Один из них закашлялся, и это движение оживило замершие ряды. Лайне тряхнул головой, приходя в себя: он не собирался поддаваться своим страхам. Он не догадывался, что они не плод его воображения, а только реакция тела на подлинную угрозу.

– Принцесса Одри, признаться, я восхищен вашим характером, – проговорил он, возвращая на лицо дежурную улыбку. – Вы определенно выдающаяся юная леди, однако на вашем месте я бы с осторожностью выбирал слова. Угрожать соседям – не лучший способ добиться союза. Особенно учитывая перевес сил, о котором вы, конечно же, знаете, несмотря на то что совсем недавно стали участвовать в государственных делах.

– Гер Лайне. – Я улыбнулась ему в ответ, как улыбалась бы родному дяде. – Вам известно, чем по-настоящему богаты земли Подлунных земель?

– Деревом, я полагаю, – заметил он, и это вызвало нервные смешки у некоторых из собравшихся.

– Талантливыми людьми, гер Лайне, – продолжила я, не обратив на них внимания. Я выпрямилась и медленно пошла в его сторону, иногда касаясь по пути спинок стульев, на которых сидели министры. Ощущая мое приближение, они застывали, как заметившие опасность зайчата. Уверена, любой из них чувствовал жар в моих пальцах не хуже меня самой. – Учеными, чьи познания природы намного превосходят ваши представления о действительности.

Я остановилась возле него, он поднялся, чтобы быть выше меня, но даже наша разница в росте не могла придать ему уверенности: на его лбу выступила холодная испарина.

– Вы знаете, почему я не прибыла в Вайтенберг вместе с делегацией? – спросила я, глядя ему в глаза.

– Нет, принцесса Одри, – ответил он, сменив браваду на предельную серьезность. Он ждал, когда я продолжу.

– Я расскажу вам об этом, хотя вы и не спрашивали. Я была приглашена на собрание колдунов в одном из серебряных лесов. Как вы думаете, сколько талантливых людей приехало оттуда в Вайтенберг вместе с нашей делегацией, чтобы разделить удовольствие от чудесного праздника? Я скажу: здесь их больше, чем было в замке во время осады.

– Мы поняли ваши опасения! – вдруг выпалил Эрик, с грохотом отодвигая стул и поднимаясь возле меня и Лайне. От него несло трусливым потом, я чувствовала этот душок и сморщила нос. – Уверен, если вы дадите нам еще немного времени, мы сможем прийти к решению, которое устроит обе стороны! – выпалил он, испуганно улыбаясь. – Что скажете, принцесса Одри?

– Я здесь именно для этого, – ответила я, переведя на него доброжелательный взгляд и утягивая распространившуюся вокруг меня силу поглубже, откуда напуганные люди не могли ее учуять. – Если вам нужно время, я с готовностью вам его предоставлю: это меньшее, что я могу сделать ради защиты наших общих интересов.

– Тогда мы сделаем все возможное, чтобы прийти к соглашению. – Принц кивнул, едва не падая от облегчения.

Все было кончено.

Мы покинули кабинет, оставляя контуарцев одних: я была уверена в принце Эрике и не сомневалась, что он добьется для Подлунных земель куда более выгодных условий, чем могла бы добиться я сама. Он отлично владел языком силы, и раболепствовать перед власть имущими должен был не хуже, чем задирать нос перед слабыми.

– Одри…

Ян едва мог говорить, когда мы вышли. Он заикнулся несколько раз, прежде чем сумел выдавить из себя хоть одну фразу.

– Одри, у меня нет слов, – выдохнул он, глядя на меня так, будто я обратилась драконом прямо на совещании. Они все на меня так смотрели, и министры, и Томас. – Я знаю тебя с рождения, но никогда не подозревал, что в тебе прячется такой характер!

– Ты просто парализовала их своим голосом. – Вильям согласно кивнул. Он старался держаться, но я видела, как сильно дрожат его руки. Он через силу улыбался, однако это была искренняя улыбка. – Они нескоро это забудут!

Томас так и не нашел что мне сказать. Среди удивленных лиц выделялась гордая улыбка Эдвина: для него мое преображение не было сюрпризом. Он всегда видел во мне это пламя, взращивал его и направлял, а теперь любовался его расцветом. Вот, зачем он пришел сюда с нами – он хотел видеть, как я справлюсь. И он был мной доволен.

Я встретила его взгляд и улыбнулась в ответ.

Мой первый выход в свет обернулся неслыханным успехом. Я провела в Вайтенберге еще неделю, совершенно неожиданным образом в город решили заехать несколько графов из окрестностей, все они хотели познакомиться со мной, особенно сильно те из них, чьи владения располагались у наших границ.

Меня окрестили Подлунной Розой за мой цвет волос, со всех сторон меня осыпали похвалами и восторгами, трижды в день я получала недвусмысленные намеки – приезжающие рассуждали о том, как чудесно будет Подлунное королевство зимой, в день моего совершеннолетия. Разве не каждый мечтает побывать там в это чудесное время, особенно теперь, когда всем стало известно, что рассказы о помолвке с колдуном – только слухи? Несмотря на старания братьев оградить меня от подобных ухажеров, они все-таки умудрялись просочиться ко мне, улучая моменты, когда я была одна.

Весть о том, что Контуара решила считаться с интересами Подлунных земель, разнеслась быстрее ветра. Для соседей мы внезапно превратились из тихих лесных деревенщин в желанных друзей, несколько государств отправили своих послов во дворец к моему отцу для укрепления дружеских отношений и обсуждения возможных совместных предприятий. Домой я вернулась с триумфом, о котором и не мечтала.

Сомнения больше не одолевали меня, я видела свой путь так же ясно, как свое отражение в зеркале! Нэна говорила, что порядок и свобода несовместимы, но внутри меня жило горячее желание сохранить порядок в своей стране, и в моих руках находилась свобода исполнить его.

Братья поддерживали во мне уверенность и помогали идти дальше. Томас оставался рядом на советах и приемах, его знания и королевская выдержка были опорой в сложных решениях. Эдвин продолжил обучать меня, хотя после путешествия тон наших занятий сильно изменился.

Теперь колдун действовал с удвоенной строгостью, несмотря на мои огромные успехи, он отказывался учить меня обращаться с чистой магией, запрещал даже самые невинные фокусы с огнем, и это было смешно, потому что с остальным я справлялась играючи. Я протестовала против его осторожности, но мое сопротивление не приносило никаких плодов: он был непоколебим.

– Ты не готова, – твердил он снова и снова, приводя меня в ярость. – Одри, наберись терпения и научись владеть своей натурой. Я не могу допустить, чтобы ты повторила мои ошибки! Я вижу, что мои опасения не безосновательны, и ты должна верить мне.

– Я уже удерживала в себе столько, что смогла наполнить тебя, когда ты был истощен до предела! – говорила я, содрогаясь от обиды. – В Вайтенберге я превосходно контролировала себя. Этого мало?

– Да, – отвечал он, спокойно встречая мой взгляд. Сколько бы я ни билась, я не могла достучаться до него.

– Ты просто… – Я сжала кулаки, топнув ногой. – Раз ты не хочешь меня учить, я лучше отправлюсь помогать Томасу!

– Прекрасно, – холодно произнес он. – Может, общение с моим пресным братцем хоть немного тебя остудит.

– Почему ты такой!? – не выдержав, воскликнула я.

– Потому что я не хочу, чтобы ты спалила заживо себя и всех вокруг.

И мне приходилось глотать свои амбиции, идти собирать с ним в лесах зимние травы и совершенствовать навыки зельеварения, снова и снова. Все это давно мне наскучило, но я вынуждена была уступать его желаниям, чтобы оставаться рядом – как когда-то он уступал мне.

Эдвин не собирался провести во дворце вечность, я всегда знала это, но теперь он все чаще уходил, чтобы подготовить свой дом к зиме. Колдун не говорил, когда именно собирается покинуть замок, но я надеялась, что пока я слушаюсь его и учусь скучным медитациям, у него будет причина и дальше оставаться со мной и Томасом.

Прошло еще несколько месяцев, за которые мало что поменялось, – по крайней мере, я так думала. Меня увлекли собственные успехи в политике, иногда я лично общалась с послами насчет тех или иных проектов, новых дорог, ярмарок, наконец, школ.