неё волшебный Персик Вечной Молодости!

– А у девки губа не дура! – весело воскликнул сэр Бонифаций. – Они ещё не обручены, а она уже из него верёвки вьёт!

– Красота жестока! – подхватил сэр Вальтасар. – Но в том её сладость!

– И вот я здесь! – подвёл итог своему увлекательнейшему рассказу Комуто.

– Но я не понимаю… – развёл руками сбитый с толку король.

– Когда я прибыл сюда, откликнувшись на ваш зов, – поспешил пояснить самурай, – то убивал одной стрелой сразу двух куропаток: исполнял долг и одновременно приближался к своей такой желанной цели.

Рыцари снова ничего не поняли, и Комуто, вздохнув, терпеливо продолжал:

– Я побывал во многих землях, повидал много чудес, но нигде никто не слышал о волшебном Персике Вечной Молодости. Но однажды мне повезло, встреченный на дороге нищий слепец, с которым я щедро поделился пищей и водой, сообщил, что персик следует искать в далёкой северной стране Похъёла на высокой горе Туомпусалви, подступы к которой охраняет злой волшебник-великан.

– Так это же у нас!!! – поперхнулся вином король. – Я хорошо знаю это место, а упомянутого вами великана зовут Випуненом. Я лично никогда его не видел, но однажды слышал его шаги и даже кашель, вызвавший, помнится, в ближайших горах небольшой камнепад.

– Ну вот, – приободрился Комуто, – значит, тот слепой старец не ошибался, и я на верном пути…

– Более того!!! – Король решительно поднялся со своего места. – Мы поможем вам, сэр Херовато, добыть этот самый персик. Так ведь, господа?

Благородное собрание отозвалось хором всеобщего одобрения.

– Но мне как-то неловко обременять вас… – замялся мудрый Комуто. – Наверняка многие из вас соскучились по родине, где вас ждут неотложные дела и любимые жёны…

При упоминании «любимых жён» сэр Нэвил неприязненно скривился.

– Ерунда! – выразил общее мнение сэр Гэвин. – Мы поможем тебе, дружище, ибо отныне это наш долг.

– И мой! – радостно подхватил Туоми. – Сэр Херовато способствовал моему восхождению на трон Лапландии, и я теперь просто обязан отплатить ему той же доброй монетой. Итак, решено, ровно через два дня, как раз по истечении торжественных празднеств, отправляемся в мрачную Похъёлу за волшебным Персиком Вечной Молодости.

Комуто, обескураженный таким напором, не осмелился перечить своим новым бесстрашным друзьям.

– А как всё хорошо заканчивалось! – побулькал в своей колбе Йорик, с ненавистью разглядывая благородное собрание, но принятое один раз решение истинные рыцари никогда не отменяют.

Как и было запланировано, выступили ровно через два дня, как раз в тот момент, когда все съестные запасы в королевском замке были съедены, вина выпиты, эль выхлебан. Особенно в последнем преуспел гомункулус, повергнув в шок своим аппетитом даже бывалого сэра Вальтасара.

– Каким образом в тебя столько влезает? – всё недоумевал благородный пропойца, с завистью наблюдая, как Йорик при помощи сэра Бонифация ныряет в бочку с элем и через пару минут бочка волшебным образом пустеет.

– А у меня дно выпало! – хвастливо отвечало волшебное существо, громко отрыгивая.

Но прекрасные возлияния пришлось срочным образом прервать. Как ни ругался Йорик, но его снова посадили обратно в стеклянную ёмкость, а саму ёмкость упрятали в седельную сумку сэра Бонифация.

Порядком уставшие после трёхдневного загула рыцари с трудом забирались в жёсткие сёдла, уже вовсю про себя кляня свой несвоевременный благородный порыв. Комуто и сам бы наверняка справился, но угораздило же сэра Вяминена вмешаться.

Кто его тянул за язык?

Наверняка этот их чёртов лапландский Маналайнен.

С отбытием короля возникли определённые проблемы, потому что покинуть дворец нужно было тайно. Никто не должен был знать, что Туоми Первый собирается временно отлучиться из столицы. Многочисленные враги вполне могли повторить недавние подвиги мятежного лорда Хакинена. Поэтому действовать следовало крайне осторожно.

Помочь в этом сложном деле новому королю вызвался, как ни странно, мудрый Херовато, сотворивший при помощи странных восточных чар точного двойника Туоми. Двойник мог ходить, разговаривать и даже при желании сражаться на мечах.

– Ваша копия просуществует ровно столько, сколько вы будете находиться в походе! – учтиво сообщил самурай, разворачивая некий древний свиток. – Как говорится в трактате по чёрной магии знаменитого Босю, искусственно созданный двойник самоуничтожится, как только во второй раз увидит свой оригинал.