Волнение в ее голосе заставляет мое сердце трепетать.

Я веду ее через арку к деревянной входной двери. Достав ключ из кармана джинсов, я вставляю его в замок и толкаю, жестом приглашая ее переступить порог. Ее лицо загорается, когда она осматривает дом. Наш дом. Надеюсь, когда-нибудь.

Когда мы проходим, нас встречает величественная лестница. Не поймите меня неправильно, этому месту нужен косметический ремонт. Ему нужны последние штрихи, чтобы подчеркнуть его характер. Таков наш план — создать место, где мы будем творить вместе и которое навсегда назовем нашим домом. На данный момент все устарело, от кухонного гарнитура оранжевого цвета до темно-красных потертых ковров. Несмотря на это, Сиенна по-прежнему благоговеет перед его красотой.

Вот почему я купил это чертово место. Как только я увидел объявление о продаже, я представил Сиенну, сидящую, скрестив ноги, у открытого камина, в окружении своей коллекции развратных книг, сложенных стопками в книжном шкафу высотой до потолка. Я представлял себе спортзал, который мы могли бы построить, питомник, акры земли, где могла бы бегать собака. Деньги для меня ничего не значат. Я хочу дом, семью. Я хочу всего этого, только с ней.

Обратив свое внимание на меня, она приподнимает бровь.

— Итак, я предполагаю, что это место твое?

— Ты была бы права.

Я сокращаю расстояние между нами, желание разносится в воздухе.

— За исключением одной незначительной детали. Говорю я, заправляя выбившуюся прядь волос ей за ухо. Она дрожит от моих прикосновений.

— И что бы это могло быть? — игриво спрашивает она, обнажая жемчужно-белые зубы в улыбке.

— Это место наше, не мое, — шепчу я. Ее тело напрягается в ответ.

— Почему? — спрашивает она, выдыхая.

— Я хочу, чтобы мы вместе построили дом. То, что мы создаем и любим каждый дюйм. Место для создания семьи. Как только я увидел объявление, мой разум сразу же подумал о тебе. Я увидел, как мы стареем здесь вместе. Я не мог заставить себя вернуться в пентхаус после того, что там произошло. Чувство вины гложет меня. Я не жду, что ты простишь меня прямо сейчас. Я также не ожидаю, что ты захочешь переехать ко мне. Я … просто хотел показать тебе, насколько серьезно я отношусь к тебе и к нашему будущему. Мы с этим домом будем ждать здесь, пока ты не будешь готова.

Я надеюсь, это не займет много времени, но я готов ждать столько, сколько потребуется, чтобы она нашла дорогу обратно ко мне.

— О, Келлер, — всхлипывает она, уткнувшись лицом мне в грудь. Я глажу ее шелковистые волосы, пока она выплескивает все это наружу. Слезы щиплют мне глаза, когда я прерывисто дышу. Я сломал ее. Влага просачивается сквозь мою толстовку. Это слезы, которые я вызвал.

— Тише, детка. Мне так жаль, Сиенна, мне так жаль, что я причинил тебе такую боль. — я выдавливаю из себя слова.

— Почему ты должен был оставить меня? — ее едва слышный голос шепчет сквозь рыдания.

Большими пальцами беру ее за подбородок и поднимаю голову, чтобы она посмотрела на меня. Когда она шмыгает носом, я нежно провожу под ее глазами, стирая её слезы.

— Я обещаю тебе, что никогда, никогда больше не покину тебя. Я никогда больше не причиню тебе такой боли. Я буду беречь твое сердце больше, чем свое собственное. Я буду любить тебя до самой смерти, а потом я буду любить тебя всю вечность.

Мой голос срывается, когда я говорю ей все это.

— Я начинаю понимать, Келлер. Просто чертовски больно, что ты мог вот так разбить мне сердце. Что ты можешь сломать меня.

— Я знаю. Я бы отдал все, что у меня есть, чтобы вернуться в прошлое и быть рядом с тобой. Я думал, что защищаю тебя, вырывая собственное сердце. Я был совершенно не прав. Всю оставшуюся жизнь я буду сожалеть об этом. — я грустно улыбаюсь ей. — Я люблю тебя, принцесса. Всегда. Даже если ты никогда не простишь меня, ты всегда будешь владеть моим сердцем.

Несколько мгновений мы смотрим друг другу в глаза, все остальное не имеет значения.

— Поцелуй меня. — она шепчет так тихо, что я едва слышу ее слова.

Ошеломленный, я смотрю на нее, ее глаза покраснели и покрылись пятнами, кожа бледная, но она по-прежнему самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.

— Я сказала, поцелуй меня, — повторяет она, на этот раз громче.

Опускаясь губами к ее губам, я захватываю их своими, медленно углубляя поцелуй. Вкладывая в него каждую каплю любви. Мои руки обвиваются вокруг ее волос, когда мой язык проникает в ее рот, облизывая ее, наши зубы стукаются друг о друга. На вкус она как свежая мята. Мой член дергается под моими джинсами в ответ, когда я издаю низкий стон ей в рот.

— Я так сильно скучал по тебе, детка, — говорю я, снова завладевая ее ртом, на этот раз жадно. Ее руки обвиваются вокруг моей шеи.

С сожалением отстраняюсь от нее, мгновенно скучая по ее губам на своих. Я должен сделать это правильно. Шок написан на ее лице, когда она стоит там и смотрит на меня, ее щеки раскраснелись, волосы растрепались, ее припухшие губы просто осмеливаются быть взятыми снова.

— Я хочу все сделать правильно, Сиенна. Я хочу, чтобы ты вернулась ко мне всем своим сердцем. Без сомнений, без забот, обеими ногами и целиком здесь, готовая прожить со мной остаток своей жизни.

Не могу поверить, что я это делаю. Я должен.

Она не готова. Я все еще чувствую ее нервозность рядом со мной. Она мне не доверяет.

Она складывает руки на груди.

— Ты делаешь это со мной сейчас? Ты действительно отвергаешь меня? Она кричит, в ее глазах мелькает боль.

— Да, — слова срываются с моих губ. — Полностью, детка, ты нужна мне вся. Я чувствую это. Тебя там еще нет, так что у меня еще много работы.

Она опускает голову и вздыхает. Именно тогда я заключаю ее в крепкие объятия и шепчу ей на ухо: — Это не прощание, принцесса. Я не сдамся, ни сейчас, ни когда-либо. Все здесь будет ждать твоего возвращения домой.

— Я не могу продолжать в том же духе, Келлер. Просто отвези меня домой и оставь в покое.

Она обреченно вздыхает, и я делаю так, как она хочет, возвращаясь домой в полной тишине. Она выходит из машины и хлопает дверцей, даже не оглядываясь в мою сторону, когда врывается в свою квартиру.

Черт.

Я направляюсь прямиком в спортзал, чтобы заняться тем, что у меня получается лучше всего. Дерьмовый удар.

— ТВОЮ МАТЬ! — кричу я, обрушивая шквал ударов по тяжелому мешку. Выпуская каждую унцию опустошения, которое поглощает мое тело, в кожу. Это единственный известный мне способ справиться — бороться. Каждый мускул в моем теле кричит мне остановиться. Пот стекает с моего лба в глаза, мои легкие горят.

Ударяясь головой о мешок, я хватаюсь за него и делаю несколько глубоких вдохов. Закручиваясь по спирали, я закручиваюсь по спирали во тьму, и я только что оттолкнул свою единственную надежду на свет.

Я чувствую, как взгляды остальных в зале бьют мне в спину, когда я стою там, почти задыхаясь, как боксерская груша.

Если я собираюсь выиграть этот бой через пару недель, мне нужно собраться с мыслями.

Вот тогда до меня доходит.

Борьба.

Она хочет, чтобы я боролся за нее, доказал ей, что больше никогда ее не брошу.

И это именно то, что я собираюсь сделать.

ГЛАВА 34

СИЕННА

Громкий стук в дверь вырывает меня из моих мечтаний, когда я смотрю на янтарную жидкость, льющуюся в мою кофейную кружку. Первая неделя в «Убежище» пролетела незаметно. Каждый день к нам поступало множество новых запросов, а это означало, что все больше и больше детей появлялось на пороге. Здорово помогать стольким детям, но я устала. Этим утром мне физически пришлось вытащить себя из постели и пойти в душ, каждое движение давалось с трудом.

Это напомнило мне, что мне нужно сегодня позвонить врачу. После того, как меня выписали из больницы, я долго ждала, когда назначу УЗИ, чтобы узнать, все ли в порядке с моим ребенком. Наш ребенок.