— Если ты решил меня убить, то почему продолжаешь диалог? — вдруг спросила она. — Строишь из себя крутого, а сам надеешься узнать, где же находится Мария?

— Полагаю, она уже мертва, — я прицелился ей прямо в голову.

— Нет! Жива! Она жива!

— Но ты мне в любом случае не скажешь, где её держат. А даже если и скажешь, то это однозначно будет ловушка, — я стоял над ней, продолжая целиться между глаз.

— Если ты сделаешь то, что я скажу, получишь её живой и невредимой.

— Верится с трудом, — я отрицательно помотал головой. — Открою тебе один секрет: я никогда не веду переговоров с террористами. Мочить вас в сортире надо, как говорится.

— Мы боремся за свободу! — громогласно объявила она. — Монархия давно устарела, и её пора выкинуть на свалку истории.

— Да-да-да, и конечно же, только в России. А в остальных странах — нет. Вы не понимаете, это другое. Я по горло сыт этими двойными стандартами.

— А кто сказал, что речь идёт только про Россию? Наше общество куда крупнее, чем ты можешь себе представить. Уже сейчас по всеми миру вспыхивают очаги революции. Не мне тебе говорить, что революции позволит вывести уровень развития общества на совершенно другой уровень.

— Чего? В каком это смысле? — я заподозрил неладное.

— Ты думаешь, я не знаю, кто ты такой на самом деле? Геннадий Петрович Достовалов.

— Хм-м-м… — сперва я набрал Леонида, узнать, всё ли у него в порядке. И меня явно сдал не он. — Алло, Миша, что за дела? Откуда эта стерва знает мою историю? Кто, кроме тебя и Его Величества, был в курсе?

— У нас тут полный пиздец! — прокричал он в трубку. — Смотритель смог сбежать и вынес весь архив! Сотни Божьих Камней пропали! Это было он! Пётр только нам двоим показывал твои воспоминания.

— Догони меня кирпич… Миша, ну ёперный театр! Ну как так-то?

— Ты там справишься сам? Просто у меня реально тут жопа. Пытаемся найти этого мелкого гондона.

— Справлюсь. Ты только мне скажи, почему в чём его секрет? Как ребёнок может быть старше меня?

— Он бессмертный, — ошарашил меня Миша. — Фактически он находился взаперти, но ему помогли сбежать.

— И правда, пиздец, — посетовал я. — Ладно, работайте.

— Видишь? У нас слишком много сторонников, — начала Аня, когда я повесил трубку. — Всё ещё веришь в то, что вы сможете победить? Переходи на нашу сторону, пока не поздно. Даже это я смог тебе простить, — она показала на свои ноги.

— Переходи на нашу сторону, у нас есть печеньки, — ухмыльнулся я. — Есть такая игра, называется «глухой телефон». К несчастью для тебя, ты стала её участником. Один увидел часть моих воспоминаний, передал их другому, потом третьему и так далее. От источника к источнику зачастую теряется основная суть, ведь каждый понимает по-своему.

— Это ты к чему?

— Ты, дорогуша, не учла одну простую истину.

— И какую же?

— Вы видите во мне цепного пса режима, и это заблуждение станет самым крупным гвоздём в крыше гроба всей вашей организации, — я коварно рассмеялся, чем смутил собеседницу. — Открою тебе один ма-а-а-а-аленький секрет: на моей шее нет поводка. И никогда не было. Я всегда делал только то, что считал нужным. Это и было основой проекта «Апофеоз», о котором ты наверняка слышала.

— Чего? В смысле?.. — недоумевала она. — Госслужба, которая не подчиняется правителю? Что за бред?

— Госаппарат — это всегда про коррупцию и бюрократию. Мы же практически не вели документооборот. В основном лишь отчитывались об успехах или неудачах.

— Ни один нормальный правитель не даст добро на создание неподконтрольной организации.

— Времена были тяжёлые и требовали решительных мер. Поэтому, солнышко, вы даже не поняли, с кем связались. Возможно, будь я обычным человеком, вам бы удалось от меня избавиться, но теперь… — я взял маникюрные ножницы и воткнул себе в ладонь. — Вы обречены.

— Но ведь Марина?.. — в её глазах впервые появилось отчаяние.

— А что Марина?

— Ты ведь её любишь. И готов на всё, чтобы спасти.

— Аха-ха-ха-ха-ха! — я демонстративно захохотал. — Наивная дурочка.

— Лжёшь, — она прищурилась.

— Ладно, у нас мало времени. Твои дружки наверняка скоро начнут тебя искать. Поэтому предложу тебе два варианта: скажи, где её держат, и умрёшь быстро; либо мы можем растянуть удовольствие, — я убрал автомат и достал иголку из маникюрного набора Марины. — Если эту штуку засунуть под ноготь, то ты испытаешь незабываемые ощущения.

— Она тебя не простит! Если убьёшь меня, Марина тебя возненавидит! — Аня попятилась назад, но упёрлась в батарею.

— А что поделать? — я подошёл к ней вплотную и крепко сжал её кисть, поднеся иглу. — Ну, так что? Идут по второму пути? Правда, придётся тебе рот заткнуть, чтобы не потревожить соседей.

— Постой! — она попыталась освободиться, а затем скинула с себя пальто. — Я ведь ничем от неё не отличаюсь. Да и умею много чего!

— Ой, ну не позорилась бы ты так, — я закатил глаза. — Ладно приступим.

— Не-е-е-е-ет!!! — с надрывом заорала Аня.

— Дима? Что здесь происходит? — неожиданно в номер вошла Марина. В её руках был пакет, из которого торчали продукты.

— Марина? — хором с Аней удивились мы.

— Что ж, всё стало значительно проще, — я отложил иголку и призвал автомат. — Марина, закрой глаза, тебе не стоит это видеть.

— Дима, ты что удумал⁈ Сейчас же прекрати! — Марина бросила пакет и встала между мной и сестрой. — Кто-нибудь мне объяснить, что здесь происходит?

— Он пришелец из другого мира, где ты была его женой, — неожиданно заявила Аня и получила прикладом по голове.

— Дима! — Марина пыталась помешать, но не успела. — Я же просила оставить её в покое…

— Так ты всё знала⁈ — не веря своим словам, я отшатнулся назад. — Слышала взрыв пять минут назад? Знаешь, сколько людей из-за неё погибло?

— Кроме неё, у меня больше никого нет, — Марина села рядом с сестрой, укрыла плащом и начала гладить её волосы. — Я понимала, что рано или поздно её найдут, но не думала, что это будешь ты.

— Прости, но теперь её участь незавидна. Если не позволить покарать её здесь и сейчас, то тогда она попадёт в руки Его Величества. А тот с ней церемониться не станет, — я был абсолютно серьёзен, отодвинув на задворки личные мотивы. Слишком долго я носил погоны…

— Может быть, найдётся и другой выход?

— Намекаешь, чтобы я её отпустил? Это исключено. Она слишком опасна. Позволь мне избавить её от страданий. Обещаю, она ничего не почувствует.

— Я не могу… — Марина начала плакать, обнимая сестру. — Если бы не она, я бы сгнила в какой-нибудь канаве. Пожалуйста, не отбирай её у меня…

— Ох, Марина-Марина… — я сел на кровать и схватился за голову.

Сложнее выбора в моей жизни ещё не было. И ведь простое решение отсутствовало. Не было даже выбора между рыбкой и мужским половым органом. Ситуация крайне запутанная и неоднозначная.

Если убить её здесь и сейчас, то я точно потеряю Марину, но при этом не смогу выйти на главарей анархистов. Если же отдам Аню Императору, то не смогу быть уверенным в том, что она не сбежит. И при этом опять же останусь без Марины. Ну а если пощадить террористку, то моя следующая встреча с Петром станет последней.

Выбор без выбора. В такой ситуации куда проще было вообще ничего не решать, а оставить всё, как есть.

Вот только долго так продолжать не могло. Не факт, что я избавился от всех подручных Анны, да и рано или поздно её хватятся.

И тут у меня родилась идея.

— Скажешь ей, чтобы разблокировала магофон, — я принёс из ванны полотенце и сделал из него кляп. — Если будет хорошо себя вести, то останется жива.

— Правда?.. — переспросила рыдающая Марина. — Ты правда сохранишь ей жизнь?

— Если будет сотрудничать со мной, то не пострадает. Я не думаю, что она изменится и станет «хорошей», но у тебя будет возможность навещать её в тюрьме. Уж прости, но её нужно изолировать.

— Хорошо… Я постараюсь.

— Всё в твоих руках, — я ввёл Ане препарат и привёл её в чувство. — Разблокируй магофон.