Собрание шло долго и тяжело, пришлось принять множество решений, но я была рада, что принимать их приходилось не мне. Томас отлично справлялся, а я лишь сидела за его правым плечом и смотрела чуть дольше обычного на тех, кто смел ему возражать или наглеть, выклянчивая помощь. Под моим взглядом они быстро умолкали, и я снова окуналась в свои мысли.

После Томас отыскал меня ночью, когда я, мучась бессонницей, бродила во дворе ратуши.

– Не спится? – участливо спросил он, и я кивнула.

Он предложил мне руку, я приняла ее, и мы двинулись на ночную прогулку вместе. Когда мы прошли немного, я не выдержала и заговорила.

– То, что о нем говорят… Эдвин не животное. Он не стал бы нападать на скот. – Я бессильно посмотрела на Томаса, но, к своему удивлению, встретила в его глазах прежнюю уверенность. Рассказы ничуть не пошатнули ее.

– Я знаю. – Томас кивнул. – Но мы должны увидеть его, прежде чем терять надежду. Есть причины, по которым он не вернулся, и мы их пока не знаем.

Я вопросительно склонила голову, услышав в его словах невысказанное. Томас остановился, и по его взгляду я поняла, что он отыскал меня тут не просто так: он что-то задумал.

– Отряд прибудет через несколько дней, но мы можем добраться до замка уже к утру, – проговорил Томас, не сводя с меня блестящего взгляда. – Если только ты полетишь…

– Томас, ты представляешь, как опасно это может быть? – спросила я, отступая в нерешительности: мне самой хотелось сорваться туда прямо сейчас, но я не могла оставить Томаса одного и не должна была позволять ему делать глупости. Даже если мне самой больше всего на свете хотелось сделать их. – Что, если это просто чудовище? Я могу не справиться с ним, если оно нападет!

Томас помотал головой, отметая мои слова как бред сумасшедшего.

– Я не верю, что этот дракон взялся из ниоткуда, – сказал он. – Там мой брат, которого я считал мертвым, и я не могу больше ждать. Как и ты, Одри.

Мне нечего было ему возразить, и я лишь бессильно склонила голову. Приказ моего короля. Разве я могла ослушаться?

Пока все спали, мы собрали немного припасов в дорогу и выскользнули из города, направившись прямиком к развалинам старого замка. Меня тянуло вперед, словно веревкой, ни усталость, ни бессонная ночь не имели значения. Я хотела скорее разрешить все сомнения.

Светало, на синем небе заиграли желтые и оранжевые отблески, на земле под нами все чаще виднелись пятна выгоревшей травы. На тракте, вдоль которого мы летели, показалась разломанная телега, обуглившаяся у оглоблей… лошадям, которые тянули ее, похоже, не повезло.

Эта телега была неофициальным знаком, что мы пересекли границу драконьих земель и пора спешиться.

Я опустилась и позволила Томасу слезть, затем приняла свой истинный облик. Выкарабкавшись из-под седла, я потянулась: приятно снова было чувствовать себя в привычном теле.

– Думаешь, пешком будет безопаснее? – с сомнением спросил Томас, оборачиваясь на телегу, оказавшуюся метрах в двадцати от нас.

– Две человеческие фигурки не так заметны, как дракон, – сказала я. – Наверняка он уже слышал мои крылья и летит сюда защищать свою территорию, так что нужно спрятаться. Он будет искать сородича и, надеюсь, не заметит пару двуногих в кустах.

Томас согласился, и мы отправились в негустую рощицу неподалеку. Там мы приготовились ждать, однако все случилось быстрее, чем мы могли представить. Стоило нам только улечься в траве, как вдалеке раздался шум, напоминающий штормовой ветер, и этот шум становился все громче.

– Вон он! – проговорил Томас спустя время, указывая в небо на северо-запад. – Видишь?

Среди раскрашенных рассветом облаков появилась небольшая темная точка. С такого расстояния она казалась всего лишь ястребом или орлом, выслеживающими добычу, однако траектория полета не оставляла сомнений: существо, парящее вдалеке, было отнюдь не птицей.

Дракон становился все ближе, его фигура увеличивалась с пугающей скоростью, и что-то внутри меня уже кричало, что нам нужно немедленно убираться отсюда. Птица или нет, но добычу он выслеживал, и этой добычей были мы с Томасом.

– У драконов хорошее обоняние? – тихо спросил он у меня.

– Отвратительное, – прошептала я. – Но страх, я тебе скажу, мы за десяток верст учуем.

Дракон уже летал над нами, воздух, который взбивали его крылья, трепал мои волосы. Я вжалась в землю, борясь с противоречивыми чувствами страха и надежды, Томас же неотрывно следил за зверем. Я в очередной раз поразилась его смелости.

– Кажется, у этого обоняние хорошее, – заметил он. – Он летит там же, где летели мы, и собирается приземлиться у седла.

Томас оказался прав: дракон покружил над рощей и трактом, воздух под его крыльями свистел и грохотал, наполняя пространство многозначительным сигналом – хозяин этих земель здесь, и нарушители границ буду наказаны.

Когда дракон приземлился, он хищно вытянул шею, озираясь по сторонам. С такого расстояния я могла видеть только то, что у него четыре лапы и крылья, то есть он того же вида, что я и Эдвин. Однако чтобы сказать наверняка, мне нужно было подобраться ближе и рассмотреть рога на его голове. А еще глаза: если это Эдвин, они будут гореть зеленым пламенем.

Зверь обнюхал седло, покачал его, сорвал несколько мешков, но, не найдя в них ничего интересного, быстро оставил находку.

Шея дракона потянулась в нашу сторону, и морда вдруг застыла в воздухе. На какой-то момент мне показалось, что он заметил нас, но в следующую секунду он отвернулся. Пройдясь немного по тракту, он разнес телегу хвостом, словно хотел сорвать злость из-за того, что на границе никого не оказалось.

Из-за кустов я видела, как он отошел подальше, сгруппировался, словно кошка перед прыжком, и ринулся в небо, выпрямляясь всем телом и расправляя крылья. Удар – и он уже в паре метров над землей.

На этот раз нам повезло.

Мы передохнули в роще несколько часов, а затем направились вглубь драконьих земель. Люди говорили, что он живет в развалинах, туда и лежал наш путь.

– Узнаешь эти земли? – спросила я, в очередной раз, заметив, как Томас озирается по сторонам с отрешенным выражением на лице. Он ведь вырос здесь.

– Немного. – Он кивнул. – Все очень изменилось. Но вот тот холм… – Он указал на виднеющийся вдалеке пригорок. – Кажется, в детстве я любил забираться на него и смотреть на все сверху.

– Думаю, есть только один способ проверить, он это или нет. – Я улыбнулась ему и направилась к холму. Осмотреться нам не помешало бы.

Когда мы оказались наверху, перед нами предстало противоречивое зрелище. Мы стояли над низиной, и видели земли вокруг замка во всей их красоте: осенние поля, холмы, участки пестрого леса, и над всем этим простором – серое осеннее небо.

Мне легко было представить, как маленький Томас приходит сюда, чтобы увидеть все это великолепие, свою землю, которую он рассчитывал защищать до конца жизни.

Я взглянула на него сейчас, уже взрослого мужчину, мужа и отца, короля, моего самого дорогого друга. На его четко очерченный профиль с прямым носом и широкой челюстью на фоне облаков – он смотрел на заброшенные поля и на черный силуэт давно покинутого замка, но его лицо оставалось непроницаемым.

Прошло больше года с тех пор, как я в последний раз видела Эдвина, но я помнила каждую его черту, и часто удивлялась тому, насколько младше он выглядел. Отчасти из-за ранней седины Томаса, отчасти из-за привычки последнего носить бороду. Если раньше их отличали только по стрижке, то теперь, смотря на Томаса, я видела только его, и была рада этому.

– О чем ты думаешь? – спросила я, когда он обернулся, заметив мой взгляд.

– В последний раз я видел это место в тот день, – сказал он. – Я вернулся с прогулки на лошади, люди бежали за стены, спасаясь от чего-то. Я поспешил внутрь, обнаружил, что большая часть стражи мертва. Родителей я так и не увидел… Тогда тоже стояла осень.

– Эдвин рассказывал мне, – произнесла я, возвращаясь взглядом к раскинувшемуся под нами пейзажу. Воображение само достроило разрушенные башни, нарисовало ворота и бегущих из них людей. Всполохи магического пламени из окон. – Тот день всегда был для него одним из худших кошмаров.