Ярость наполняет меня. В ушах звенит, когда я смотрю на следующее фото, слезы угрожают пролиться.

Нет, Сиенна, мужчина не заставит тебя плакать, никогда больше.

Следующий кадр показывает, как они выходят на арену вместе, рука об руку, улыбаются, шагая шаг за шагом, и выглядят так, как и подобает паре знаменитостей, которых мир ожидал от них увидеть.

— Мы можем уйти, пожалуйста? Говорю я, прерывисто дыша.

Мэдди просто кивает, выражение ее лица становится мрачным, когда она сжимает мою руку в своей, и мы присоединяемся к толпе людей, направляющихся к выходу. Я даже не бросаю на Келлера второго взгляда, когда выхожу.

Вернувшись в квартиру, я срываю платье, оставляя его грудой на полу. Мой телефон был выключен и лежал на прикроватной тумбочке, и, натянув первую попавшуюся пижаму, я направляюсь в комнату Мэдди. Я не хочу оставаться сегодня вечером одна, наедине со своими мыслями. Она тепло улыбается мне и отползает к стене, приподнимая одеяло, чтобы я присоединилась. Я опускаю голову на ее плюшевые подушки из гусиного пера.

— Однажды я перестану заставлять тебя утешать меня, когда мое сердце будет разбито. — я пытаюсь отнестись к ситуации легкомысленно, но она всегда видит меня насквозь. Она нежно гладит меня по волосам.

— Не говори глупостей. Для этого и существуют лучшие друзья. Поспи немного, никогда не знаешь, может быть, утром все будет выглядеть по-другому.

Она всегда оптимистка. Откатываясь от нее, я вздыхаю и выключаю свет. Мой сон далек от спокойного, и я ворочаюсь с боку на бок, образы Келлера и той женщины преследуют меня.

Я действительно думала, что он другой.

ГЛАВА 20

СИЕННА

Серия агрессивных ударов в дверь разбудила меня во время послеобеденного сна. Шум отдается в ушах. Я игнорировала каждый звонок Келлера с тех пор, как прошлой ночью произошла катастрофа. Теперь у меня был день, чтобы подумать об этом. Я зла, но знаю, что должна была выслушать его. Я запаниковала и убежала в типичном стиле Сиенны, за исключением того, что на этот раз у меня есть мужчина, который не отступит.

— Иисус гребаный Христос, я иду!

— Эй! — кричу я, перекидывая ноги через край кровати и с глухим стуком спрыгивая с нее. Лучше бы это было важно, иначе, клянусь Богом.

Даже не потрудившись переодеться, я в тонкой майке и ярко-розовые шортах, которые едва прикрывают мои ягодицы, выхожу из комнаты Мэдди и направляюсь на раздражающий шум.

Чем ближе я подхожу, тем громче стук в ушах. Черт, меня собираются арестовать? Нет, они бы просто выломали эту чертову дверь, не так ли?

— Открой, принцесса.

Подавляя зевок руками, голова все еще кружится от этого резкого звонка, я отпираю дверь и приоткрываю ее, чтобы заглянуть внутрь.

Келлер стоит там, его волосы уложены так же, как прошлой ночью. Под глазами у него темнеет, как будто он не спал. Черная толстовка облегает его выпуклые бицепсы. И эти чертовы серые спортивные штаны. Если бы я не был так зол, у меня бы потекли слюнки, глядя на них.

— Чего ты хочешь, Келлер? — рявкаю я.

— Ты меня впустишь или как, детка? — его хриплый тон посылает электричество прямо в мою киску. Она явно еще не проснулась, чтобы настроиться на ту же тему, что и мой мозг.

У меня сейчас нет сил драться с ним. Если непрерывный стук в дверь является каким-то признаком, он не собирается уходить, пока я не впущу его.

Не говоря ни слова, я распахиваю дверь и жестом приглашаю его пройти, держа дверь открытой и одаривая его самой саркастичной улыбкой, на которую только способна. Он проносится мимо меня, его взгляд скользит вверх и вниз по моему телу, а дерзкий придурок облизывает губы и вальсирует в гостиную.

Я врываюсь в комнату и встаю у входа, уперев руки в бедра, свирепо глядя на него.

— Уже поздно, Чемпион? — В моем тоне сквозит ревность. Я ничего не могу с собой поделать. Я могу винить только свои склонности к Скорпионам.

— Черт возьми, детка, ты такая горячая, когда ревнуешь и злишься.

Я прихожу в ярость.

— Ты сейчас серьезно, Келлер? Кто она? — я выплевываю, больше не сдерживаясь. Физически упираюсь ногами в пол, чтобы удержаться от того, чтобы подойти к нему.

— Ну, принцесса, если ты имеешь в виду те статьи, которые, как сказала мне маленькая птичка, ты читала, то этой женщиной будет мой пиар-менеджер Стейси. Ее нужно было подвезти, и я ее подвез. Вот так просто.

Я верю ему, несмотря на мои глубоко укоренившиеся проблемы с доверием, верю ему каждой клеточкой своего существа.

— Хочешь поговорить о том, почему ты сбежала, даже не поговорив со мной об этом? Черт, я здесь не эксперт по отношениям, но я не думаю, что мы так справляемся с подобным дерьмом. У тебя, Сиенна, чуть не появился бывший преследователь. Я сходил с ума, беспокоясь о тебе. К счастью, у Грейсона был номер Мэдди, и он сумел развеять мои опасения. Ты не убегаешь от меня, в этом нет смысла. Я всегда найду тебя.

Последнюю часть он произносит, делая шаг ко мне, и мое сердце успокаивается с каждым его движением. Я отступаю, пока не упираюсь в стену. Его руки ударяют по ней, прижимая меня к своему телу, его теплое дыхание обдает мое лицо.

— Мне не следовало уходить. Я увидела фотографии, и мое сердце разбилось вдребезги. После того, что случилось с Джейми, я чувствую, что просто жду, когда все вокруг нас сгорит в огне. — одинокая слеза скатывается по моей щеке, пока я объясняюсь.

Мэдди прочищает горло позади нас, отчего я подпрыгиваю. Она быстро улыбается и машет рукой, маневрируя вокруг, прямо на кухню, ставя чайник. Она пытается выглядеть занятой, но я прекрасно знаю, что она подглядывает краем глаза.

— У меня есть кое-что для тебя, принцесса, — говорит он, начиная спускать спортивные штаны. Я ахаю от ужаса, хватая его за руки, чтобы остановить, зная, что Мэдди находится всего в нескольких метрах от меня и наблюдает. Веду его в спальню, его восхитительные серые спортивные штаны все еще болтаются ниже задницы. Мне пришлось помешать ему показать Мэдди, как он ведет себя внизу. Я слышу, как ее смешок эхом разносится по квартире.

Озорной блеск в его глазах вспыхивает, когда он стягивает боксеры, как только я захлопываю дверь своей спальни.

Я хватаю его за руку, чтобы остановить. — Ради всего святого, Келлер. Ты действительно думаешь, что я сейчас в настроении для этого? Я так взбешена, что даже не хочу смотреть на тебя, не говоря уже о том, чтобы трахать тебя! — я пытаюсь не смотреть на его член.

Глубокий смешок срывается с его губ, когда он с легкостью стряхивает мою руку со своего предплечья, продолжая стягивать боксеры, не отрывая взгляда от меня.

Боже, как бы я ни старалась, этот мужчина просто заводит меня, даже если мне одновременно хочется врезать ему в челюсть. Он стоит передо мной во всей своей красе. Пластиковая пленка прикрывает область чуть выше его открытой кости, и я замечаю это только тогда, когда перестаю пялиться на его член.

Он медленно снимает прозрачную ленту, окружающую пластик. Я уверен, что этот человек одержим татуировками.

Делаю шаг назад, мои глаза фокусируются на надписи черными чернилами и почти вылезают из орбит. Я не могу поверить в то, что вижу. Расположенное прямо над его членом, красивым темным шрифтом написано «СОБСТВЕННОСТЬ СИЕННЫ». Оно нежное и красивое, что выделяется больше чем на фоне множества других черных угощающих татуировок.

— Зачем ты это сделал? Ты же понимаешь, что это навсегда, верно? После прошлой ночи, кто знает, действительно ли мы еще вместе! — спрашиваю я, пытаясь скрыть желание на лице. Этот мужчина может читать меня как книгу. Но я хочу немного с ним повозиться.

— Заклеймить себя твоим именем было недостаточно? — его бровь приподнимается, когда он говорит.

— Это написано чернилами. Я принадлежу тебе. Навсегда. Злись сколько хочешь, даже лучше. Как насчет того, чтобы ты трахнула меня так, как будто ненавидишь меня, а я трахну тебя так, как будто люблю тебя? Как это звучит?